Книга Град темных вод - Карина Вран

Критический удар! Вы нанесли 2060 единиц урона умением Тлен!

— И года не прошло, — буркнула Хэйт, любуясь падением гладиатора — лицом в пол.

— Лозу на единицу, обновить доты; малая, выводи пятерку под радиус пузяки, — не дал ей насладиться крохотным триумфом «свежеиспеченный» координатор. — Рэй, выходи из боя. В инвиз, за стенку, призывай саламандру. С нее только «сродство», не свети ее. Кен, тройка твоя.

С хищным оранжево-алым росчерком пронеслась стрела — от Кена к танцору.

Кинжальщик подмигнул противнику и кувыркнулся назад — сдвоенный удар клинками «тройки» пришелся по воздуху, Рэй испарился, не коснувшись ногами пола. Что-то прорычала баба-страж, азартно и яростно. Танцор замешкался — это длилось не дольше удара сердца, но дольше и не было нужно. Полет стрелы завершился в глазнице танцора, едва разминувшись со столбом исцеляющего света — лечение прошло по трупу.

— Барби, снизь скорость, он замедлен, — продолжил распоряжаться действиями группы Монк. — Кен, дай оглушающий в пятерку и отходи на A6. Хэйт, перейди на C3. Рэй, после вызова Салли зайди за спину пятерке, подготовь стойки.

— Под пузяку зашел! — отчиталась Маська. — Ой…

Крестоносец длинным выпадом вогнал в спину гномы острие меча, в этот раз выстрел Кена запоздал.

— До свадьбы заживет, — позволил себе шутку Монк, подлечив мелкую. — Огонь пузякой, а сама на четверку, хватит с нас его музыки. Рэй, вскрывайся. Кен, Хэйт, весь урон в пятерку!

— Сковырните там эту консерву, — на бегу прикрикнула Мася.

Чуть позже ее топорик обрушился на барда, прерывая навязчивую мелодию, а крестоносец, не получив ни одного исцеляющего заклинания от своего лекаря, пал под совместной атакой.

— Насколько ж быстрее, чем гладиатор, — удивилась Хэйт.

— Его твои доты прожрали, — пожал плечами убивец.

— И эти доты нужно обновить на единице, — напомнил монах (за что был обозван занудой). — Они не идут, ждут своих на G8. Отлично, раздамажьте стража, Барби, подключайся тоже. Малая, продолжай развлекать музыканта.

— За всю боль в моих стертых топалках! — взревела орчанка, разворачиваясь к латнику, чтобы со всей дури заехать ему щитом по лицу.

Хэйт подметила изменения в отдаваемых координатором командах. «Понял, что этот раунд за нами, расслабился».

— А шестого? — спросила она — судьба вражеской «робы», прожившей весь бой, хотя половина команды его слегла, не давала адептке покоя.

— А шестого не трогать вообще, — зловеще усмехнулся Монк.

Вскоре от латника и барда на поле боя остались одни воспоминания (и боль в «топалках» Барби), а лекарь, помеченный цифрой шесть, живой и невредимый, опасливо зыркая то на лучника, то на адептку, пятился, отходя к своим.

— Но почему?! — воскликнула Хэйт, безуспешно пытавшаяся понять замысел Монка.

— Кого и когда тот монах лечил в последний раз? — вопросом на вопрос отозвался Кен.

Адептка начала «прокручивать» в обратном порядке воспоминания о бое.

— Тройку? — неуверенно произнесла она. — С пару минут назад? А, нет, еще четверку потом подлечил разок…

Согласно таймеру, сражение длилось менее четырех минут, причем часть времени ушла на расстановку по позициям, строительство стенки для «пузяки» (на эту штуковину Хэйт успела мельком глянуть — круглый голем на четырех ножках-подставках, с выдвигающимся из «пуза» стволом), опять же, не сходу в них врубились вражьи латники…

— Нить духа, — Монк, похоже, сжалился над адепткой. — Награда от орков, пятикратно увеличивает затраты маны на умения, пятую часть, она же начальная мана для скилла, передается мне. Действует десять минут или до смерти одного из тех, кто связан нитью.

— Нет, чтобы сразу объяснить? — вздохнула Хэйт.

И «зарубку» в памяти оставила: после того, как расквитаются с заданием Монка, вызнать все про награды «коллег» по решению инфернальной проблемы в орочьих землях. И о том, кто чего добился за период, пока она прозябала (если это можно так назвать, деньки выдались насыщенные) в обители Бестий.

«Не между схватками же языками молоть?» — подумала она, снова вздыхая — усталость давала о себе знать. Пока шел бой, она (усталость) совсем не ощущалась, а как перерыв случился — навалилась.

Так вышло, что она не угадала: следующие шесть минут они только и делали, что мололи языками. Стоя на позициях, как их изначально расставил Монк, и наблюдая за жестикуляцией монаха из команды номер два (было на что поглазеть, только широченные рукава чего стоили, они как те крылья взлетали и опадали от весьма частых махов верхними конечностями лекаря), они выслушали, как здорово провели время Кен с Барби на отдыхе, обсудили квест «Вера — их щит», не все подробности успел пересказать Рэй прибывшему сегодня орочье-эльфийскому пополнению. Начали было строить предположения, но на десятой минуте «матча» противники их оживились.

— Если кучно пойдут, меняем позиции, — напомнил монах (возможную смену позиций обозначил он до обсуждений прелестей тропической зоны). — Хэйт, включай ауру стойкости и готовь свой сюрприз…

Сам Монк вальяжно направился по краю поля, практически копируя свой маршрут начала первого боя — как он и предсказывал, побежали они все вместе.

Хэйт досчитала до десяти и рванула к противникам. Пробежала мимо отступившей на пару шагов назад Барби, отсчитала еще две секунды — бегущие с другой стороны ребята малость оторопели от ее маневра, замедлились, но почти сразу же снова набрали скорость — «мягкая», «тонкая» цель прямо по курсу наверняка выглядела заманчиво.

Касание пальцами, ехидное: «Хех», — разворот на сто восемьдесят градусов — все это заняло у адептки мгновение, а еще спустя миг радостный взвизг гномы, гомерический хохот орчанки и оглушительное бряцанье латных доспехов об пол, покрытый наледью, подтвердили — сюрприз удался.

А острожный взгляд за спину на бегу (очень ей хотелось разминуться с латниками и их товарищами, потому бег был быстрым) и вовсе осчастливил Хэйт — будто бы сладким сиропом пройдясь по ее душевным мукам о дороговизне книги с заклинанием — не удержались на ногах, вбежав в область действия наледи, сразу двое, страж и крестоносец.

Танцор и бард замерли на кромке, гладиатор успешно ее миновал, а монах, бежавший с отставанием, остановился и начал пятиться, затравленно глядя в сторону Монка.

Монк, заметив взгляд «коллеги», поднял руку. И опустил.

— Рэй, — коротко обронил он и той же вальяжной походкой пошел обратно, к своим.

Тень за спиной лекаря с цифрой шесть сгустилась, материализовав убийцу. Сталь пропела, окрасилась алым, и роба осела на пол, словно и не было под ней человека, одна лишь ткань.

Гладиатор — двоечка — оказавшись с орчанкой лицом к лицу, не растерялся, ринулся в атаку. Но кроме бабы-стража его встретили стрелы Кена, секира подоспевшей Маськи и залп из дула «пузяки».