Книга Золотая тень Кёнигсберга - Дина Якшина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Замок Рагнит, полностью выгоревший в ночь со 2 на 3 августа 1828 года, к этому времени вновь отстроен. Кроме тюрьмы, в нём разместились городской и районный суды. Облик сильно изменился: появилось множество новых окон, новые лестничные клетки, простые — вместо сводчатых — потолки и т. д. и т. п. В первозданном виде сохранилась разве что надвратная (часовая) башня. (По одной из легенд, в угловой камере замка-тюрьмы был казнён немецкий коммунист Эрнст Тельман.)
В годы Первой мировой войны, с 23 августа по 12 сентября 1914 года, Рагнит был оккупирован русской армией…
В торговых связях Восточной Пруссии (периода Веймарской республики) и Советской России Рагнит также занимал не последнее место: с 1909 года в городе функционировало акционерное общество «Целлюлозный завод». Изрядная доля продукции (бумага, картон… спирт) шла на восток.
А потом снова была война. Наши войска взяли Рагнит 17 января 1945 года. Почти целеньким. Замок тоже не пострадал. Разносить его начали позже. Поначалу часть помещений была приспособлена под склады, во дворе появился рынок. Вокруг прилепилось огромное множество сарайчиков и прочих хозяйственных построек.
Новое название города — Неман — сразу не прижилось. Жители по-прежнему называли его «Рагнит», а в официальных бумагах долгое время он обозначался и как Неман, и как Суворовск.
Постепенно замок начал рушиться: его превратили в каменоломню… в нём снимали фильмы (например, «20 дней без войны»). Да и сам город пережил и первую волну разрушений — в 1946–1947 (когда военные «передавали имущество» гражданским), и вторую — в 1951–1961 годах, когда из Немана тоннами вывозили кирпич и брусчатку… Так закончилась «восточнопрусская Ривьера».
Древние пруссы верили: кровь, впитавшаяся в землю, непременно порождает новую жизнь. Чего-чего, а крови в ЭТУ землю впиталось немало. КАК же мы с вами должны жить?! Совсем не так, как живём на самом деле…
После кружки пива посетители трактиров корчились от боли
Хотя в Гумбиннене (ныне город Гусев) нет средневекового замка (в смысле, развалин, изъеденных временем и растащенных на кирпичи человеком) — менее древним он от этого не становится. Напротив, точно известно, что люди поселились в Надровии (так называлась земля, на которой располагается теперь Гусевский городской округ) ещё в эпоху неолита.
Первое поселение возникло на берегах ручья, впадающего в Писсу, там, где сейчас северо-западная окраина города. Люди, обитавшие на этой земле, занимались животноводством, земледелием, охотились, ловили рыбу, появились ремёсла: ткачество, гончарное дело, выплавка бронзы и железа.
Пруссы появились в Надровии в IV веке нашей эры. Были они — так считают историки — изначально кочевниками, но на здешней земле, богатой разнообразными природными дарами, осели и зажили деревнями. Небольшими, по десять-одиннадцать дворов в каждой. Деревни эти группировались в волости, в каждой волости имелось так называемое городище — место для всеобщих собраний и ритуальных жертвоприношений.
Судя по всему, первыми городищами в Надровии были Нештонкемен (ныне пос. Вороново под Гусевом), Юдшен (находилось у пос. Караваево, которого больше нет) и Шлоссберг (окрестности пос. Бочаги, Черняховского района).
Кстати, в Юдшене, в семье пастора Даниэля Эрнста Андерша, будет впоследствии три года работать домашним учителем Иммануил Кант.
Городище Шлоссберг стало «новым Ромове», то есть новым центральным святилищем пруссов взамен того, что осталось в Натангии (неподалёку от нынешнего Мамонова).
Селение, из которого «вырос» Гумбиннен, именовалось Писсеркайм (то бишь «деревня на реке Писсе»). В 70-х годах XIII века оно было разрушено рыцарями Тевтонского ордена — и возродилось на новом месте, слегка в отдалении, на берегу реки у дороги, ведущей в Литву. Новый посёлок — под именем Биссеркемен — фигурирует в первом описании орденского государства (XIV век). А в XVI веке этот населённый пункт «засветился» в летописях: по велению принца Альбрехта немецкие семьи начали осваивать Надровию, которую совершенно искренне считали «дикой пустыней», населённой «охотниками и разбойниками».
В 1576 году Биссеркемен был нанесён на первую карту Восточной Пруссии. А во второй половине XVI века — переименован в Гумбине.
Происхождение этого слова трактуется неоднозначно. Одни краеведы возводят его к названию ручья Габбе (утверждая, что было и промежуточное имя: Габбинен). Другие — полагают, что в основе лежит литовское слово «гумба» — «искривление». Правда, по поводу того, что именно «искривилось», тоже существуют разногласия. Спектр предполагаемой кривизны довольно широк — от особым образом переплетённых ветвей мощного дуба, которому в «новом Ромове» поклонялись язычники-пруссы, до множественных изгибов старого русла Писсы.
Есть и ещё одна версия, с явным оттенком легенды: будто бы в средневековом Биссеркемене был трактир, где варили некачественное пиво.
И будто бы у посетителей трактира то и дело схватывало животы. Бедолаги корчились и извивались от боли. Отсюда, дескать, и название Гумбине, которое позже, окончательно германизировавшись, превратилось в Гумбиннен. А деревянная лютеранская кирха, построенная здесь в середине XVI века, позволила ему стать центром церковного прихода.
Впрочем, этот населённый пункт долго не мог похвастаться какой-либо ролью в истории. Хотя драматических событий хватало. Так, в середине XVII века бывшие земли Надровии буквально опустошили крымские татары. Их набег был стремительным, жестоким, кровавым. Гумбиннен оказался уничтоженным полностью, и лишь небольшой части жителей удалось укрыться в Ролитских лесах.
Освободившуюся территорию потихоньку занимали переселенцы из немецких земель, но… в начале XVIII века эпидемия чумы унесла две трети населения. Опустело 10 800 крестьянских дворов! На весь Гумбиннен осталось не более полусотни семей — и то значительно поредевших.
Старая немецкая пословица гласит: «Где ничего нет, там и император теряет своё право». Понимая, что практически утратил это право, король Фридрих Вильгельм I обратил своё высочайшее внимание на обезлюдевший край. И начал активно зазывать гугенотов, меннонитов и прочее «не католическое меньшинство». А чтобы сделать край привлекательным для ремесленников, Фридрих Вильгельм даровал Гумбиннену городские права.
25 мая 1724 года состоялось первое заседание городского магистрата — и этот день считается днём основания города. Фридрих Вильгельм лично набросал план строительства нового города. Он же помог осушить в окрестностях Гумбиннена заболоченные земли, начал развивать государственное коневодство. Финансировал работы, благодаря которым река Писса стала протекать по новому руслу и была защищена дамбами от весеннего половодья.
