Книга Юрий Гагарин. Один полет и вся жизнь. Полная биография первого космонавта планеты Земля - Антон Первушин

Получается, Юрию Гагарину снова повезло. Он мог быть отправлен в другое училище, как прочие саратовцы, и уйти затем в гражданскую авиацию; мог оказаться в обычной группе курсантов, как его приятель по аэроклубу Анатолий Осипов, и остаться в училище еще на год или два, если бы пришлось переучиваться на реактивные истребители по стандартной программе; мог из-за изменения штатов училища оказаться вне «эксперимента» – в любом из этих случаев ему вряд ли удалось бы попасть в первый набор отряда космонавтов. Но везение ли это? Ведь мы неоднократно имели возможность убедиться: право выходить из общей колеи Юрий Алексеевич завоевывал трудом на грани физического и психологического истощения, своей невероятной целеустремленностью и неутомимым желанием учиться новому, преодолевая любые трудности. Далеко не всякий из окружения Гагарина был готов и способен воспроизвести его путь – что-то всегда мешало: легкомыслие, лень, желание комфорта и простой карьеры. Взять хотя бы «эксперимент» училища, в который Гагарин был введен за отличную успеваемость: ведь ему предстояло освоить полный двухгодичный курс теории и практики на новом самолете за год, а скидок на перегруженность никто давать не собирался – многие ли отнесутся к подобной перспективе с энтузиазмом?

Так или иначе, но 22 февраля 1956 года Юрию Гагарину присвоили воинское звание «курсант-сержант». На его погонах появилось по три поперечных галуна. Интересно, что нет ни одной фотографии, где Гагарин был бы снят с двумя галунами на погоне, то есть в звании младшего сержанта. Нет и документов, свидетельствующих о том, что он получал это промежуточное звание. Остается сделать вывод, что Гагарин сразу стал сержантом. Вероятно, столь быстрому карьерному взлету способствовало его назначение помощником командира взвода в группе ускоренного обучения.

Несмотря на большую загрузку, освоение теории шло успешно. После первомайского парада курсантов отправили на аэродром Меновой Двор (Оренбург-2), расположенный поблизости от одноименной железнодорожной станции и в 6 км юго-западнее Оренбурга. В то время там дислоцировался 814-й учебный авиационный полк переходных самолетов (в/ч 19110) в составе пяти эскадрилий. Гагарин с товарищами оказался в пятой. Снова пришлось жить в палаточном лагере и штудировать наставление по производству полетов. Было всё еще очень холодно, некоторые из курсантов простудились и отправились в город.

Наконец наступила солнечная погода, и земля высохла. 4 июня, согласно плановой таблице, начались полеты: сначала – на обычных «Як-18», чтобы восстановить навыки пилотирования, затем – на новеньких «Як-18У». Сохранилась фотография, на которой запечатлен Гагарин, позирующий на крыле именно «Як-18У» с передним колесом и бортовым номером «59». Возможно, на нем Юрий и летал летом 1956 года. Инструктором был Иван Фёдорович Крючков, который остался вполне доволен летным искусством курсантов. Общий налет Гагарина в то лето составил 103 часа 5 минут. 21 августа его успехи были отмечены благодарностью в приказе и грамотой.

В период с 26 августа по 15 сентября курсанты работали на сборе урожая картофеля в одном из колхозов Шарлынского района. 20 сентября в училище возобновились занятия: «экспериментальная» группа приступила к изучению реактивных самолетов «МиГ-15бис». Обратимся к воспоминаниям преподавателя Арона Израилевича Резникова:

«1956 г., осень, начало учебного года. Добротное и красивое здание училища с многочисленными шумными стаями голубей, гнездящихся с давних времен под крышей. В училище – длинные широкие коридоры и много классов по различным специальностям. Мой класс – по авиационным реактивным двигателям. Класс большой, светлый. У стены установлен на подставке настоящий турбореактивный двигатель, напоминающий огромную грушу. Из груши вырезана „четвертушка“, и благодаря этому хорошо видно всё внутреннее устройство – компрессор, камеры сгорания, турбина, реактивное сопло. В застекленных шкафах на полках расставлены агрегаты и приборы, на стенах – цветные схемы, плакаты, подвижные макеты.

Сегодня у меня первая встреча с новыми курсантами. Буду им читать курс теории и конструкции реактивных двигателей.

Порядок встречи преподавателя в классе четкий, военный, установлен, как говорится, раз и навсегда. Он сразу настраивает всех на деловой лад.

Только открываю дверь и перешагиваю порог, как старшина классного отделения подает команду:

– Встать, смирно!

Выходит вперед, останавливается передо мной и громко рапортует:

– Товарищ подполковник! Классное отделение прибыло для занятий по авиадвигателям. По списку 25 человек, присутствуют все. Старшина отделения курсант Гагарин!

Пока курсант Гагарин рапортует, я успеваю его разглядеть.

Симпатичный парень среднего или даже немного ниже среднего роста. Лицо строгое, с правильными чертами, но совсем еще юное, с характерными ямочками в углах губ. Волосы острижены под короткую прическу. Ясные голубовато-серые глаза глядят смело. Звонкий голос и открытый взгляд производят приятное впечатление. Он по-военному подтянут, устремлен вперед, весь его вид выражает готовность немедленно приняться за дело. Внешний вид безукоризненный – гимнастерка с начищенными блестящими пуговицами и приколотым комсомольским значком тщательно отглажена и расправлена спереди под ремнем, все складки собраны назад. Из-под застегнутого воротника белоснежной черточкой выступает кромка подшивного воротничка.

Мне известно, что старшиной классного отделения назначают самого дисциплинированного курсанта, но не просто исполнительного тихоню, а обладающего организаторскими способностями и пользующегося авторитетом среди товарищей. Ведь старшина – это командир, руководитель всей группы. Естественно, что из всех курсантов преподаватель прежде всего и лучше других запоминает старшину.

Здороваюсь:

– Здравствуйте, товарищи курсанты!

Дружный ответ:

– Здравия желаем, товарищ подполковник!

Прохожу к своему столу, подаю команду:

– Вольно!

Старшина командует:

– Вольно! Садись!

Первый урок можно начинать.

Рассматриваю курсантов, сидящих за столами. Странное дело, но на первый взгляд все курсанты кажутся почти одинаковыми. Этому впечатлению способствует единая форма одежды. Однако я уже знаю из предыдущего опыта, что по мере дальнейшего знакомства эта „одинаковость“ распадется, у каждого выявится своя индивидуальность. Обнаружится, что один – парень деловой, активный; другой – с ленцой или с хитринкой; этот медлительный, невозмутимый; тот – невыдержан, вспыльчив. Да и по способностям быстро произойдет разделение в глазах преподавателя.

Курсанты, конечно, с не меньшим интересом разглядывают своего преподавателя. Складываются первые впечатления. ‹…›

Ярко запомнился мне также один случай, касающийся лично Гагарина. В училище после основных уроков курсантам предоставлялись два часа для самостоятельной подготовки. В эти часы преподаватель заходил в класс по мере необходимости, главным образом для контроля занятий или помощи отдельным курсантам.