Книга Королева под снегом - Франсуа Плас

– Нур? Хан? – позвала она.

Ее голос отозвался гулким эхом на лестничной клетке. Никого. Никакого ответа.

Сэм сползла по двери и села на коврик, вдруг вспомнив весь странный лондонский день под снегом, в кварталах Уайтчепел и Камден. Сжимая в руках маленькую королеву, она силилась сдержать поток захлестнувших ее эмоций, не зная, то ли кто-то над ней жестоко подшутил, то ли произошло необъяснимое совпадение.

Открылась дверь лифта. Сэм встала как автомат.

– Ну и зануда, – фыркнула Диана, вталкивая сумки в прихожую. – Есть же люди, которым больше делать нечего, клянусь тебе! Представь себе, она продержала меня четверть часа ради каких-то цветочных горшков на окнах! Я уж думала, что никогда от нее не отделаюсь!

Она суетилась в кухне, опустошая пакеты, раскладывая их содержимое в шкафчики и холодильник.

– И знаешь что? Она хотела, чтобы я подписала петицию! Представляешь? С каким же удовольствием я отказалась! Это всё-таки не конец света, если несколько капель упадут на ее балкон, когда сосед сверху поливает цветы!

Она вдруг заметила пластмассовую фигурку в руках дочери.

– Какое безобразие! Откуда это?

Сэм посмотрела на нее и ничего не ответила.

– Что с тобой? Что-то случилось?

– Ничего, это было на лестничной площадке. У нашей двери.

– Это, наверно, малыша напротив, – сказала Диана, забирая у нее фигурку. – Странно, я думала, он фанат манги, а не английской королевы.

Продолжая говорить, Диана искала выключатель, чтобы остановить механизм. В процессе поисков она перевернула маленькую королеву вниз головой.

– Смотри-ка! – воскликнула она. – Тут под цоколем свернутая бумажка.

– Дай! – Голос Саманты внезапно дрогнул.

– А? И кто тебе сказал, что это для тебя?

– Мама, дай ее мне, пожалуйста.

Сэм схватила бумажку, развернула ее и одним взглядом прочла.

Сэм, я тибе жду. Я внизу, у лестницы в парке.

Элиот

Она кинулась к двери, сбежала вниз по лестнице, толкнула соседку с петицией, донимавшую молодую пару с третьего этажа, выбежала на тротуар, пересекла улицу, промчалась вдоль ограды бельведера, остановилась, огляделась, спустилась на один пролет и оказалась в толпе посреди лужайки. «Элиот», – повторяла она про себя, как мантру. Инстинктивно она искала серую в пятнах камуфляжную парку, но на дворе стоял июль, никому не пришло бы в голову так тепло одеваться в разгар лета. Наконец она увидела его: полулежа на небольшом рюкзаке, он мечтательно всматривался в горизонт.

Она закричала: «Элиот!» – побежала вниз по склону и крикнула второй раз изо всех сил:

– Элиот!

Он вскочил на ноги и не успел оглянуться, как губы Саманты прижались к его губам, а ее руки сцепились у него на затылке. Они долго целовались, наконец Сэм отстранилась, глаза ее смеялись, она была пьяна от счастья и легкости. Элиот взял ее лицо в ладони и прошептал, словно не веря своим глазам:

– Сэм!

Эпилог

Восемь месяцев спустя после похорон королевы галерея Тейт Модерн предложила художникам и дизайнерам принять участие в событии, которое должно было увековечить конец ее царствования. Заявок поступило так много, что специально созданная комиссия была вынуждена прекратить их прием задолго до назначенной даты.

На открытие, состоявшееся через год, день в день, с роковой даты ее ухода, собралась изрядная толпа.

Одним из самых замечательных произведений оказалась инсталляция из тридцати вертикальных видео формата, идентичного экрану смартфона, увеличенному в двадцать раз. Выстроенные в круг вплотную друг к другу, они составляли панорамный экран длиной в несколько десятков метров.

Это были тридцать видеоселфи с одной и той же фигуркой королевы. Автор отладил ролики так, что приветствие затянутой в перчатку ручки было до десятой доли секунды синхронно на всех видео, и эти тридцать маленьких ручек махали в такт, как метрономы, в течение шестидесяти секунд. Каждую фигурку держал житель Лондона, за спиной которого был виден заснеженный фасад Букингемского дворца. На переднем плане падал снег, всё гуще, размывая персонажей, и новая серия автопортретов проступала из-под предыдущих, всё четче, и снова таяла в снегу в бесконечном цикле под музыку Стивена Райха.

Там были мужчины и женщины в офисных костюмах, девчонки в шапочках японских покемонов, туристы, замотанные в шарфы цветов английского флага, люди всех возрастов и положений, серьезные и печальные, робкие и заносчивые. Так проходили чередой перед глазами зрителя в компании маленькой королевы все эти анонимы, каждый на свой лад пережившие ее уход.

И от экрана к экрану, почти невидимый, прозрачный силуэт белого тигра величественно, царственно скользил вдоль всей композиции своей танцующей походкой.

Автор, в смокинге и килте, юрист по профессии и страстный любитель видео, давал по своей инсталляции объяснения, звучавшие весьма странно. Его сопровождала супруга Эмма, она сияла, но из скромности держалась чуть в стороне, в кружке знакомых и друзей: тут были ее коллеги Стюарт Найджел и Джун Тадски, Нур Фезаль с сыном Ханом и некая миссис Биглет, два молодых человека, которые внесли свой вклад в инсталляцию, – Элиот Тадски и его друг Фергюс, а также Мэдди Ирлингтон, костюмерша театра и кино, и ее дочь Глэдис. Была и подружка Элиота Саманта Гёз, и ее родители Диана и Ричард, специально приехавшие в Лондон, и все те, кто доверил свои селфи Уинстону Маккалхауну.

Автор назвал свое произведение просто: «Королева под снегом».