Книга Ночные услады - Патриция Райс

— Когда-нибудь вы скажете мне, почему вы это сделали, но первым делом я должен вытащить вас отсюда. Филипп не стоит вас, если так обращается с вами.

Она не ожидала, что он поцелует ее, нежно, ласково. Погладив Эльвину по щеке и поддерживая за талию, Джеффри осторожно коснулся ее губ.

Несколько месяцев Эльвина не знала, что такое ласка, и это свидетельство того, что она все еще может быть желанна, пробудило в ней теплое чувство к нему, но не более. Когда рука его коснулась груди Эльвины, она отстранилась, и Джеффри отпустил ее.

— Ты не пожалеешь о том, что ушла со мной, любовь моя. Я буду одевать тебя так, как ты того заслуживаешь, и с гордостью представлю тебя ко двору. Я буду заботиться о тебе куда лучше, чем этот олух Филипп. Он не понимает, чем одарила его судьба, если не ценит такой драгоценный подарок, как вы, миледи.

Эльвина снисходительно улыбнулась. Столько красивых слов, и все напрасно.

— Вы очень благородны и щедры, милорд. Не боитесь в ответ на вашу доброту получить нож в спину?

— Из ваших рук я приму это за счастье! — рассмеялся Джеффри.

— Не проявляйте излишнего милосердия, милорд. Оставьте меня здесь и займитесь своими делами. Так будет лучше всего.

Джеффри решительно покачал головой, поглаживая платиновые косы.

— Ни за что. Вы ведь не предпочтете этот ад двору его величества, не так ли? Насколько я помню, однажды вы высказали желание увидеть Вестминстер. Верно?

Эльвина вздохнула и отступила на шаг.

— Полагаете, я стану украшением двора в таком положении, милорд?

Она обтянула округлившийся живот, расправив складки на платье.

Улыбка Джеффри растаяла. Он все еще надеялся. Темные глаза его, устремленные на нее, выражали смятение. Она могла бы почти дословно воспроизвести диалог, который Джеффри вел с самим собой. Но вот рука его бессильно упала.

— Если бы я знал, что вы согласитесь быть со мной после того, как родится ребенок, я бы нашел для вас безопасное место, где вы могли бы жить до рождения малыша.

Но вы ведь не хотите становиться любовницей другого мужчины?

— Нет, милорд, не хочу.

— Может, Господь покарает Филиппа за все, что он сделал, но не в моей власти выносить ему приговор. А вот проучить его как следует — это я могу. Поедете со мной посмотреть, как это будет происходить?

— Я хотела бы, но не смею. Вы расскажете мне обо всем, когда вернетесь.

Эльвина улыбалась. Впервые за много недель она почувствовала себя человеком, и надежда согрела ее сердце.

Сэр Джеффри выехал утром, оставив после себя возросшую напряженность. Королевский посланник мог заехать в Сент-Обен лишь по пути в лагерь Филиппа, и, хотя он ничего не говорил о своих планах, Раймонд и Вильям явно забеспокоились. Эльвина ловила на себе косые взгляды Раймонда и чувствовала, как в ней усиливается страх.

Сэр Алек тоже заметил беспокойство двух других рыцарей и стал защищать Эльвину куда смелее, чем раньше. Опасаясь результатов его неосмотрительных действий, Эльвина старалась не покидать комнату.

Но меры предосторожности оказались недейственными. Однажды утром, через несколько дней после отъезда Джеффри, услышав ржание лошадей и голоса во дворе, Эльвина выскользнула из комнаты, желая посмотреть, что происходит. Раймонд и Вильям последнее время постоянно перешептывались, и она боялась, что они затевают для нее какую-нибудь новую пытку.

Зал был пуст, двери в замок открыты, чтобы дать доступ солнцу и воздуху. На дворе было славно, но Эльвина прекрасно понимала, что подышать воздухом лучше в огороде под окнами кухни. В кухню она и направилась. Но не успела пройти и половины пути, как двери захлопнулись и она осталась один на один с одетым в кольчугу Раймондом.

— Я уезжаю. Не хочешь поцеловать меня на прощание?

Эльвина ничуть не обрадовалась этому известию. Злоба в глазах Раймонда указывала на то, что ей едва ли удастся дожить до той благословенной минуты. Эльвина вспомнила черный ход, но она не знала, как проникнуть в него из кухни. Следовало скорее бежать наверх к себе, но Раймонд заслонял собой лестницу.

Раймонд не сделал и двух шагов, а Эльвина уже неслась по черной лестнице. Она не слышала позади себя никаких звуков, но боялась остановиться. Она знала только одно безопасное место — свою спальню, туда и побежала. Распахнув дверь и влетев внутрь, Эльвина завизжала от ужаса, ибо из темного угла ей навстречу выступил Раймонд. Он злобно ухмылялся. Догадавшись, куда побежит Эльвина, он направился туда же кратчайшим путем. Она хотела было открыть дверь, но Раймонд схватил ее за руки и закрыл засов.

— А теперь, девка, мы займемся тем, что я тебе давно обещал. Времени в обрез, но мне много и не надо. Я решил, что лучший способ не дать тебе исчезнуть — это привязать тебя к кровати.

Раймонд поволок Эльвину к кровати и бросил на матрас. Эльвина увернулась и откатилась в сторону, но он ударил ее, правда, не так сильно, чтобы она потеряла сознание, но вполне достаточно для того, чтобы заставить ее прекратить сопротивление.

Раймонд отрезал кусок веревки, висящей у пояса, и связал Эльвине руки, второй конец веревки он продел сквозь резной орнамент изголовья кровати и туго затянул петлю. Эльвина тщетно пыталась придумать какой-нибудь способ спастись. Она ругалась на всех известных ей языках и осыпала проклятиями своего мучителя.

— Давай, давай, пробуй на мне свои ведьмины штучки. Преврати меня в жеребца, и я все равно возьму тебя. Думаешь, крики тебе помогут? Чтобы пробраться сюда сквозь все эти двери, понадобится немало времени, а к тому моменту я покончу с тобой.

Он обмотал веревку вокруг лодыжек девушки, и, как ни молотила она ногами, ему удалось раздвинуть их и закрепить.

Удовлетворенный сделанным, Раймонд стал раздеваться.

— Я не стану снимать с тебя платья. Пусть оно прикрывает твой уродливый живот. Может, я избавлю тебя от Филиппова отродья. Ну разве это не благо для тебя?

Раймонд торопливо стаскивал штаны.

Эльвина отчаянно завизжала, когда Раймонд влез на кровать. Матрас прогнулся под его весом. Он еще раз ударил ее. Эльвина видела, как с каждым ударом его мужская плоть становится все больше и тверже. Осознав, что насилие возбуждает его, она затихла.

Раймонд выругался, возбуждение исчезло. Не успела Эльвина осознать, что ей повезло, как Раймонд ударил ее кулаком в бок так, что у нее перехватило дыхание.

В последовавшей затем тишине Эльвина расслышала доносящийся снизу шум и завизжала изо всех сил. Раймонд еще раз стукнул ее.

Топор вонзился в дуб со страшной силой, и Раймонд приподнялся на локтях. Топор ударил еще раз, расколов засов из толстой доски. Раймонд вскочил с кровати, наспех одеваясь, и тут дверь затрещала в третий раз и распахнулась.

Высокий мужчина в полной боевой выкладке заполнил собой дверной проем. В одной руке он держал топор, в другой — меч. Его броню и плащ покрывала пыль, но Эльвине казалось, что от него исходит сияние.