Книга Междуглушь - Нил Шустерман

— Так ведь оно уже так и так шоу, — возразила Цин, — значит, лучше выдоить из него всё, что можно.

Цин сосредоточилась и проникла своей эктодёрской рукой из Междумира в живой мир. Для неё это было так же легко, как сунуть руку в воду. Толпа дружно ахнула. Затем, не вынимая руки из образовавшегося маленького портала, Цин ухватилась за покрытый ржавчиной сцепной буфер пассажирского вагона — живомирного вагона. Сцепка защёлкнулась на её запястье, словно медвежий капкан. Они остановили свой выбор на старом «Амтраке»,[29]потому что другого отцепленного пассажирского вагона им найти не удалось.

Как только Цин убедилась, что её рука прочно держится в сцепном устройстве, она повернулась к команде:

— Ну вот, вы знаете, что делать. Раз, два, три — давай!

Остальная десятка послесветов принялись тянуть за канат, которым Цин была обвязана вокруг пояса. Ник только смотрел, не принимая участия: всё, за что он в последнее время брался, становилось слишком скользким — невозможно удержать.

Канатная команда напрягла мышцы — они тянули Цин изо всех своих сил, а поскольку её рука так и оставалась зажатой в сцепном устройстве, то девочка оторвалась от земли и зависла в воздухе. Живое тело не вынесло бы такого обращения, оно разорвалось бы пополам, но послесвету такое не грозило. Цин напряглась, и одинокий вагон медленно пришёл в движение. Самое трудное было позади. Как только вагон покатился, маленькая дыра в пространстве между мирами, в которую проходила только рука Цин, начала растягиваться, точно резина, пока весь вагон не прошёл сквозь портал — из живого мира в Междумир.

Толпа не смогла сдержать восторга, наблюдая, как туманный, неясный вагон мало-помалу обретал чёткость очертаний, засиял старым хромом, а на его боках проступили пятна ржавчины и красочные граффити.

Как только вагон проскользнул в Междумир, портал схлопнулся. Команда перетягивателей бросила канат и рассыпалась в стороны, а вагон продолжал катиться по боковой ветке — которая в живом мире больше не существовала — по направлению к хвосту поезда-призрака.

— Во здорово! — жалобно воскликнула Цин, прицепленная к движущемуся вагону. — Я что, так и буду здесь висеть, пока меня опять не расплющит об сцепку?

Ник улыбнулся и крикнул:

— Это же самое смешное, Цин! — Однако бросился ей на выручку.

Он больше не мог бегать так быстро, как раньше — шоколад натекал ему на ноги, делая их тяжёлыми — но, к счастью, вагон катился не так уж быстро. Ник нагнал его, вскочил на буфер и использовал свою левую руку в качестве маслёнки, смазав сцепку жирным шоколадом. Цин высвободила свою руку в самую последнюю секунду, и оба отскочили в сторону как раз в тот момент, когда вагон стукнулся о хвостовой буфер поезда-призрака. Состав содрогнулся по всей длине, до самого локомотива. Новоявленный пассажирский вагон стал частью старого поезда, и Чарли в кабине машиниста отсалютовал этому событию гудком. Толпа зевак-послесветов разразилась радостными возгласами.

— Ну, каково это — быть героем? — спросил Ник у Цин.

— Я всё равно скучаю по моему космическому кораблю, сэр.

Но Ник видел: восторженное поклонение толпы ей приятно куда больше, чем изоляция и одиночество, в котором она жила столько лет.

Их поезд, поначалу состоявший, помимо локомотива, из двух вагонов, теперь насчитывал девять. Таков был результат усилий и искусства Цин за последние несколько недель. Исчезновения вагонов не остались незамеченными для живого мира — хотя Ник узнал об этом чисто случайно.

Джонни-О пытался научить Цин читать и с этой целью заставлял её вырывать из живого мира разные газеты и журналы. Джонни-О, лишившийся никотиновой подпитки, был самым раздражительным в мире учителем, а Цин — самой неблагодарной в мире ученицей. Каждый день они собирались вместе для урока, который в основном заключался во взаимных оскорблениях словом — вот и вся учёба. Однако на следующий день они опять встречались, чтобы начать всё сначала. Однажды Джонни-О принёс Нику номер «Уорлд Уикли Геральд» — жёлтой газетёнки с сомнительными материалами:

— Почитай-ка вот это.

Заголовок на второй странице кричал: «ЮЖНАЯ ТИХООКЕАНСКАЯ ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНАЯ КОМПАНИЯ ПРЕДЪЯВЛЯЕТ ИСК ПАРАЛЛЕЛЬНОЙ ВСЕЛЕННОЙ!» В статье рассказывалось о необъяснимых исчезновениях вагонов из депо «Южной Тихоокеанской» и о том, что компания собирается взять дело расследования тайны в свои руки. Но поскольку статья на соседней странице называлась «РЕБЁНОК ПРИШЕЛЬЦЕВ ПОЖИРАЕТ ЗОНУ 51!», Ник не стал особенно волноваться. К тому же, в живом мире было достаточно куда более крупных проблем, чтобы заморачиваться несколькими пропавшими вагонами. Да и в Междумире хватало своих забот.

Уже довольно долгое время Ник не получал никаких новостей о Мэри Хайтауэр, и это его беспокоило — что она затевает? Будь её воля, она бы всех послесветов задушила в своих любящих объятиях! Нет сомнений — она трудится вовсю, чтобы так и случилось. Её надо остановить любой ценой, и у Ника уже имелся план на этот счёт.

В этом плане огромная роль отводилась Циннии.

С того времени, как Ник выковырял воительницу из корабля на мысе Канаверал, прошло больше месяца.

— Да на кой я вам нужна! — ныла она, когда они втроём — Ник, Цин и Джонни-О — пробирались по лесам Флориды обратно к поезду. — А теперь, когда вы взорвали весь мой арсенал, я и сама себе не нужна!

Чарли ждал их в поезде; мальчик был более чем счастлив не высовывать носа из кабины машиниста, лишь бы избежать любых контактов с эктодёром. А вот Джонни-О как раз наоборот: он продолжал дразнить Цин до тех пор, пока та в запале не вырывала у него ту или иную анатомическую деталь, грозя скормить её Кудзу; после чего шалопай должен был гоняться за девчонкой, чтобы вернуть свою драгоценную часть на место. Поскольку Джонни-О проделывал этот трюк очень часто, Ник пришёл к выводу, что тому это попросту нравится.

Их первым серьёзным испытанием была Атланта — Ник понимал, что им совершенно необходимо добиться там успеха, иначе с дальнейшими планами можно распроститься.

Когда много недель назад они вновь вкатились на подземную станцию в Атланте, к ним опять привалила толпа послесветов с бейсбольными битами и кирпичами, но теперь грозное оружие было лишь так, для видимости: обитателей Атланты одолевало любопытство, воевать с пришельцами им вовсе не хотелось. По округе распространился слух, что Шоколадный Огр отправился искать Зака-Потрошителя, и поэтому, скорее всего, назад не вернётся. А он взял и вернулся! Свершившийся факт вознёс Ника на невероятную высоту: в глазах здешних послесветов он стал Супермонстром. Каждому хотелось узнать, что же он обнаружил во флоридской Междуглуши.

Ник пока что не собирался представлять им Цин — для этого требовалась некоторая подготовка. Но Цин, у которой со здравым смыслом была напряжёнка, представилась сама ещё до того, как поезд полностью остановился. Стоило ей только глянуть на местных ребятишек, как она выставила голову в окно и заорала: