Книга Две луны - Евгений Румянцев

там на этих тварей напороться можно. Короче, сплошной геморрой. Мы ушли на целый день, а сделали только 12 километров. Теперь ищем безопасное место для ночевки. Еще Зов этот поганый, все время о нем думаем.

— Пещеры искать пробовали?

— Нет там их, только расщелины, а так обрывы или крутые склоны с щебенкой. Один гротик отыскали, но маленьким оказался. От смерти, может и спасет, но головой двинешься. Приду к вам в лагерь за товаром, подробней расскажу, что не попадает под угрозу национальной, мать ее, безопасности. Сейчас времени нет, надо доложить обо всем, что видели. И коситься на нас, твари наши, начали. Так что до завтра, встретимся по прилету шаттла.

— Бывай, ковбой. — Петр пожал руку Сэму и тот поспешил к дверям мэрии.

— Петя, они нашего козла сожрали! — это Муня дождался конца их разговора и начал жаловаться. — Нет, представляешь, у Ляо все разворотили, посуда вдребезги, а от нашего козлика даже косточек не осталось. Вот ушлепки! Ненавижу!

— Уймись. Этих козликов еще уйма бегает по полям. Главное, сами целы.

— А ужинать чем будем?

— Чем, чем, пайками, конечно. Ты свое оружие подобрал?

— Да я успел только один дротик кинуть. И то не попал. Это у нас Хунг — снайпер! У них в Новой Гвинее все такие.

— Даст он тебе когда-нибудь по шее за твои шуточки, ей богу. Перестань дразнить его национальность.

Тем временем весь отряд собрался, и бойцы начали обсуждать, что делать дальше. После нервного скоротечного боя хотелось пожрать и завалиться на боковую. Насчет еды было все понятно, ее, кроме брикетов, не предвиделось. А вот насчет отдыха… Петр вспомнил про гостиницу и пошел разыскивать поселковое начальство, а заодно полаяться с ним насчет оплаты. В бою участвовали — участвовали. Хунг одного зверя в одинаре завалил — так это налицо. Вон, руки по локоть в чужой кровище, это он наконечники искал у трупов, всех их искромсал, особенно того, кому в пасть попал. Значит должны быть плюшки. С куратора он завтра спросит, а вот местное начальство надо уже сегодня гнобить. Денег они за ночевку захотели, как же, пусть тогда за помощь в бою платят, жучье иноземное. И, вообще, есть мыслишка наемниками подрабатывать, если худо с деньгами или питанием станет. Надо в свободное время обмозговать эту мыслишку, не такая она уж и плохая. А вот и казначей. Правду говорил Сэм, чем-то он скунса напоминает…

— Уважаемый! Бой окончен, и мои бойцы готовы слегка жахнуть, чего покрепче и ложиться баиньки. Показывайте вашу гостиницу, раз домик отобрали.

Казначей оглядел Петра с кислой миной, предчувствуя новые неприятности, связанные с этими дурацкими русскими. Но он еще не знал, что они замахнутся на самое святое для его должности, а именно казну.

Все просто. Гостиница на первом этаже. Проживание — медяк с человека. С вас двенадцать кредитов, если я не ошибаюсь.

— А за голову сколько? — вкрадчиво спросил Петр.

Казначей вмиг почуял подвох и ответил, гордо надувшись и чеканя слова.

Если ты о тварях, то не забудь, что ваши горные туземцы тоже входят в нашу колонию!

— Если ты, уважаемый, так считаешь, то гостиница для нас должна быть бесплатной, и, кроме того, вы нам возместите две попорченные стрелы, которыми были убиты ящеры.

Деньги за оплату гостиницы в голове нахохлившегося толстяка начали потихоньку уплывать из казны, но он был намерен сражаться за них до победного проигрыша.

— Необходимо совещание руководства поселка, чтоб решить данный вопрос, у меня пока нет необходимых полномочий, а насчет стрел полный бред. Пока неизвестно, кто убил тварей.

Он продолжил потише, но было поздно, окружающие их колонисты заинтересованно слушали спор.

— Толстый, плати, ребята заслужили. Многие со второго этажа видели эти стрелы. — раздался голос.

— А русского азиата еще больше народу видели, как он глотки чешуйчатым вскрывал, чтоб наконечники достать. — добавил еще кто-то.

— Может, они и не наши, но без них мы бы до сих пор задницы от дерьма на речке отмывали. — заключил седой негр и демонстративно сплюнул казначею под ноги.

— Стоп, стоп! Стража, велите всем успокоиться. — заюлил тот, оценив то, что пора сматывать отсюда, как из Афганистана, а то злые бородатые люди, кстати очень похожие на моджахедов, могут и побить невзначай. — Попрошу без эмоций. Я понимаю, сейчас все после нашей победы разгоряченные, но это не повод для необдуманных спонтанных решений. Господа! Совет обязательно выслушает имущественный иск русских в установленном порядке и примет соответствующее решение. Закон обязательно восторжествует!

— Толстый, ты начинаешь меня утомлять своей болтовней. Мои люди хотят отдохнуть, и я сейчас же хочу выслушать ответ!

— А то мы попробуем и в твоей шкуре поискать наконечник! И уверен, он обязательно найдется, хоть и не для стрелы. — влез в разборку Муня, счастливый от возможности поддеть казначея.

Петр оглянулся. Весь отряд стоял позади него и скалился, обсуждая, чтобы каждый сделал с толстяком после его нелепой патетической речи. Видно, забыл, с кем имеет дело. Жители поселка тоже перешучивались в основной массе, но были и хмурые лица, явно неодобрявшие действия своего начальства, ставившие под удар поселок. Подбежавшие на крики казначея стражники с каменными лицами и вовсе делали вид, что так оно и надо, и их абсолютно не касается этот бессмысленный спор. Из мэрии, не торопясь, вышел сам голова и подошел к образовавшейся толпе вокруг Петра с казначеем.

— Что опять? Кто бузит? — спросил он, обращаясь ко всем.

Толстяк тут же подбежал к нему и принялся неразборчиво шептать тому на ухо свою версию произошедшего. Тот выслушал, оглядел всех и коротко заключил:

— Толстый, ты — дебил! Немедленно устрой русских в гостинице и пусть там приберутся перед их заселением. И пока прибираются, дайте им воду помыться и привести себя в порядок. Потом накормите и дайте им браги из наших запасов. Сегодня они это заслужили, будь я проклят! Верно, народ?

Удовлетворенный вопль, вырвавшийся из глоток, стал ему ответом. Мэр шутливо всем поклонился и добавил: — А с тобой, жирный говнюк, мы завтра поговорим. Питер мне уже доложил про исчезновение копий. Если хоть одно из них пропало, другое мы тебе выделим персонально. Ты сядешь на него и будешь так ходить, пока не похудеешь. Понял меня?

Оставив готовящегося к обмороку бледного, как Венера Милосская, казначея в покое, мэр ушел обратно в здание.

— А здорово он очки себе на площади заработал. — сказал Выживальщик, наливая себе браги из кувшина.

Они сидели в другой кафешке, в которой никогда не были. Она была несколько лучше обставлена, сюда