Книга Жизненная сила - Фэй Уэлдон

Ребенок хнычет. Афра отдает его Барбаре. Я вдруг понимаю, что она совсем еще неопытная мать, и испытываю мимолетное сочувствие к Бену.

— Ты думаешь, Афра, у тебя все будет по-другому? — спрашивает Барбара. — Если позволишь приятелю купить квартиру в подвале дома Лесли Бека и переселишься к нему, не выйдя за него замуж, значит, ты спятила. Он вернет ссуду, купит машину и СД-плейер, а тебе достанутся походы по магазинам, оплата отпусков и повседневные расходы, потому что это выглядит справедливо. Когда же через десять лет он вышвырнет тебя вон, ему достанется все, а тебе будет уже тридцать три года, и ты останешься без средств.

— Он любит меня, — слабо возражает Афра. На мгновение мне кажется, что она говорит о Лесли Беке, но, конечно, она имеет в виду своего приятеля. — Если кто и окажется на улице, так это он.

— Так же считали все мои подруги, — уверяет Барбара. — Теперь все их время отдано младенцам и домашним делам, либо они остались ни с чем.

— Значит, твои подруги глупы, — отвечает Афра, но явно начинает беспокоиться.

— В подвале очень сыро и темно, — предупреждаю я. — Лесли так и не вытравил грибок.

Больше я ничего не добавляю. Барбара и Афра — мои подчиненные, я — босс, мы отнюдь не компания взбудораженных девчонок. Они предали меня, нанесли оскорбление, но так ничего и не поняли. Ребенок сидит в кресле в кабинете, обложенный подушками. Я посылаю Барбару купить для него хоть какую-нибудь переносную кроватку, каких теперь много, и выдаю наличные из кассы. Пожалуй, лучшее будет все-таки повысить ей зарплату, хотя она ясно дает мне понять, что няни в наши дни зарабатывают больше, чем она. По ее мнению, это вопиющая несправедливость, а по мнению Афры, вполне разумная оплата труда, поскольку работать в галерее гораздо увлекательнее, чем присматривать за младенцем. Расплакавшись, Барбара уходит в магазин.

Ребенок таращится на меня. Кажется, ему месяца четыре. Когда он не плачет, то смотрит в одну точку не мигая. Трудно поверить, что это существо доставляет взрослым столько хлопот. Я невольно вспоминаю о своем ребенке. Мне даже не пришло в голову выбрать ему имя. Надеюсь, у него все в порядке, он не пал жертвой статистики, отражающей внезапный рост смертности мальчиков-подростков. Интересно, каковы его политические убеждения? Мне редко случается думать о нем. Я не испытала ни малейшего потрясения, когда Бренда Стрейзер увезла ребенка: судя по восхищенному взгляду, она уже успела полюбить его всей душой. Исследования, проведенные на однояйцевых близнецах, свидетельствуют о том, что в отсутствие сильных потрясений и травм дети вырастают одинаковыми, какими им положено быть, независимо от того, кто их воспитал. Неутомимый экспериментатор Природа объединяет гены: эта мать с этим отцом, тот отец — с той матерью. Лесли Бек и Мэрион Лоуз тоже приняли участие в эксперименте, а потом пристального внимания удостоились другие поколения — предположительно в стремлении к совершенству. Вот и все, мы лишь второстепенные персонажи в драме жизненной силы.

Ребенок ревет.

— Сходите в магазин за углом и купите пустышку, — обращаюсь я к Афре. — Незачем травмировать ребенка.

Помнится, Розали постоянно совала своим детям пустышки. И Нора тоже. А Винни даже не желал слышать о них. Афра встает.

— Барбара будет недовольна, — предупреждает она. Я пожимаю плечами. В дверях Афра медлит. — По-моему, вы замечательный человек, Мэрион, — бросает она будто невзначай. — Я правда так считаю.

Жаль, что сегодня утром Моне и Мане опять проснулись с затекшими глазами. Жаль, что у меня в квартире так пыльно и тоскливо. Жаль, что картины на стенах вовсе не выглядят как куски холста, измазанные красками. Жаль, что в выходные мне бывает так одиноко и что у меня нет друзей. Жаль, что скоро мне исполнится сорок пять лет, а об этом никто не знает. Кому какое дело? Жаль, что будущее предвещает только перемены к худшему — в старости жизнь съеживается шагреневой кожей, превращается в безнадежную борьбу с одиночеством и болезнями, утешением служит лишь банковский счет, а гордость и разборчивость не позволяют мне пить и развлекаться с сомнительными людьми в пабах и клубах, где полным-полно женщин, подобных мне, разве что более добродушных и раскованных.

Я пожалела, что Лесли Бек однажды зашел ко мне в галерею с картиной Аниты в вытянутых руках — баскетболист, дотянувшийся через головы остальных игроков и забросивший мяч в корзину. Но говорят, одного роста мало, чтобы стать хорошим баскетболистом: нужны еще сноровка, знание стратегии и тактики игры.

Я позвонила Розали, чтобы поболтать. Во вторник утром в галерее почти всегда безлюдно. В наше время уик-энд многие растягивают до полудня вторника.

Розали я призналась, что чувствую себя подавленной. Она испытывала то же чувство, но не желала поддаваться ему. Розали сообщила, что Эд бросил Нору, и я сказала, что не верю своим ушам. А потом мне пришлось прервать разговор: в дверях галереи возник улыбающийся Лесли Бек. Видимо, я привыкла к его возрасту и перестала считать старым. Я ощутила болезненное облегчение, словно проплакала долгие годы и наконец успокоилась, обессилевшая и омытая слезами. Я была рада видеть его.

— Барбары и Афры здесь нет? — спросил он.

— Нет.

— Вот и хорошо, — заявил он. — Я флиртовал с ними, только чтобы подразнить тебя.

Я почти поверила, что он говорит правду.

— Думаю, нам надо пожениться, — продолжал Лесли Бек. — Этого требует жизненная сила. Это наш шанс изменить судьбу к лучшему, и твою, и мою.

— Ты хочешь сказать, — уточнила я, — что с моими деньгами и моей галереей у тебя начнется новая жизнь, несмотря на то что тебя вышвырнули из строительного бизнеса.

— Хорошо еще, что у меня есть крыша над головой, — заметил он. — Не надо так шутить. Я же не шучу.

— Я тоже.

— Ты одинока, я свободен. Вот только от кошачьей шерсти у меня астма. Мне стало легче с тех пор, как сбежала кошка Аниты. И выгляжу я лучше, правда?

— Да.

— Я по-прежнему Лесли Бек Великолепный?

— Да.

Он подошел ко мне вплотную. Его постаревшие руки были все еще красивыми. По привычке он прикоснулся к моему рукаву, предлагая и обещая множество удовольствий сразу.

— Ты ведь так честолюбива, — напомнил он, — и будешь уже не служанкой, а хозяйкой.

Афра и Барбара вошли одновременно, развеяв чары.

— Можешь подумать несколько дней, — разрешил Лесли. — Но не тяни с ответом. Меня могут увести у тебя из-под носа. Я — вдовец с большим домом, где есть центральное отопление, но все, что мне нужно, — это ты. Так было всегда.

— Негодяй! — хором выпалили Барбара и Афра, заметив, как Лесли держал меня за руку. Барбара даже не обратила внимания на пустышку, которую Афра сунула ребенку.

— Будьте осторожны, Мэрион, — предупредила Афра. — Это ловушка. Он охотится за вашими деньгами. С моего приятеля он запросил за квартиру в подвале вдвое дороже, чем следовало. А там нет даже центрального отопления.