Книга Эрсус. Преддверие - Вел Павлов

— И что, так и будем сидеть, сложа руки, и раздвинув ноги? Вот мы готовые господа культисты, пользуйте, — вещала разошедшаяся магиня.

— Что ты предлагаешь? — закатывая глаза, выпалил маг.

— Ты мужчина, ты и придумай что-нибудь, а я тебя поддержу!

— Женщина! Я разумник, менталист, голыми руками камни в пыль не превращаю, а с этим, — Хольд потряс оковами. — Вообще слабее любого человека, даже слабее цверга.

— Да будь ты проклят! Слабак и трус ты, вот ты кто! — обиженно полепетала девушка, и плюхнулась на пол, будто из той стержень вынули.

— Да, я слабак и трус, без своей магии. Такова сущность всех магов, — согласился с ней, обреченно Хольд.

— Что нет никаких мыслей? — вздохнула Масти.

— Не-а, абсолютно!

Но тут оба услышали громкие шаги, разносившиеся по казематам, и прямо из темноты перед ними предстал, высокий мужчина в аристократических одеждах, хрипло посмеиваясь, но видно было лишь часть лица заговорившего.

— Надо же, кого я вижу, — довольно и с мерзкой ухмылкой протянул мужчина. — Огненная баронесса, завидная невеста Иннэрии, и мятежный маг-разумник Эндарви, служащий как верный пес Шахану работорговца, занятная компания, — очередной хриплый смешок. — Сегодня господин будет доволен вашей кровью.

— Откуда ты нас знаешь? — тихо спросил Хольд, прикрывая глаза. — И кто ты такой? Глупый вопрос, но все равно!

— Меня вы не знаете, даже если представлюсь. А вот я вас даже очень, в нашей организации отличная агентурная сеть по всему миру, но жить вам не много, так что ждите своей очереди. Вы будете одним из заключительных блюд на алтаре у нашего бога, хорошая трапеза ждет господина, очень хорошая, — в очередной раз мерзко улыбнулся, отчего лицо исказилось, и стало походить на оскал темной твари. — Ждите своей очереди, — и скрылся в темноте.

— Ты урод, скоро за мной придут! За мной придет мой жених, и он Старший Истребитель, а ты будешь корчиться в предсмертной агонии у него в ногах, — зло прокричала баронесса.

— Если ты о том, о ком я думаю. То соболезную, Фарул, мой подчиненный, похоронил его где-то рядом с вашим караваном, — донесся хохот из темноты, и удаляющиеся шаги.

— Подлый лжец…

— Госпожа Раудона, и уважаемый Хольд? — донесся девичий голос из темноты. — Это вы?

Оба оглянулись в сторону прозвучавшего голоса.

— Кто ты? Откуда нас знаешь? — вяло произнес маг.

— Я Риста, мой хозяин Белов Паллад, — фамилию девушка произнесла с запинкой.

— Ааааа, — протянула понятливо баронесса. — Игрушки Шахана, которые он отдал на откуп северянину. Хитрый боров, — сплюнула Масти.

— Эх, жаль девочка, но своего хозяина ты больше не увидишь, все мы станем жертвенным мясом на алтаре у культистов, — скучающе произнес маг.

— Нет, это не так! Хозяин сказал, что мы теперь все будет в порядке, он даже обещание дал нам с сестрой, так что он точно придет за нами, и за вами тоже. Руста скажи им, — девушка обратилась к своей сестре, и в то же время пыталась переубедить мага.

— Риста, хватит уже! Никто не придет, смирись с этим, мы обычные рабы, и никому не нужны, — в тон ответил ей слабый голос.

— Вот девочка, лучше послушай свою сестру, не будь дурой, — маг не унимался.

— Да заткнись ты уже, ноет и ноет! — стала яриться баронесса. — Сейчас единственный шанс это только на твоего хозяина деточка, хоть я и сомневаюсь, что он явиться сюда, — обратилась Масти к девушке. — Мы ведь никто ему.

— Придет, хозяин обязательно нас спасет, не переживайте госпожа, — все тем же уверенным голосом проговорила рабыня.

— Хех, слепая вера! — хохотнул маг. — Сколько ты знаешь своего хозяина, дура? Плевать ему на вас, а если судить по словам этого, — маг рукой указал в темноту. — Северянин труп.

— Да заткнись ты уже! — очередной болезненный пинок по бренной тушке мага. — И так настроение дерьмо, так еще твой скулеж в одной камере раздражает. Будь мужиком уже!

— Да демон с вами, тешите себя иллюзорными надеждами, — зевая, произнес маг. — Удачи вам в этом, а я посплю напоследок, как время придет, разбудите.

— Идиот! — сквозь зубы прорычала магиня.

И через пару мгновений, маг действительно захрапел, а Риста и Масти, чтобы хоть как-то разбавить давящую на нервы тишину, то и дело перебрасывались обычным разговором. Увидел бы эту сцену какой-нибудь высокородный, здорово бы удивился, бесправной рабыне и огненной баронессе есть о чем поговорить. Полный бред!

В один из моментов общения девушек, по одному из темных коридоров раздались шаги сапог, по звуку человек было несколько и следом перед камерой двух магов возникли несколько фигур в темных одеждах, полностью прикрывающие лица.

— Забирайте двух девок из камеры, и этих двух магов, — скомандовал один из них.

В замке заскрипели ключи, и грубые руки, не особо церемонясь, подхватили баронессу и проснувшегося мага, потащили их прочь из камер. Подобное проделали и с двумя лаэсами.

Те, как и Масти, также пытались сопротивляться, но крепкие руки держали как тиски. И их просто силой потащили по извилистым коридорам.

— Была бы моя магия сейчас при мне, вы бы уже были кучкой пепла, считайте что это самый счастливый день в вашей жизни, — рычала баронесса.

И как могла сопротивлялась фигурам в масках.

— Заткнись ведьма! — рявкнула в ответ фигура главного.

И хлестким ударом почты отправила девушку в беспамятство.

— Ты пожалеешь об этом, клянусь тебе, ты будешь гореть в моем пламени, я испепелю тебя к демонам, — пригрозила магиня главному конвоиру, сплевывая кровь с разбитой губы.

Хоть в душе и понимала что это все тщетные потуги, и говорила это больше за нее, ее сила воли к жизни, либо желание хоть как-то помешать ее конвоирам.

— Ничего-ничего! Окажешься на алтаре и запоешь иначе, сучка, — ехидно фыркнула одна из фигур.

— Сучка твоя мать, которая родила такую мерзость как ты! Я бы тебе еще в утробе удавила, — посмеиваясь, выпалила магиня, заливаясь хохотом.

— Ах ты тварь!

— Захлопнулись все! — рявкнул главный. — И ты держи себя в руках Гауд, тебя развели как щенка, а ты и повелся, к тому же это сделала баба. Позор тебе!

— Но…

— Заткнись, мы уже пришли, жрец давно начал возносить «дары» господину.

И за следующим поворотом были настежь открыты створки огромных дверей, за которым проходил жертвенный ритуал.

На алтаре в это время лежал труп мужчины, с пронзенным сердцем, в нем уже торчал темный как смоль кинжал. Рот мертвого был открыт в немом крике, глаза остекленели и наполнены ужасом и животным страхом. Повсюду разлита кровь, с одной стороны уже куча обескровленных тел. С другой еще двое живых людей, среди которых она узнала бессознательного Косаара, и еле живого Горака, которые были главами своих отрядов при караване.