Книга Девушка с тенью пантеры - Любовь Белых

Визг тормозов звучит бальзамом на расшатанные нервы. Бьюсь плечом о водительское сиденье. Боль раздражает. Ей не время и не место в моём теле.

— Дверь открой!

— Я должен подождать остальных.

— Дверь!!! — горло дерёт от надрывного крика.

Я не я. Я себя не ощущаю. Перегибаюсь к нему, махая кулаками направо и налево. Не уверена, что ему больно так же, как и мне. Опять боль, на этот раз в руках. Ненужная. Лишняя.

Наконец-то дотягиваюсь до кнопки блокировки дверей. Отбиваюсь от Зверева и вываливаюсь из машины, чудом устояв на ногах. Мимо проносится наш кортеж. Бегу в обратную сторону. К уроду и падали, которой не место среди людей. Да даже среди супов, как бы сильно я их ни ненавидела, не место.

— Стой! — игнорирую крик Зверева.

Плевать. Он всё равно мне не верит. Ему не остановить меня. Никому меня не остановить.

Вижу его. Кажется, он тоже видит меня. Просто чудо какое-то, ты смотри. Ноги ходят, оказывается, сука!

Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Давай, тёпленький комочек. Помоги мне. Помоги мне, Морда.

Рычу, внутренне замирая и отгораживаюсь. Разочек не страшно. Можно и обратиться. Ради благой же цели.

Нутро выворачивает наизнанку. Хруст сопровождается тупой болью в каждом суставе.

Прыжок и мой рёв сотрясают асфальт. Вибрация распространяется далеко вперёд. Становится светлее и жарче. Так не должно быть, но мне плевать — моя добыча убегает!

Глава 51

Лежу на спине, задрав лапы вверх и упиваюсь пустотой внутри. Наверное, сейчас приедет служба отлова… Э-э-э-э, хотя какая служба отлова. Охотники, спецназ, не знаю.

Звягинцев мёртв, большая часть его людей тоже. И я очень сомневаюсь, что моё появление не осталось незамеченным ни на камерах видеонаблюдения, ни водителям, вставшим в образовавшуюся пробку на пути следования к аэропорту. Но я не хочу бежать. Мы не хотим бежать.

Ненавижу всех этих предводителей, командиров и главарей. Ненавижу. Они посылают своих людей на смерть, рискуют ими, используют, зачастую сугубо в своих личных целях. Сегодня одним таким уродом стало меньше. Но есть ещё один… Зверев.

Он так же отправляет своих парней в самую настоящую задницу. Ему плевать, останутся ли они живы и целы. Какое право он имеет на это? Никакого.

Наш кортеж не доехал до аэропорта. То, что я приняла за спецэффекты оборота, являлось не чем иным, как взрывом. Пожалуй, излюбленный трюк Зверева и Звягинцева — подрывать всё, что считаешь нужным. Всё, что плохо стоит, лежит и даже едет.

Первой машине досталось больше всех. Остальные, кажется, успели остановиться и выбраться. Там кипела схватка, слышались звуки выстрелов и криков. Подрыв первой машины был лишь отвлекающим манёвром, с целью выманить молодожёнов и иных из автомобилей. Засада. Но мне как-то всё равно. Я просила остановиться сразу! Просила! Мы так же могли наехать на то взрывное устройство, или что там было, не заметь я Звягинцева. Зверев мог не только мне поверить и выпустить сразу — он мог остановить кортеж! Он мог спасти своих людей.

Ну уж нет. В сегодняшних смертях нет моей вины.

…ну во всяком случае, не в смертях людей Зверя.

Стало тихо, если не считать звуков сирен и криков случайных свидетелей. Ну да, точно. Пальбы больше нет. Кажется, Зверев всё же разобрался с засадой. Или это разобрались с ним?

Вокруг меня валяются десятки трупов. Моя добыча просчиталась, бросившись к своим охранникам, через пролесок. Скрывшиеся в кустах и на деревьях мужчины стали лёгкой добычей, как и их предводитель. Удивительно, но они его защищали. Защищали Звягинцева ценой собственных жизней. Я никогда не пойму, как это работает. Что должно быть в головах, чтобы встать на защиту подобной мерзости?

«Морда, что же мне теперь делать?»- мысленно спрашиваю я, желая услышать ответ. Потому что я не знаю ни как дальше жить, ни куда податься. Не знаю вообще, кто я.

Ответа не было. Тёплый комочек в груди стал лишь ещё горячее, словно подбадривая и утешая.

«Спасибо. Я бы без тебя не справилась.»- это чистейшая правда. Пусть её не существовало физически, она на самом деле со мной. Внутри меня, часть меня, она и есть я. Другая я: грациозная, хищная, сильная, стойкая, умная, хитрая, своенравная и жестокая.

Перед мысленным взором появляется большой папоротник, среди широких листьев которого сверкают два бирюзовых глаза. Слышится высокомерное фырканье, после которого пантера, отступает вглубь густых джунглей. Я ловлю себя на мысли, что хочу пойти за ней следом. Только не иду. Парю на месте, словно невесомое облачко, и улыбаюсь, как бы дико это ни звучало. Она вернётся. Она обязательно вернётся. Она даже не уходит, просто уступает мне.

Реальность слишком неоднозначна. Не хочу подниматься. Не хочу разговаривать с Ромой. Я ничего не хочу. Хотя нет, есть кое-что — я хочу домой, чтобы меня оставили в покое.

Чувствую на себе чужой взгляд. Он изучает и наблюдает откуда-то неподалёку. Чужой. Хищник.

Приходится повернуться набок, чтобы рассмотреть своего названного гостя. Белая тушка скрылась за деревом, стоило только отыскать местонахождение наблюдателя.

— Лялька… — из-за дерева доносится голос Зверева. — Обращайся.

Так вот ты какой, Роман Зверев. Кошак белый-белый, как первый выпавший снег. И почему я не удивлена?

— Всё кончилось! — кричит он. — Обращайся!

Ага! Сейчас же! Чтобы Зверь и дальше мной манипулировал и помыкал?

— Я не трону тебя! Ты будешь свободна! Даю слово…

Да почему же ему так хочется поверить?! Не понимаю! Не понимаю! Тупая, Лиля. Тупая!!!

— Нужно уходить, пожалуйста. Дай тебя увезти отсюда.

— Я вырву…твою…глотку, если…ты не сдержишь слово! — превозмогая боль и отвращение, я отталкиваюсь руками от земли. Поднимаюсь на подрагивающих ногах. Дрожь сотрясает тело.

— Я дал слово. Идём. — выглянув из-за дерева, Зверев медленно выходит из укрытия.

Я с трудом отвожу взгляд от обнажённого тела. Меня не смущают ни грязь, ни раны, ни синие борозды на его коже. Да он же голый! Голый как я!!!

Кое-как прикрыв стратегически важные места руками, я решительно отбрасываю наперёд волосы, прикрывая ими грудь, и сжимаю руками бедра, обхватив их в замок.

— Идём. Нас ждут. — выдыхает он, копируя мой жест и закрывая руками пах.

Идём молча. Для меня это тяжелее, чем кажется. Зверь вывозил меня на пустырь. Там были бетонные плиты, за которыми я переодевалась после обращения, как и раздевалась перед ним. Там не было веток, мелких камней, комьев земли и желудей под ногами. Под босыми ногами.

Должно быть, мы выглядим как два безумца. Кто ещё станет бродить нагишом по лесу? Почему я вообще эту территорию лесом называю? Вон там, из-за деревьев виден небольшой сквер и деревянная лавочка.