Книга Академия соблазна. Дурнушка из преисподней - Кая Север

Андраса, — о, надо же, Каэль научился копировать мой язвительный тон почти в точности. 

— Не то чтобы мне стало понятно…

— Просто доверься мне.

О, вот значит как. “Доверься”. Меня аж передергивает что-то внутри от подобной формулировки, но делать нечего. Если уж и не по-настоящему, целиком и полностью доверять кому-либо здесь, в академии — то хотя бы сделать вид.

Порталом, к слову, мы все же воспользовались какое-то время назад — но только лишь для того, чтобы спуститься в подземные туннели, навроде тех, чтто ведут в их знаменитый притон, но двигаемся мы теперь в направлении, совершенно мне неизвестном. Оставалось надеяться, что Каэль и впрямь приведет нас к поместью Мэг… Только вот как далеко оно находится от самой академии — неясно. Учитывая, что Дэмиан говорил что-то о том, что на сотни миль вокруг дома Мегеры — мертвая, мерзлая пустошь… 

Погрузившись в свои мысли, я слегка вздрагиваю, когда Каэль решает снова заговорить со мной:

— Уже придумала, как это сделаешь?

— Что сделаю?

— Наложишь на Гемеру печать.

— Я?! 

— Ну так это же… В этом и есть твой план. Или я чего-то не понял?

Демон даже останавливается, и, насколько я могу разглядеть в полумраке, на его лице отражается вполне себе искреннее удивление. Это не очередная его глупая шутка.

— Я собиралась только… Ну, не знаю, разозлить ее…

— Ну, да, и чисто случайно у тебя под рукой есть кто-то всепрощающий и совершенно не подверженный ярости, ага? — усмехается Каэль, и даже на мгновение успевает закатить глаза, прежде чем продолжить путь.

— Нет… Что? Ничего не понимаю…

— Все время забываю, какая же ты все-таки неотесанная землянка. 

— А ты… Ты вот не даешь возможности забыть, какой ты невыносимый грубиян!

— Неправда. Я само очарование. А что до печати наказания — наложить ее может лишь тот, кто начисто лишен того греха, от которого печать будет сдерживать. Видишь ли, у нас каждый новорожденный малыш знает об этом.

Мне требуется время, чтобы переварить эту информацию. Нет, ну вот, спрашивается, какого черта мне прежде никто не посчитал нужным рассказать об этом?! Ни Андрас, ни Клото, хотя они были в курсе насчет моего плана… И Каэль — хорош помощничек, ничего не скажешь!

Все опять свалилось на мои плечи, и мне приходится в ускоренном режиме придумывать, что делать дальше. Отлично просто.

— Ну… — мозг у меня и вправду пытается подкинуть подходящую идею, в то время как я сама невольно обхватываю себя руками за плечи, чувствуя себя невероятно уязвимой, — Всего-то нужно подумать, каким греховным страстям я не подвержена… Такое наверняка найдется, верно?

— Похоть и прелюбодеяние отметаем сразу. Тут ты застряла крепко и, похоже, навсегда.

— Эй! — искренне возмущаюсь я. — Да у меня вообще последние два года парня не было!

— Серьезно? Так вот почему мне удалось так легко тебя соблазнить…

— Еще слово — и я обломаю твои рога.

— И в чем причина воздержания? — видимо, мои угрозы звучат для Каэля смехотворно, ведь иначе я не могу объяснить, почему он надо мной смеется. — Уж не в том ли, что ты знаешь за собой грешок пускаться во все тяжкие?

— И вовсе… Нет во мне такого, — бурчу я, обгоняя демона, чтобы не видеть его самодовольной рожи.

— Разве? Знаешь Дэмиана всего ничего, и уже — любовь на века…

— Он хотя бы не такой невыносимый говнюк, как ты.

— Да ну? Я бы сказал — гораздо хуже.

Я решаю не отвечать Каэлю. Все равно на каждый мой ответный аргумент он придумает тысячу новых. Кажется, он способен высмеять каждую черту моего характера… Чувствую себя, словно на какой-то постыдной исповеди. Приходится сознаваться во всех своих грехах, пока не отыщу то, в чем я окажусь безгрешна.

— Ну… А что насчет жажды власти? — спустя какое-то время задумчиво говорю я. — Гемера ведь ради этого все затеяла? А мне к дьяволу не сдалось помыкание другими и захват преисподней…

— Хм, жажда власти, то есть тщеславие. Иными словами, гордыня… — на мгновение мне кажется, что Каэль и впрямь всерьез задумывается над моими словами, но в ту же секунду он вдруг срывается на своей гомерический хохот. — Ты это серьезно? Ариана? Да в тебе гордыни и заносчивости больше, чем в тысяче демонов, вместе взятых.

Крепко сцепив зубы, дабы не тешить его самолюбие своей реакцией, я проглатываю этот упрек. 

— Ну, с унынием тоже не прокатит — Кло сказала, что это мое слабое место… Что там еще остается? Алчность? Чревоугодие?

— Предлагаешь закормить ее до смерти?

— Каэль, я не знаю…

— Нужен сильный порыв, такой, что затмит все остальные… Давай признаем, что это невыполнимый план, Ариана.

— Невыполнимый? Тогда почему ты пошел со мной?

— Я бы сказал, что это ты идешь со мной. Потому что у меня есть мой собственный план. Получше.

Вот оно. Бинго. Каэль снова показал свое истинное лицо. Я еле-еле подавляю в себе порыв прямо сейчас остановиться и сказать, что с меня хватит, но слишком свежи воспоминания об обвинении меня в неуемной гордыне. Да уж. Кто бы мог подумать, что ад и впрямь начнет перевоспитывать все мои низменные порывы и дурацкий характер, ага.

— Если ждешь, что я буду спрашивать, в чем состоит твой гениальный план…

— Вообще-то, жду, — усмехается Каэль.

— Обойдешься.

Вокруг тем временем становится ощутимо холоднее. Или я просто только сейчас замечаю, что сжимаю свои плечи скорее от озноба, чем от подсознательного желания закрыться от всего и вся?

— А что если… Зависть? — предпринимаю я последнюю попытку, больше от того, чтобы не идти в тишине. Кажется, я вспомнила все смертные грехи, какие только существуют… Или нет? Скажем так, это не та информация, которую прокручиваешь в голове каждый день, и…

— Знаешь, а это уже больше похоже на правду.

Стоп, что?

Каэль и впрямь согласился с моим очередным дурацким предположением?

— Что?! — уже вслух удивляюсь я.

— В тебе полно других пороков, но зависть… Скорее, ты ставишь себя так, что тебе должны завидовать другие.

— Да не было никогда такого, откуда ты берешь вообще весь этот диванный психоанализ?..

— Не забывай, что инкубы проникают в самую суть души, чтобы заполучить власть над аурой живого создания, —