Книга Электрическое бессмертие - Анатолий Евгеньевич Матвиенко

Чувство долга – отвратительная вещь. Вернувшись в столицу, Игорь начисто оторвался от проблем, оставшихся в Беларуси и по-прежнему не решённых. Есть компаньон, обязательства перед которым и его семьёй не исчерпываются учредительным договором. Невозможно выбросить как использованную туалетную бумагу многие сотни людей, работающие в центральном офисе фирмы и в многочисленных отделах на периферии. Да что лукавить – отдал этому бизнесу не самые худшие двенадцать лет жизни, вложил часть себя, их не перечеркнуть двумя неделями встряски в соседней стране.

- Получили данные за первые три месяца по стране, - сообщил Гиви вместо приветствия. – Продажи ноутбуков упали на треть по сравнению с тем же кварталом двенадцатого года. У нас минус тридцать один процент, а если сделать выборку за четыре месяца – тридцать пять и два.

- Паникуешь? Рано, - Игорь пристроился у него за спиной. – Насколько продажи смартов и таблеток выросли?

- Вай, хорошо как выросли. Но по общему объёму продаж имеем обвал на двенадцать процентов.

- Значит, теперь пора паниковать.

- Шутишь, да? Совсем юморист из Минска приехал. Там же не сладко было, брат? Почему здесь шутишь?

- Ты прав, дорогой, не до шуток. На мобильном сегменте мы восстановим объём. Но все импортёры кинулись в мобло, как следствие – убита маржа.

- Два процента…

Которая едва покрывает расходы на реализацию и попадание на браке. Игорь залатал несколько брешей, дважды поссорился и впоследствии договорился с Гиви, ответил на кучу писем и делитнул ещё больше неважных, заранее игнорируя упрёки в отсутствии бизнес-этики. И только в субботу утром из дома подключился к рабочему компу через удалённый доступ, чтобы охватить ситуацию в целом.

На самом деле, всё не так скверно. Осенний подъём продаж, начинающийся в августе с сезоном back to school [1], никто не отменит. При самом худшем раскладе три квартала выйдут в ноль, за четвёртый насобирается какая-то прибыль.

Впервые в жизни он задал себе вопрос: а насколько она нужна?

Баланс конторы неплохой, даже если максимально уценить залежи. Продажа доли в бизнесе или даже распродажа активов при его ликвидации дадут неплохое количество миллионов, и совсем не российских рублей. За двенадцать лет они с компаньоном выросли больше чем на порядок, кризис не первый и не последний, в 2009 году хуже пришлось.

А потом оформилось в слова очень простая мысль. На-до-е-ло! Можно ещё пять, десять лет маневрировать, немного терять, больше зарабатывать, менять вендоров, товарную матрицу, формат ритейла… Но по большому счёту, одно и то же. Если три или пять лет назад хоть чуть-чуть оставался дух траппера, бредущего с карабином среди диких зарослей конкуренции и хищников с красными удостоверениями в кармане, сейчас равнодушия больше. Азарт угасает, творческое начало сводится к нулю, оттого и качество управления так себе. Гиви импульсивен, харизматичен, найдёт на это место толкового администратора. В общем, есть варианты.

Вернёмся к Рашиду. Здесь равнодушие не наступит никогда.

Игорь отключился от сервера фирмы и нырнул в сеть по поисковым ссылкам об эзотерических объединениях. Через два часа сварил кофе и щедро плеснул коньяку. Действительность превзошла худшие ожидания.

Понятно, что паскудник с восточной внешностью не вздумает активно светиться через десять дней после краха минского проекта. Но ловить его среди целой толпы «просветителей», как советовал отец Владимир, будет куда труднее, нежели искать иголку в стоге сена.

Отставной генерал утверждает, что с наибольшей степенью вероятности проявятся пальчики, найденные белорусами. Где они всплывут? Хорошо, если Рашида задержат, и идентификационная машина не даст сбоя. Куда больше вероятности, что отпечатки обнаружат рядом с телом очередной жертвы, чья душа отправилась на реинкарнацию много раньше ожидаемого.

Перед выездом в Москву Игорь отловил хозяина недостроенного особняка в Прилепах. Денис, торгующий на рынке в Курасовщине, сам произвёл впечатление чего-то недоделанного.

Среди залежей дешёвого китайского шмотья, европейского секонд-хэнда, российского уценённого барахла палатка с восточной атрибутикой произвела впечатление лавки со свининой посреди Грозного. На удивление, около неё крутились люди, в основном – женщины старше среднего возраста и выше оптимального веса. Таких всегда много у церквей, кадровый резерв полка богомольных старушек. Здесь «опиум для народа» продаётся в восточной упаковке. Обычная наркота тоже, через Дениса она просочилась к пастве Доминика.

Узнав, что Игорь – родной брат Олега, мелкий торгаш откровенно испугался.

- Очень, очень сожалею… Он был замечательным человеком…

- Пока не связался с такими уродами как вы.

- Это всё Рашид! – закрылся руками Денис, будто защищаясь от побоев. – Не представляете… Доминик слушался его как покорный слуга, мы не смели пикнуть.

- Откуда взялся Рашид?

- Доминик его и привёз, того выбросили из машины на кольцевой, ограбили, наверное…

- И вы сразу прижали его к сердцу?

Вместо Рашида Денис прижал к груди ладонь, демонстрируя полную искренность.

- Я его боялся. Больше всего с ним общались наш гуру и девушка, что с ним жила, Ольга. До того поверили, что Рашид повёз в Москву деньги от продажи её квартиры. Да! В фонд Рерихов.

- Жила? У вас же высокодуховные отношения.

- Агни-йога впитала в себя восточную мудрость и не против плотской любви, - он показал стопочоку книг с яркими буквами «Камасутра» и недвусмысленными картинками на обложке.

Игорь ушёл, не прощаясь. Метров через двадцать его догнал напев под удары бубна: «Харе, Кришна, харе, Рама». Наверно, тогровцы шмотьём считают Дениса местным юродивым. Хороша компания у Доминика – христиане, мусульмане, кришнаиты. Заодно стало понятно, о какой