Книга Ружемант - Евгений Лисицин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Не дождавшись от меня действий, он спокойно прошествовал к армейскому коробу. Пластик замка легко поддался рукам, раскрывая хранящиеся внутри тайны.
Сердце, шепнула мне на ухо Ириска. Попыталась отыскать в своей базе подходящее описание, но не получилось. И не требовалось — я уже догадался, что это за штука.
На ладони Вита огнем сверкала чародейская сфера. Переливаясь из синего в красный, она завораживала взгляд. Словно китайская детская игрушка из сувенирных ларьков. Прав был тот царенатец: глядя на нее сразу поймешь, что это оно.
На морде Скарлуччи растянулась самодовольная ухмылка. Злым великаном он принялся читать строки нашей погибели.
Силуэт, всего на миг мелькнувший за спинами девчат, нырял от одного шагохода к другому. Ловкая, юркая тень. В ней не было величия Влады, но вот уверенность… Уверенности было хоть отбавляй. Улыбка, быстро перетекшая в ухмылку, взгляд острых глаз. Сумасбродство…
Еще раз посмотрел на слизь под ногами: признаков жизни она не подавала. «Иногда врут даже старшие по званию, рядовой. Просто так, веселья ради, а может, это просто хитрый план?» У новой надежды был Бейкин оскал.
Я встал. Как в той песне Румянцевой? Жалок тот, кто смерти ждет, не смея умереть…
— Отважен, uomo. — Он прервал заклинание насмешки ради. — И что дальше? Давай же, все ждут!
Ружеклятье сплелось из остатков маны, готовое вихрем сорваться с моих ладоней. Чародей не уклонился: знал, что я беспомощен без оружия. Не настолько беспомощен, как ему хотелось бы!
Рука поганца вмиг обратилась для меня танковой пушкой. В глазах Вита читался восторг: он почти видел, как стремительный удар его заклятья обратит меня в кровавое месиво. Сорвалось.
— Che diavolo? — Заклинание дало осечку, изошло на нет. Ошарашенный чародей смотрел на собственные, предавшие его руки: удивлению Скарлуччи не было предела.
Не дал ему опомниться, сотворил еще парочку про запас.
Ружеклятье выводит из строя оружие. Магия в руках чародея и есть оружие. Мироздание ухмылялось своей простой логике.
Подобие страха мелькнуло на лице великана. Мотнув головой, он прогнал его прочь.
— Разорву голыми руками, uomo! Figlia di puttana! Diavоlo…
Прилетевший ему в спину снаряд заставил рухнуть на колени. Словно мокрая пощечина, в грудь врезалась огромная болванка, опрокинула человека-машину.
Тяжко дыша, великан пытался встать. Глядел на меня, как на собственное поражение.
Ходячие дроиды дали отведать предательство на вкус. Бойцы, что держали на мушке пленниц, подкошенные точными очередями, завалились наземь.
Скарлуччи вскинул руки, пытаясь вернуть контроль над шагоходами себе, но обе руки тотчас же обвили ружеклятья. Попытка обернулась ничем.
Шагоходы, открывшие огонь по своему же хозяину, заискрили. Девчонки вскрикнули, прижимаясь к земле, снаряды, заложенные ловкой тенью, взорвались.
В умении появляться ей не было равных. Айка медленно поднималась на импровизированную сцену, заложив руки за спину. В каждом ее шаге угадывалась воля Бейки…
Глава 27
Вит Скарлуччи удостоился уничижающего взгляда.
— Ты жалок.
Великан расхохотался. Бросил взгляд на месиво слизи на полу, покачал головой. Набирался сил, тянул время для следующего удара. Слова сорвались с его губ отповедью.
— Да, Шарлинн. Жалок. Доброго утра, давно не виделись…
Бейка слушала, обходя посолонь. Я гадал, у нее есть план? Тут же об этом пожалел: если и есть, то безумный. Вряд ли мне понравится.
— Ты почти не изменилась с тех самых пор. Все так же горделива, все так же не заботишься о своем теле. В прошлый раз это стоило тебе рук. Надеюсь, в этот ты лишишься головы.
Сказанное Бейке пришлось не по вкусу. Нахмурилась грозовой тучей, но держала себя в руках. Безоружна. Сумасбродство. Выйти против него с голыми руками? Умолял Ириску сказать, что мы многого не знаем о командующей. Та благоразумно молчала.
— Чем ты здесь занимаешься, Шарлинн? Отбираешь у вещей их тела?
Ей стоило огромных трудов не влепить ему затрещину. В едином теле боролись два сознания одновременно.
— Ты пришел сюда за мной. Может, покажешь, на что способен? Боишься, что будет как в прошлый раз? Тебя побьет девочка?
