Книга Волчья сотня - Наталья Александрова

– Что ж такое с ней… Саенко! – крикнул Борис вполном отчаянии.

– Ох, Борис Андреевич, ничем мы с вами тут непоможем, – угрюмо проговорил Саенко, внимательно глядя на Варю, – туточкинепременно баба требуется опытная…

– Да что с ней? – не понимал Борис.

– Неприятности у ней, по женской части…

– Он прав, – раздался слабый голос Вари.

– Что же делать? Это серьезно? – забеспокоилсяБорис.

– Одно знаю – нельзя ее дальше с нами тащить,несподручно ей это. Эх, – вздохнул Саенко, – придется круг давать.Сейчас подождем здесь до вечера, а там поедем в село одно, Большие Раздорыназывается, у меня там кума живет, она поможет.

– А чего ж ты раньше не сказал, что у тебя тут родня?

– Не родня, а кума, – строго поправилСаенко, – а не говорил, потому что не хотел в то село показываться – самоечто ни на есть бандитское логово и есть. Мужики там богатые, и Махноподдерживают, и своих батьков подкармливают.

– Эх, и богатая же здесь земля! – вздохнулБорис. – Сколько дармоедов мужик кормит от пуза, да еще и сам неплохоживет.

Варя задремала, положив голову на колени Борису. Он смотрелна ее бледное, почти прозрачное личико, и когти тревоги стискивали ему сердце.К вечеру похолодало, оседлали отдохнувших коней и поехали в сторону от ранеенамеченного маршрута. И хоть Борис сдерживал коня и пустил его шагом, чтобы небыло так тряско, Варя едва сдерживала стоны. Саенко только удрученно покачивалголовой и думал о чем-то своем. Вообще, по наблюдению Бориса, с приближениемсела Большие Раздоры Саенко все больше мрачнел. К селу подъехали в полнойтемноте. Глухо лаяли собаки, нигде не мелькало ни огонька.

– Вот ее дом, с краю. Вы тут обождите, я сам наразведку схожу, – прошептал Саенко, соскальзывая с седла. – Дапридержи лошадей-то, чтобы не ржали! – вполголоса донеслось из темноты.

Чуть слышно скрипнули ворота, и Саенко надолго пропал извиду. Борис слез с лошади и стоял, поддерживая одной рукой Варю, а в другойдержа два повода. Саенко не было целую вечность, наконец ворота скрипнули чутьгромче, и раздались шаги двух человек. Шустрый парубок принял у Бориса лошадейи исчез с ними в темноте. Борис внес Варю в хату.

– Вот кума моя, Галина, она посмотрит, – кивнул всторону Саенко.

– Вот сюда, на кровать кладите! – распорядиласьпевучим голосом Галина.

– Не надо на кровать, – слабым голосом сказалаВаря.

Она зашептала что-то наклонившейся Галине, и та, мгновенновскинувшись, приказала невесть откуда появившейся босоногой девчонке:

– Живо беги к бабке Акулине, чтоб шла сюда, да быстрее,дело срочное.

– Что с ней? – спросил Борис.

– Известное дело, – охотно пояснила Галина, –беременная она была, третий месяц. Растрясло на лошади-то, вот и…

Бабка появилась минут через двадцать, а до того времениБорис сидел возле Вари и держал ее за руку. Саенко о чем-то за занавескойпереговаривался с Галиной, причем голос его был тих и даже робок. Бабка Акулинасразу распорядилась:

– Шли бы вы, мужики, отсюда, тут вы нам не надобны.

Они присели на лавочке под окошком, закурили. Борисвздрагивал, слыша Варины стоны. Наконец появилась Галина с глиняным тазом,наполненным чем-то страшным, и унесла это в отхожее место, отгоняя по дорогерычавшую собаку.

– Ничего, – деловито сказала бабка Акулина, –даст Бог, все наладится. Не она первая…

Она дала последние наставления Галине и удалилась, унося вузелке плату за труд.

– Уж рассвет скоро, – сказала, подходя,Галина, – идите-ка на сеновал. Выспитесь, а утро вечера мудренее.

Борис проснулся от утреннего голоса большого села. Мычаликоровы, скрипели вороты у колодцев, проезжали мимо телеги, слышались голоса.Саенко рядом с собой он не нашел и направился в хату, откуда слышался певучийголос. Саенко в чистой рубахе, сам весь вымытый, с размягченным лицом, сидел накухне и пил молоко из большой глиняной кружки. На столе Галина месила тесто.Борис при свете разглядел ее хорошенько и остался доволен такой кумой. Была онасмуглая, белозубая и улыбчивая. Оголенные по локоть руки ловко двигались втесте. Яркими глазами-вишенками она ласково посматривала на Саенко, а тот,непривычно тихий и смущенный, все тянул свое молоко.

Варя спала, но, по предположениям Галины, должна былачувствовать себя лучше.

– Что так долго к нам не заглядывали, ПантелейГригорьевич? – посмеиваясь, спрашивала Галина.

Борис даже оглянулся – где тут такой Пантелей Григорьевич, аоказалось – это Саенко.

– Дела у меня были, Галина Онуфриевна, – солидноотвечал Саенко.

Опять она посмотрела на него долгим взглядом и рукой в мукепоправила выбившиеся из-под платка волосы. Саенко уставился на след от муки,оставшийся на виске, и замолчал.

– Вы уж извините, – кашлянул Борис, – но какбудет насчет сестры? Что дальше-то делать будем?

– А что делать? – Саенко с неудовольствиемоторвался от созерцания темных глаз. – Оставаться нам здесь надолго никакнельзя, потому как очень торопимся. Ее с собой не потащим – куда же слабую-то?Да и не место женщине там, куда мы едем.

Борис понял, что имел в виду Саенко: не место Варе в рейде –там бои, бандиты кругом, да и свои казачки не подарок. А в Ценск они ещенескоро попадут.

– Не беспокойтесь, ваше благородие, – с усмешкойсказала Галина, – уж если такая будет от Пантелея Григорьевича просьба, тоя уж за сестрицей вашей пригляжу, на ноги поставлю. А потом, даст Бог, заедетеза ней и заберете.

До вечера Борис сидел рядом с Вариной постелью и смотрел набледное лицо с темными кругами вокруг глаз. Потерю ребенка она восприняладовольно спокойно.

– Не время сейчас, – шепнула тихонько, – да иБог с ним, с Черкизом этим, незачем семя его на свете оставлять, не тот он былчеловек, от кого детей рожать нужно. Тебя вот только подвела, задержала.

– Сиди здесь и с места не двигайся, – строгонаказал ей Борис при расставании. – Галина – женщина надежная, ничего стобой не случится.

Она доверчиво кивнула, но на душе у Бориса скребли кошки.Саенко тоже всю дорогу был мрачен и молчалив, а на провокационное высказываниеБориса о том, что такую красивую женщину, как Галина, нельзя надолго однуоставлять, а то уведут, посмотрел волком, но ничего не ответил.

Ехали всю ночь, а на рассвете услышали звуки боя.

– Интересно, кто там с кем воюет? – сам себе задалвопрос Борис. – Не наши ли?

– Не, бой-то маленький, орудий не слыхать, хотя… –Саенко прислушался, – пулемет работает, «льюис».

Они сделали большой крюк, чтобы подойти к деревне со сторонырощи и не маячить в степи у всех на виду.