Книга Алхимик с боевым дипломом - Ирина Сыромятникова

– А ну-ка, выгребай карманы!

Соркар набычился:

– Зачем?

– Затем, что сама по себе эта штука никого убить не может. Гатая они вынесли без проблем – черного мага при исполнении, я и ты – ничего не почувствовали. Ты – временно не маг, а я – ни разу не чистильщик. Вопрос: что у Гатая было при себе такого, чего нет у меня? Ты же с собой все, что мог, забрал. Выворачивай карманы!

Стол наполнился массой всевозможных предметов: от перочинного ножика до манка (где он столько прятал?!!). Я зачаровал на яркий свет самую большую лампу и принялся осторожно передвигал вещицы, пытаясь вспомнить их устройство и назначение.

– Здесь все? Все, что должен иметь при себе чистильщик? Имей в виду, они были уверены, что это сработает с каждым.

Соркар только плечами пожал.

В норме сотрудник НЗАМИПС имел при себе массу полезных вещей: эликсиры, пробники, всевозможные амулеты (защитные и не совсем). Я припомнил взломанный периметр в Редстоне. В работу черного проклятия почти невозможно вмешаться, эликсиры, несомненно, сработаны белыми, но их прежде еще нужно выпить. Значит, откладываем все снадобья и чисто черномагические прибамбасы. Передо мной осталось полдюжины штуковин, имевших сложное либо неизвестное мне устройство. Тут-то мне и поплохело.

– Вот это вот что?

– Хранитель.

– А как он определяет момент смерти владельца?

Чистильщик таких тонкостей не знал. Я лихорадочно пытался вспомнить теорию. Поэтически говоря, хранитель срабатывает, когда душа волшебника покидает телесную оболочку, и делает невозможным вмешательство потустороннего или проведение некромантических ритуалов. На землю падает лишь серый пепел – амулет уничтожает труп качественно и целиком. Насколько распространены эти штуки у боевых магов? При работе с потусторонними феноменами всегда присутствует риск появления лича – облажавшегося колдуна, заселенного враждебной сущностью. Особенно это актуально для слабосильных недоучек, которыми является большинство чистильщиков, поэтому им хранителей раздают в обязательном порядке. Пары примеров из недалекого прошлого было достаточно, чтобы власти начали за этим очень жестко следить: ловить измененного волшебника – крайне неблагодарная задача. Хранитель – маленькая изящная штучка, ювелирное украшение, которое совершенно не обязательно каждый раз снимать и надевать – в постоянном ношении смертоносного амулета боевые маги видели признак крутизны. Другое дело, что я упорно считал себя алхимиком и традиционных атрибутов колдуна избегал (мне черного костюма и лакированных туфель хватало по горло). Можно ли вмешаться в работу этого смертельно опасного устройства?

Избавиться от хранителя Соркар согласился охотно и для того, чтобы бросить амулет в мешок, воспользовался двузубой вилкой – возможность даже теоретически быть испепеленным заживо ему совсем не улыбалась. Насущную угрозу мы устранили, истинное лицо убийц предъявили общественности, бесплатным пивом накачались до бровей и отправились спать в кузов грузовика (попытки жены трактирщика устроить нас в доме ни у кого энтузиазма не вызвали). У меня перед глазами уже стояли паровоз – дорога – Редстон. И душ. О да! Много-много горячей воды, пушистые полотенца, никакой экономии мыла и никаких свечей.

Проснулся я среди ночи, мокрый от пота, и разбираться, что это за странные реакции, мне было недосуг. Перед моим мысленным взором висела карта Арангена, та самая, на которой Ридзер показывал маршрут продвижения своего отряда к каштадарской границе. Оттуда начнется войсковая операция по зачистке восточного побережья от потусторонней заразы, там сейчас собралась добрая половина армейских экспертов – элита боевых магов Ингерники. И туда же (именно туда!) несколькими отрядами пробирались Искусники. Нет, если они собираются подходить со своими амулетами к каждому бойцу, то долго не протянут. А если у них есть что-то более поганое на ту же тему?

Сна больше не было ни в одном глазу. Я вылез под бледный лунный свет и попытался собраться с мыслями. Почти немедленно ко мне присоединился Соркар. Определенно Источник к нему возвращался (наверное, стресс помог). Ну вот, я раскрыл чудовищные планы сектантов, и что мне теперь с этим делать?

Самое простое будет наплевать и забыть. Соркар возражать не станет: мысль о моем старшинстве намертво впечаталась в мозги чистильщика. Алеху можно ничего не говорить. В конце концов, какое мне дело до армейских отморозков, которых я все равно никогда не увижу?

«Никогда» – вздохнула внутри чужая память об опыте потерь, которой у черного не могло быть по определению. Мессине Фаулер приходилось терять близких людей – ждать встречи, надеяться на близость, а потом сознавать, что прерванный разговор не продолжится уже никогда. Никогда. Я приобретать подобный опыт не желал принципиально. На фиг надо! У меня здоровый сон и крепкие нервы, мне совершенно не обязательно испытывать их на разрыв. Значит, Искусников придется как-то обломать. Самое простое было бы доехать до станции и позвонить по телефону, если бы я знал, кому звонить.

Соркар терпеливо ждал моего решения.

– Собирайся, – сказал я ему, – едем на юг.

Зачем он мне понадобился, черные ведь предпочитают работать в одиночку? Не знаю, какой-то новый инстинкт появился: не желал я идти на дело без страховки.

Мы собрались за пять минут. Разбудили Алеха – велели взять зомби и ехать к станции. Разбудили каштадарцев – посоветовали следовать за белым и охранять его. Разбудили трактирщика – пригрозили, что, если староста упустит пленного злодея, ему несдобровать. Потом наполнили маслом запасные канистры и умчались в ночь.

В двух часах езды от селения начинался широкий тракт, тот самый, на обочине которого убили чистильщика Гатая, дорога, по которой нам с Искусниками было по пути.

Глава 8

Если бы месяц назад мне сказали, что я буду мчаться куда-то сломя голову, чтобы спасти банду армейских спецов, я бы ржал как конь, до истерики, а уж почетная должность некроманта не являлась мне даже в страшных снах. С другой стороны, не я один такой тупой. Вон, мир без магов даже умники из правительства себе не представляли. Какая из этого мораль? Да Шорох знает!

Мотоцикл рычал, как животное, рвал руль из рук и прыгал по рытвинам раздолбанного тракта, совсем не напоминающего аккуратные городские мостовые. По сторонам изредка мелькали крыши каких-то строений, но меня не интересовало, есть там кто-то живой или нет. Один раз вдали показались закопченные руины крупной усадьбы, и Соркар за моей спиной чуть слышно хмыкнул. Для разнообразия тут имелись дорожные указатели, сообщающие, что мы направляемся в Ильсиль. Подумать только, если бы я сел на пароход, то давно уже был бы там!

И наблюдал, как вокруг дохнут ничего не понимающие маги.

Искусников мы не догнали (возможно, они знали другую дорогу или просто залегли на дно), но ближе к вечеру следующего дня я наткнулся на многочисленные следы автомобильных шин и решил рискнуть – так грубо и нагло срезать угол через выгоны может только водитель-черный. Ездили здесь не раз, если повезет, там будет узловая станция или хотя бы полицейский участок с телефоном, потому что по такой дороге добираться до Ильсиля можно много дней, а где именно располагается арангенская армейская база, я не знаю.