Книга Живое - Марина Суржевская

А когда на башне Вестхольда прозвучал горн, а под окнами промаршировали шеренги февров, всем и вовсе стало не до занятий. Все прилипли к стеклу, рассматривая идеальные ряды черных мундиров, клинков и плащей, подбитых белым мехом. На каждой груди сиял золотой знак Двериндариума. Я залюбовалась красивыми защитниками Империи, высматривая среди них знакомые лица.

Поняв, что с уроками покончено, архивариус велел нам готовиться самостоятельно и удалился, что-то бурча под свой длинный нос о «разлагающейся дисциплине». Его уход отправил эту самую дисциплину под хвост Змею, и ученики просто отправились на улицу – глазеть на февров. Я вышла вслед за всеми, отмахиваясь от медленно кружащих снежинок и любуясь парнями в черной форме.

Торжественно гудели барабаны, вторя горну на башне Вестхольда, развевались флаги Двериндариума. С толпой любопытствующих я проводила отряды до самого моста и замерла на площадке.

– Смотрите, смотрите! – восторженно воскликнул долговязый ученик, показывая на дозорную башню. Из бойниц выдвинулись зеркальные сферы, вокруг них возникло бледное сияние.

– Это же лунолучевые разрушители! Последняя разработка военных двери-асов и самого Верховного февра! Теперь со стороны большой земли к нам без разрешения и птица не подлетит! Сгорит на подлете! Вы видите? Это удивительно мощное оружие! До возвращения гарнизона остров в полной безопасности. А внутренних резервов Двериндариума хватит на многие годы!

– Впечатляет, – кивнула я, рассматривая сферы и вспоминая Дар Верховного создавать зеркала.

Но парень уже отвернулся и принялся живо обсуждать с другими учениками особенности военной стратегии. Лица парней горели воодушевлением и гордостью, в глазах читалось откровенное желание однажды пополнить ряды февров и тоже надеть форму с золотым знаком на груди.

Полюбовавшись на подъехавшие грузомобили – огромные и пузатые, вмещающие сразу три десятка мужчин – я потихоньку пошла обратно к Вестхольду. От февров мысли неизбежно вернулись к моим собственным проблемам.

Снова и снова я пыталась составить план действий, но ничего не получалось. Я не знала, что скажу Кристиану, не знала, как помогу Ржавчине и не знала, как выкрутиться из сложившейся ситуации. Лишь понимала, что время заканчивается. Я ощущала это всем своим нутром и холодом в боку.

Я должна помочь своему другу, вот только что мы будем делать потом? Если все получится, и я смогу выпустить Ржавчину из Мертвомира, что делать дальше?

Я вздохнула, потерла озябшие руки.

Одно радовало – со мной пойдет Лейта Скарвис, бывшая бесцветная, утешавшая меня после принятия Дара. Она показалась умной и не злой девушкой, и я надеялась, что могу рассчитывать на ее помощь. Если Лейта увидит, что Ржавчина – человек, она встанет на нашу сторону! По крайней мере, я хотела в это верить. И уж лучше пусть мой друг попадет под суд в нашем мире, чем потеряет разум за Дверью!

Вот только как все объяснить Кристиану? Предстоящий разговор вызывал у меня панику. До самого вечера я подбирала слова и репетировала речь, способную умаслить наследника Левингстонов. В том, что услышанное ему не понравится, я не сомневалась.

Только все это оказалось напрасно!

Здраво рассудив, что готовиться к трудному разговору лучше на полный желудок, я отправилась в кафе «Мышиная погоня». Улыбчивая хозяйка принесла мне тарелку каши, хлеб с сыром, ароматный чай и пудинг, щедро политый черничным повидлом. Но, несмотря на то, что блюда выглядели очень аппетитно, я лишь вяло ковыряла в тарелке. Со стены неодобрительно глядел нарисованный кот – полосатый и толстый, явно недовольный таким неблагодарным едоком!

Так что когда в дверь вошел Лаверн, стряхивая снег и стуча сапогами, я обрадованно махнула рукой. Февр выдал свою странную улыбку, растягивающую губы лишь с одной стороны, отдал заснеженное пальто и сел напротив.

– Красавица Иви-Ардена! – пропел он, сверкая глазами. – Как хорошо, что я тебя нашел!

– А зачем ты меня искал? – удивилась я.

– Стит велел передать, что появится только утром, Верховный отправил твоего брата в дозор. И меня, кстати, тоже, так что мне стоит хорошенько подкрепиться!

– Кристиан не придет ночевать? – огорчилась я. Кот на стене по-прежнему таращил круглые желтые глаза. – Но это значит, что вас обоих оставили в Двериндариуме?

– Не слишком-то я этому рад, – буркнул Лаверн, запихивая в рот изрядный кусок пудинга. – Пока другие будут выпускать кишки из ренегатов, я буду торчать на дозорной башне и смотреть на Взморье! Скукотища!

Парень сердито воткнул в принесенные блинчики вилку.

– Меня уже тошнит от этого острова! Я надеялся, что смогу вырваться на большую землю. Хотя бы на несколько дней!

– У тебя там семья? – с сочувствием улыбнулась я. Лично мне очень нравился Двериндариум, но я выросла в маленьком городке и никогда не видела ни шумной столицы, ни других прекрасных городов Империи.

– Угу, – Лаверн кивнул с набитым ртом. – Но с тех пор, как меня поставили в связку со Ститом, выбраться с острова удается все реже. Твоего брата почти всегда оставляют в Двериндариуме.

Я промолчала, потому что знала причину таких решений. Но, конечно, говорить о ней Лаверну я не буду. Расстроено скривившись, февр быстро доел свой обед и поднялся.

– Ничего, скоро наступит и мой праздник! Недолго осталось! И тогда – прощай, Двериндариум, здравствуй, Рутрием! И… ты не будешь доедать?

Лаверн кивнул на хлеб с сыром и, увидев мою улыбку, подхватил угощение, подмигнул и снова ушел под снег. Я вздохнула. Выходит, поговорить с Кристианом я смогу лишь утром. Как же все не вовремя!

* * *

Но увы, и утром «брат» не пришел.

Спала я плохо – всю ночь вертелась на горячих простынях, не в силах избавиться от беспокойства и дурного предчувствия. Задремала под утро, а вскочила не выспавшаяся и вялая. Даже умывание холодной водой не помогло. Есть не стала – аппетит так и не вернулся. И, одевшись, вышла из дома.

За ночь выпало столько снега, что возле порога образовался сугроб. Улицы казались замершими и почти безлюдными, по дороге мне встретилось лишь несколько учеников, прячущих носы в толстые шарфы и меховые воротники.

Низкую арку и два смежных двора, ведущие к Двери, я прошла со смешанным чувством, идти сюда без Кристиана казалось неправильным и странным. Что, если Рейна соврала и не поменяла свое имя в Списке на мое?

Что, если меня просто не пустят в башню-невидимку?

Почему такая возможность вызывала скорее облегчение, чем досаду…

Но когда я почти обрадовалась этой мысли, из пустоты возник незнакомый бородатый февр. Глянул строго:

– Иви-Ардена Левингстон? Следуйте за мной.

Я поднялась по уже знакомым ступеням к железной двери башни, вошла. И снова ощутила древность этих стен, сырой воздух и особый запах, присущий этому месту. И – Мертвомиру.