Книга Два часа весны - Маша Брежнева

Но сидеть несколько часов в мокрой обуви – такое себе развлечение, если честно. И даже мои прекрасные носочки с изображенными на них кусочками пиццы не помогают.

У Стефа пары заканчиваются в одно время со мной, но еще полчаса он проводит у декана, обсуждая свою диссертацию, а я болтаюсь в буфете (действительно, где же мне еще быть), размышляя о том, как пройдёт практика в авиакомпании. Нас с Мирой взяли туда, и со следующей недели по два дня мы будем проводить в Пулково. Круто, да? Мира пищит от восторга, а я рада тому, что буду вместе с ней – с подругой не так страшно.

Но в выходные хочу тратить как можно меньше времени на мысли об учебе и как можно больше – об одном замечательном «учителе».

На самом деле, встречаться с преподом – не так романтично, как можно подумать со стороны. Не хочется, чтобы нас обсуждали за спиной, но мне иногда кажется, что все только этим и заняты. Разумеется, никаких действий на публике – мы не разговариваем в коридорах, не выходим вместе из дверей вуза, за исключением того дня перед Мурманском, не даем поводов пообсуждать, как мы смотримся вместе. Но я не совру, если скажу, что та женская часть факультета, что прилюбливает Стефа, все равно меня ненавидит. Просто за то, что я есть.

А ещё эти уничтожающие взгляды Вики…

Как же она меня бесит. Ну неужели за этот месяц не привыкла она к мысли, что я нравлюсь Стефу?

В блоге я тоже его не показываю – не хочу, чтобы нас обсуждали. Не только Вика, а вообще все – Стеф для меня, а не для публики. Но ощущения от происходящего все равно неоднозначные.

Встречаемся на парковке. К счастью, тут никого из студентов нет, а что думают другие преподы – фиолетово. Стеф уже в машине, и я, грациозно запрыгнув в высоченный внедорожник, первым делом не тянусь за поцелуем, а скидываю ботинки и ставлю ноги поверх них.

- И что это значит? – Стеф косится в мою сторону.

- Надоело в них сидеть.

- Абрамова…

- Что?

- Я же тебе говорил!

- Не будь копией Миры, – поджимаю губы и отворачиваюсь. – Поедем уже, а?

Новаковский качает головой, словно думая, как бессмысленно спорить с маленьким ребенком.

- Ну давай, расскажи, что ты уже курил за гаражами, когда я только научилась на горшке сидеть, – выдаю недовольным голосом.

- Я не собирался этого говорить.

- Стеф, отвези меня уже в тепло.

Наконец, машина трогается с места, и полчаса в дороге проходят в удивительной тишине, лишь под звуки радио и сигналы соседних автомобилей.

- Ладно, раз уж ты меня не послушала, давай хотя бы отогреем тебя, – заявляет Стеф, как только заходим в его квартиру.

- Что ты собрался делать?

Он забирает мои ботинки, когда разуваюсь, и ставит их к батарее, а потом молча проходит в ванную и включает воду.

* * *

Мы вдвоем в горячей ванне. Стеф облокачивается на бортик, а я сижу на противоположном, болтая ногами в роскошно согревающей воде.

С ним я ощущаю себя «дома» намного больше, чем в своей комнате в общежитии, которую уже два года под себя подстраиваю. И дело не в комфорте, не в том, что тут есть своя ванна и шикарная кухня. Дело в том, что здесь есть он.

За полтора месяца я в него не просто влюбилась, мы теперь как сообщающиеся сосуды. Правильно же я сказала? С физикой не дружила в школе, списывала у одноклассников в обмен на домашку по иностранному. Но, кажется, верный термин.

Мы связаны, связаны всем, чем только можно.

Чувствами, ощущениями, желаниями. Это не привязанность и не пагубная зависимость, это просто сильная связь, но нити ее – тонкие, хоть и прочные…

- Чего ты там мнешься? Иди сюда, – зовет меня к себе.

Аккуратно спускаюсь, но, к моему счастью, ванна широкая, и тесно нам тут не будет. Прислоняюсь спиной к груди Стефа, откидываю голову на его плечо. И так тепло, так хорошо…

Еще недавно я бы сказала, что это слишком откровенно, слишком странно – лежать вот так, абсолютно открытыми друг перед другом, но сейчас всех этих мыслей нет. Не знаю, было ли мне когда-то настолько уютно, как сейчас с ним. Хочется урчать от удовольствия, как делают коты. Но даже в такую сокровенную минуту в мое сознание лезут отвратительные мысли о сплетниках с факультета.

- Они меня ненавидят…

- Кто?

Ой, только не это! Кажется, я сказала вслух то, что Стефану слышать не стоило.

- Это я о своем, Стеф, не бери в голову.

- Нет уж, раз начала, говори и дальше.

- Я не привыкла жаловаться, – немного напрягаюсь, и он это чувствует, тут же обнимая своей рукой, располагая ее на моем животе.

- Диан, лучше расскажи, не надо делать вид, что все хорошо. Видно же, что это не так.

И что мне остается? Хотя он имеет право знать о том, что и его касается. Он наверняка все знает и понимает – он же не слепой и не глухой, да и в людях разбирается, судя по всему. По крайней мере, меня он видит насквозь.

- Стеф, меня ненавидят твои студентки. Те, что глазки тебе строят при каждом удобном случае. И ладно наша Лера…

- Это староста твоя?

- Да. Она ревновала поначалу, даже пару скандалов устраивала, но ей мозгов хватило все это прекратить. Даже извинилась. А вот другие… Распускают слухи, что ты со мной только из-за постели. Ну то есть я – девочка для потрахушек, как тебе? А когда я экзамены сдам, скажут, что пятерки насо…

- Тихо, Диан, не надо, – второй рукой разворачивает мою голову так, чтобы я могла носом уткнуться в его шею. Чувствует же, что я уже на грани, потому что говорить о таком неприятно. Я послушно прислоняюсь кончиком носа к его шее, втягиваю нотки аромата, сводящего с ума и на секунду забываю обо всем. Но лишь на секунду. – Это я виноват.

- Да в чем?

- Под удар тебя поставил всем происходящим.

- Но я ведь сама согласилась быть с тобой!

- Знаю. Ди, я не хочу, чтобы ты страдала из-за наших отношений, мне просто противна мысль, что кто-то может о тебе сплетни сочинять. Мне-то что? Репутация пострадает? Плевать. Но я не знаю, что сделать, чтобы в тебя грязь не летела. Потерпи чуть-чуть, скоро меня уже не будет в этом универе.

О да, и не знаешь, что лучше. Понимать, что за твоей спиной обсуждают, как ты преподу дала, или осознавать, что скоро Степашка может уехать на Родину и остаться там.

- Абрамова, я надеюсь, ты сама не веришь в то, что они говорят? – вдруг спрашивает Стеф.

- В каком смысле?

- Ты же не думаешь, что я с тобой только ради кровати?

- Нет, я так не думаю. Но перед сном соблазню тебя на всякий случай.

- С удовольствием посмотрю на это, – смеется он, а я тянусь к его волосам, чтобы взъерошить их, зарыться пальцами и долго не отпускать. Целую. Так целую, словно мы последние влюбленные на этой планете и должны перецеловаться за всех. Сильно, горячо, глубоко.