Книга Наперекор - Марта Крон

— ВОЛЬСКАЯ! – прилетает в затылок, и я от страха дёргаюсь. – Иди подпиши документы и выезжаем.

Смотрю вслед удаляющейся спине Яна, и по спине пробегает внезапный холодок.

— Оно и видно… — многозначительно играет бровями медсестра, и я покрываюсь румянцем, вспоминая мужской шёпот вперемешку с горячими поцелуями.

Прячу глаза, собираю редкие вещи, которые у меня есть, скомканно прощаюсь с добродушной женщиной и выхожу в коридор, где на стойке просят подписать бумаги.

Быстро выполняю требуемое, молясь, чтобы не передумали и не затащили обратно, благодарю Аристарха Семёновича и всех, кто помогал, и иду за молчаливым боссом.

Под его злым взглядом залезаю в машину, скукоживаюсь на кресле и стараюсь не дышать, но чёртов кашель рвётся наружу.

— Ты как? – бегло осматривает меня и заводит двигатель.

— Нормально. Спасибо…

Сердце в груди немного успокаивается, когда мы выезжаем с территории больницы, и я ощущаю прилив бодрости, осознавая возвращение в свободный мир.

Барсов молчит, но я кожей ощущаю его напряжение.

Хочу спросить у него, где мой телефон, но уговариваю себя дать ему время и не бесить.

Поворачиваю голову к окну, и мой голос раздаётся сам собой:

— А куда мы едем?

— Домой, – констатирующим тоном.

— Но это не моя улица, – заторможенно оглядываюсь.

— Да, – подтверждает мужчина, паркуясь у неизвестного дома. – Теперь ты будешь жить у меня.

— Не пойду, – твержу я, когда босс демонстративно ждёт у открытой двери машины.

— Я тебя не спрашиваю, – раздражённо ворчит он. – Хочешь увидеть кота, забрать ключи от дома и телефон – пойдёшь как миленькая.

Таращу глаза и мысленно бью шантажиста головой об капот.

— Или обратно в больницу? – издевается Барсов.

— Обратно в больницу, – складываю руки на груди.

— Хорошо, – показательно спокойно выдаёт Ян. – Только через неделю этот разговор повторится вновь. Просто так я тебе ничего не отдам.

Сверлю в негодяе взглядом огромную дыру.

— Ты пользуешься тем, что за меня некому заступиться… — стреляю обиженным взглядом. – Это, по-твоему, по-мужски?

— По-мужски было бы взять тебя за шкирку и встряхнуть хорошенько, а потом затащить туда, где тебе положено находиться по договорённости с врачом, – строго парирует мужчина, нависая надо мной тенью. — Тебя не просто так выпустили, Вольская, а под мою ответственность, – склоняется ко мне нос к носу и грозно шикает. – Быстро встала и пошла в дом.

Поджимаю губы и выхожу из авто.

— Я это делаю только из-за Кирюши и Аристарха Семёновича, – уязвлённо бубню под нос.

— Само собой, – закатывает глаза Барсов и, взяв меня под локоть, ведёт к подъезду.

— Я и сама могу дойти, – вырываю руку и с царственным видом шагаю вперёд.

Здороваемся с консьержем и заходим в лифт.

— Я могла бы пожить у родителей или у подруг, – не теряю надежды избежать нового тюремного заключения.

— Ты можешь жить только у меня. Заканчивай ныть, – безапелляционно заявляет босс и открывает передо мной дверь.

Всем телом напрягаюсь, когда на талию ложится мужская ладонь и настойчиво подталкивает внутрь.

Трусливо стою на месте и убеждаю себя, что это вынужденная мера.

— Я тебя не обижу, – ухо опаляет горячее дыхание, и вдоль позвоночника пробегают мурашки.

Рука с поясницы движется на живот и вот я уже прижата к крепкому мужскому торсу.

— Я не хочу повторять ошибок и упустить тебя из виду… — шепчет мужчина, проводя носом по моим волосам.

Запоздало вспоминаю, что всё ещё пахну лекарствами и робко отстраняюсь.

— Похищение кота тоже входит в твой план? – хрипло спрашиваю первое, что приходит на ум, лишь бы отвлечь от себя мужское внимание.

— Он даже не сопротивлялся, – усмехается Ян, закрывая за нами дверь. – Он ко мне неравнодушен. Сама посмотри, – указывает подбородком за мою спину, и я устремляю туда взгляд.

— Мой хороооший… — присаживаюсь и протягиваю руки своему любимцу, когда он с громким мяуканьем бежит меня встречать. – Мой золотой! Мой сладкий мальчик! – беру Кирюшу на руки и расцеловываю его мордочку. – Ты скучал по маме, да? Этот злой дядя издевался над тобой? – приговариваю я, почёсывая ему за ушком. – Мама вернулась и покажет дяде, где раки зимуют, – боевито заявляю я, косясь на босса, расслабленно облокотившегося на стену. – Он думает, что он хозяин положения, а мы ему загадим все тапки и спалим квартиру, да, мой хороший?

— Тогда злой дядя переедет в вашу квартиру, – самодовольно скалится мужчина.

— Чёрта с два, – хмыкаю я, опуская кота на пол. – Верни телефон. Хочу позвонить родителям и Еве, – вытягиваю вперёд ладонь.

— Твои родители на отдыхе, ты знаешь об этом. Не нужно их тревожить, – игнорирует мой жест босс и, отпихивая ногой Кирюшу, который ожесточённо об него трётся, уходит вглубь квартиры. – А Аверина по моему приказу работает, а то слишком много в последнее время уделяет время Березину…

— У неё неразделённая любовь, – вступаюсь за подругу.

— Не у неё одной… — доносится отдалённый голос Яна. – Иди сюда! – уже более громкое. – Покажу нашу спальню!

Зависнув от услышанного, спотыкаюсь на месте и недовольно чертыхаюсь, когда на всю квартиру разносится мужской смех.

— Так рада, что потеряла дар речи? – язвит мужчина, появляясь перед глазами.

В ответ у меня получается лишь покашлять.

— Идём… — уже более мягко произносит босс. – Все лекарства в твоей комнате. Вечером придёт медсестра, чтобы сделать укол.

— Спасибо… — восстанавливаю дыхание и хватаюсь за предложенную руку.

— Не благодари, – сжимает мои пальцы Ян. – Я собрал кое-какие вещи в твоей квартире, если что-то понадобится, я ещё привезу, – и пока я размышляю над тем, что босс рылся в моих вещах, он заводит меня в светлую комнату, где на кровати лежит знакомая коробка с откровенным нижним бельём.

— Рад, что ты не избавилась от подарка, – таинственным тоном изрекает этот нахал, пока я судорожно копаюсь в памяти, закрывала ли в своём кабинете ящики стола. – Нам это ещё пригодится.

***

Какой же это кайф, когда можешь спокойно и не торопясь помыться. Смыть с себя все неприятные запахи и воспоминания. Выхожу из душа уже нормальным человеком и подхожу к шкафу, где уже аккуратно разложена моя одежда.

Всё предусмотрел…

И каким же нужно быть уверенным в себе, чтобы заранее знать, что я буду здесь жить.

Выбираю удобную домашнюю одежду и, озираясь по сторонам, выхожу на самостоятельную вылазку.