Книга Вредина, маг и обряд, пошедший не так! - Эйверин Кутеж
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я просто пытаюсь хоть немного соответствовать тебе, Виолетта, — галантно сказал Эдинброг.
Но не успели мы выйти из комнаты, как в дверь отчаянно заколотили. На пороге стояла всклокоченная Мэгги — видно, что после долгой смены.
— Артур, — сказала медсестра. — Аманда закончила свои беседы с представителями королей и теперь приглашает тебя. Говорит, вам нужно поговорить — также под грифом строгой секретности, наедине. Лазарет пуст, волшебные зеркала убраны, окна зашторены. Пойдешь?
Естественно, он пошел.
Провожая взглядом Артура и медсестру, я подумала, что очень жаль, что он отправится к своей Аманде таким красивым. Надо было на прощанье чаем в него плеснуть, что ли… Пыльной книгой прическу примять.
Настроение тотчас упало.
Естественно, я уже не пошла ни на какой выпускной. Я честно попробовала: зачем пропадать такому шикарному платью? — но на полпути вздохнула, развернулась и двинула обратно. И даже грохот праздничных фейерверков, раздававшийся с улицы, меня не манил.
И совсем-совсем не манил дракон Ойгонхарт, которого я встретила в коридоре в каком-то безумном белом костюме, и который опять протянул мне адрес своей комнаты, проурчав: «Я тоже прредпочитаю не посещать торжество. Я предлагаю вам вместо этого все-таки попробовать мой зеленый ящериный коктейль… Поверрьте, вы не пожалеете».
— Нет, спасибо, — отказалась я.
— Я не собирраюсь к вам просто так приставать, — скривился дракон. — Меня интерресуют другие миры. Я, знаете ли, ученый. Люблю получать инфоррмацию из первых рук. Это будет изысканное рразвлечение.
— Все же нет, — чуть тверже сказала я. И чуть взволнованней.
Потому что мне показалось, что дракон сейчас опять повторит свое приглашение и, может, станет чересчур настойчив, чего не хотелось бы.
Но вдруг чья-то рука обхватила меня сзади за талию, и веселый голос сказал:
— Ойгонхарт, а может, тогда меня допросите? Я тоже с земли! И готов хлебать ящериное пойло.
Это был Бор, и Бор улыбался.
— Хоррошего вечера, — без дальнейших объяснений смылся дракон.
Я повернулась к землянину.
— Считай, ты меня спас. Спасибо!
— Нет. Это ты меня сейчас спасешь, Вилка, — прохиндей Борис не спешил убирать руку с талии, пришлось ему в этом помочь. — Я просто сдохну, если не придумаю способ отвлечься. Выпускной — отстой. Мэгги дрыхнет. Ректорат психует. Пошли посидим где-нибудь и потрындим по душам. Тебе ведь это тоже надо, да?
— Надо, — признала я.
Бор, кстати, тоже выглядел очень даже: он явно принарядился к отвергнутому выпускному. Даже бабочку нацепил! Алая, идеально завязанная, она почти превратила его в джентельмена — который, правда, забыл побриться.
Итак, мы были одеты как в фильмах про Джеймса Бонда, но настроение скорее напоминало какой-то французский артхаус — было очень серенькое, тоскливое и тянуло безвыходной грустью.
Отченаш и я забурились в пустынный класс — кажется, по алхимии, — где я села за парту, как примерная ученица, а Бор развалился прямо на кафедре в позе уставшего Диониса. Среди склянок и реторт — вместо чарок вина, хотя вино у него тоже имелось. Вскоре атласная бабочка развязалась, а вместе с ней развязался язык.
— Я решил вернуться на землю, — сказал попаданец, немало меня удивив.
— Это еще с какой радости? — я опешила. — Ты же сам заливал день за днем, как тебе тут круто и здорово, что есть смысл в жизни и все такое?
Он поморщился.
— Вилка, знаешь, почему я такой успешный финансист?
— А ты разве успешный?
Он швырнул в меня колбочкой. Ну, точнее, мимо меня, так, показать свое недовольство.
— У меня хорошая интуиция. Я чувствую, когда пахнет жареным. Сейчас пахнет.
— Бор, это стейки с первого этажа! — участливо подмигнула я.
— Какая же ты вредина! — расхохотался он. — Но я говорю серьезно.
— Ты мне на днях втирал, что веришь в Артура, который прищучит Тварей.
— Ага. А еще я говорил, что не зазорно менять свои точки зрения. Как ты думаешь, что случилось с Амандой за этот год?
— Понятия не имею.
— Вот-вот. Я тоже. А это подозрительно! — он назидательно поднял палец.
— Почему они вообще ее просто не сожрали? — вдруг тяжко вздохнула я.
Бор в голос расхохотался.
— На этот счет у меня есть теория, кстати, — отсмеявшись, кивнул он. — Мы же с Эдинброгом смотрели в прошлое на днях. Помнишь, я рассказывал тебе, что большая Тварь, которая на нас выскочила, как-то странно урчала и рокотала прежде, чем напасть?
— Ну?
— В реальном времени меня меньше всего волновало, что она там булькает. Но смотря на ту сцену, как на кино, я подумал, что это не просто чавканье… Это язык, Вилка. Тварь говорила что-то на своем неведомом языке.
— И? — нахмурилась я.
— Мне неведомом, — сделал акцент Бор.
— Подожди, ты хочешь сказать, Аманда знала этот язык?!
— Вполне может быть! Она ведь маг-лингвист. Если не сам язык Тварей — я что-то не помню, чтобы с ними хоть кто-то когда-то болтал, — то она как минимум могла изучать что-то похожее… Я же говорил тебе, что Аманда могла уболтать любого. Вполне вероятно, что и тварюгу тоже. Брякнула там что-то типа «Я есть Аманда, я говорить твой язык! Давай общаться!»… И Тварь такая: огогошеньки, еда коммуникабельная, вот это прикол! Пойду покажу другим диковинку! И утащила ее с собой вместо того, чтоб слопать.
— Хм, — сказала я. — Может быть.
Мы еще какое-то время посидели — в тишине и, на сей раз, темноте, ибо солнце закатилось окончательно, а свет в классе мы включать не стали.
— Интересно, о чем она сейчас говорит с Артуром, — я вздохнула.
— Да уж… — Бор нахмурился. — Слушай! — внезапно воодушевился он. — А давай их подслушаем?
— Эээ. Не получится: Мэгги перечислила условия безопасности разговора, там даже какие-то зеркала отключили, все ради конфиденциальности.
— Пф! Вилка! Ты опять меня недооцениваешь. К черту зеркала, я знаю один потайной ход, который позволит проследить за тем, что происходит внутри. Его точно не перекрыли.
— Оу. Ну ладно. Но мне кажется, что это какая-то… не очень вежливая идея, — помявшись, вновь возразила я.
Бор спрыгнул со стола, подошел ко мне и цепко взял меня за подбородок. В глазах его скакали дьявольские огоньки.
— Невежливая? — повторил он с прищуром. — Признайся: ты просто боишься увидеть, что они с Артуром не трындят о судьбах мира, а делают что-нибудь более… интересное. Год люди не виделись, а ведь любили друг друга.