— Malledete cagna! Мraz!
Вит взорвался яростью: брошенные Бейкой слова попали в самое яблочко! Озверевшим чудовищем он метнулся к крохотной фигурке перед ним. Мощь кулаков ударила оземь — затряслась почва под ногами.
Их бой был похож на танец, в который никто не отважился вмешаться. Даже я.
Всклокоченный, взмокший до нитки чародей рычал израненным медведем. Бейка в чужом теле жалила его колкими очередями ударов. Теперь Ириска кивнула: очевидно, чего-то о Бейке мы не знали. Юркой коброй она выскользнула из могучего захвата, серией ударов оттарабанила по накачанному прессу туловища. Звучало так, будто колошматила жестяной бак. Вит попятился, корчась от боли. Неужели Бейка — та, кто заставил его чувствовать боль тридцать лет назад?
Командующая развивала успех. Прыжок закончился апперкотом. Нежный, по-девичьи крохотный кулачок врезался в будто отлитый из стали подбородок Вита. Великан ухнул — клянусь, своими глазами видел, как он выплюнул окровавленный обломок зуба! Фантастика: то, на что оказался не способен крупнокалиберный револьвер, сумела сотворить Бейка. Ее руками можно было мять танки и рвать шагоходов, что бумажные игрушки! Зрелище было завораживающим.
Скарлуччи в немом, пугливом отчаянии творил один щит за другим. Защитные экраны под ударами Бейки хрустели, что стекло. До тех пор, пока его удар не настиг хрупкого тела.
Тараном Вит врезался в нее, сшиб с ног. Не дал подняться — в могучем прыжке оказался рядом с ней. Тяжелый кулак вдавил несчастную, успевшую прикрыться руками девчонку. Под обоими разламываясь, захрустела земля.
Я зажмурился лишь на миг, отвернулся: не хотел видеть, как Айкино тельце брызнет кровавым потоком. Сила Бейки позволила ей избежать печальной судьбы. Страх же в глазах царенатца сменился восторгом и самодовольством.
— Жалкая, никчемная putana! Я выбью тебя из этой девчонки, а потом сделаю из нее свою личную игрушку. А твоя судьба — быть раздавленной, что червяк!
Вектор схватки сменился в одночасье. Бейка, отчаянно сопротивлявшаяся, перешла к глухой, но слабеющей с каждым его ударом обороне.
— Что случилось, Шарлинн? Может быть, ты устала? Плохо покушала?
Гигантская ладонь схватила ее за лицо: Бейка задергалась в хватке безвольной жертвой. Страшным ударом он, словно дубиной, ударил ей оземь. Лишь чудом и силами командующей ей не размололо кости.
— А может, солнце било тебе в глаза? — Гигант перехватил ее, приподнял на вытянутой руке. — Посмотри на него, Шарлинн. Ты любила смотреть на рассвет. Сегодня твой последний…
Он не договорил. Увесистый булыжник стукнул его по лицу. Один, другой, третий — безоружные, грязные девчонки желали сражаться за ту, кто спас их от жуткой участи. Даже против живого танка.
— Cagne! — Глаза Скарлуччи недобро сверкнули.
Убьет, говорил его взгляд. Ее, их, всех… Пальцы стиснулись на голове Айки — раздавит через пару мгновений.
Боль в коленях, боль в спине, в груди как будто вертится еж. Я бежал, стиснув зубы, вырывая каждый шаг у собственного тела с боем. Кулак врезался в монолитные, будто точеные бока царенатца. А потом мир содрогнулся…
* * *
Передо мной стояла боевая машина.
Слезы, пот, надежды сгинувших в небытие танкистов. Квадратная, угловатая голова, бронированные линзы перископа вместо глаз.
Башня на спине, вместо мотора — оживший, проказливый дьявол. Катки вращали беспощадные колеса, тулово щерилось клыками траков. Кулак из крановой гири. Содрогнулся, выпустил из стальной хватки жертву.
Мой удар обошелся глубокой, рваной вмятиной. Брызнула кровь горячей, шипящей на солнце смазки. На механическом лице отразилось подобие улыбки. Зажужжали сервомоторы, словно вопрошая: поиграем?
Я принял приглашение.
Двумя титанами мы схлестнулись на крохотном пятачке земли. Круглый кулак врезался мне в живот, выбивая дух, заставил рухнуть на колени. Второй удар обрушился на спину. Тупой, горячий ствол танковой пушки уставился на меня.
Схватился за него обеими руками — грянувший выстрел ушел в сторону. Ушей коснулся грохот — рушился, гремел муравейник человеческих судеб.
Словно светлячки, чаяния и надежды знакомых мне девчонок мельтешили
