Книга Хищный клан 5 - Виктор Молотов

лице старика только усугублял ситуацию.

Мне пришлось соединить заклинание пут с источником воды из ручья. Теперь из леса непрерывно выплывали водяные шары и вставали на место испарённой воды в заклинании. Мирослав Всеволодович не мог испарять воду быстрее, чем я восстанавливал её баланс.

— Давай осмотрим умершего, — предложил я отцу, поскольку сам не знал, что привело к столь скоропостижной гибели.

Отец кивнул, и мы подошли к телу. Я перевернул его на спину и осмотрел магическим зрением, как меня учил проводить диагностику Иван Иванович. Однако моих знаний в целительстве не хватало, чтобы найти причину. На первый взгляд — никаких серьёзных повреждений.

— Следов магии не вижу, — также отметил отец.

— Нам нужна консультация целителя.

— Если ты приводишь в этот мир кого попало, то о какой безопасности может идти речь? — насторожился отец.

— Поэтому я вызову целителя из клана, — ответил я и открыл рядом с собой портал, сотканный будто из осколков стекла, мерцающего на солнце.

Отец не успел ответить, как я прошёл в портал. Тренировки по точности открытия прошли успешно, поскольку проход образовался в двух шагах от Юли. Сегодня у неё была общая практика в лазарете.

Два десятка студентов в недоумении уставились на меня, вышедшего из портала.

— А с каких пор сюда можно перемещаться? — спросил у магистра Вербенов.

Иван Иванович от неожиданности прекратил демонстрацию и застыл с большим шприцем в руках, внутри которого блестела голубоватая магическая жидкость. Благо, что подопытного пациента предварительно усыпили.

— Можно, если есть разрешение от директора, — ответил Вербенову Иван Иванович.

— У меня имеется! — ответил я. — Правда, с собой копии нет, но если кто-то не верит, то можете запросить копию в секретариате.

— Понятно, Сергей Александрович. Но зачем вы решили прервать нашу практику? Или хотите присоединиться? — спросил у меня магистр.

— Мне нужно забрать Юлию буквально на полчаса по вопросам клана.

— Хорошо, — кивнул мне магистр. — Раз такая срочность, то забирайте.

А Юля подошла ко мне. Вид у неё был недовольный, словно я не от практики оторвал, а вытянул её из магазина до того, как она дошла до кассы. Но тем не менее она молча зашла в портал вместе со мной.

И только когда проход закрылся, не обращая внимания на главу клана и связанного магией старика, она начала:

— Серёж, ну вот нельзя было час подождать? Иван Иванович обещал зачёты всем, кто придёт на практику в субботу и сможет повторить восстановление обмена веществ у пациента.

— Так ты же пришла? Пришла. А повторить и через полчаса сможешь.

— А как мне повторять, если я демонстрацию пропускаю?

— Юль, у нас тут клановый умер внезапно, а ты за зачёт переживаешь.

— Ой, — она осеклась и прикрыла рот рукой. — А кто умер-то?

Я кивнул на лежащего на траве старика с открытыми глазами. Его тело успело посинеть.

— Сможешь определить причину? — спросил я у девушки, ощущая на себе тяжёлый взгляд отца.

— Попробую, — ответила Юля и наклонилась к трупу.

Она была в белом халате для практики, и сейчас его низ струился по траве. В глазах девушки блеснул белый огонь. Всего на мгновение. После чего она выпрямилась.

— Сердечный приступ, — уверенно ответила девушка. — Он бы в любом случае умер.

Я вопросительно посмотрел на отца. Ведь он мог не поверить Юле, поскольку она одна из моих супруг. Он мог обвинить нас в сговоре с целью убийства старика, но разумно не стал этого делать. Понимал, что эта смерть нам ничего не даст. Наоборот, она только принесла проблем в виде второго старика, желающего мести.

И что теперь с ним делать? Вот выделю я ему дом или комнаты в замке, а он через полчаса спалит весь городок.

— Спасибо, Юль, — кивнул ей глава клана. — Ты можешь возвращаться на практику, дальше мы сами разберёмся с церемонией прощания.

Девушка кивнула, и я открыл перед ней портал, в котором она спешно скрылась. Так глядишь, и зачёт свой получить успеет.

— Мирослав Всеволодович, вы слышали? Никто не хочет вас убить, это случайность, — спросил отец у пленника, который продолжал изо всех сил испарять воду.

— Он так скоро полностью себя опустошит, — предупредил я отца.

Однако пленный старик не отвечал, а лишь злобно скалился. Его лицо покраснело от пара, а по лбу стекали струйки воды.

— Его бы обратно вернуть. Сомневаюсь, что он захочет здесь остаться, — продолжил я.

— Согласен, стоит выбрать других переселенцев, — кивнул отец.

Я открыл портал обратно домой, и водные путы потянули в него сопротивляющегося старика. А затем вошли и мы с отцом.

Старику вызвали Иванну, и она быстро его успокоила. Пообещала за несколько дней привести его разум в норму.

На следующий день всё повторилось, но на этот раз с другими переселенцами. Отец выбрал семью из слуг без магических способностей.

Сперва я провёл для всех экскурсию, рассказал о подаренном Акуле мире. Показал первой семье их новый дом, который был уже полностью обустроен для жизни благодаря стараниям Светы.

Двум близнецам пяти лет безумно понравилась детская с двухъярусной кроватью в виде грузовика, так что они не хотели оттуда уходить. Пришлось родителям их выгонять на улицу, ведь церемонию прощания с умершим вчера никто не отменял.

Это были первые похороны в новом мире. Для погибшего соорудили лодку, в которую положили тело и отправили плыть в море. Акула услышала молитвы своих последователей и подняла высокие волны, чтобы те забрали в пучину и душу, и тело.

И если тело навечно останется на дне морском, то душа перейдёт в руки Смерти прямиком из плавников Акулы. Или вернее, душа старика окажется в бассейне душ с особой меткой своей богини. А это гарантирует погибшему скорое перерождение.

Вечером после всех церемоний и экскурсий мы с отцом сидели в беседке моего сада, который Юля разбила возле замка. Большая фиолетовая луна выглянула на небосводе.

— Что скажешь об этом месте? — спросил я у отца, который сидел напротив с задумчивым видом.

— Впечатляет. Я бы никогда не решился строить всё с нуля. Но ты показал, что предусмотрел всё, что можно. Даже влияние Акулы на твои моря распространяется.

— Конечно, ведь она их и создавала. Несколько месяцев назад здесь была выжженная земля, и больше ничего.

— Одного не