Книга Кулак войны - Андрей Левицкий

– Не стоит, – ответила она.

Ее отвели в просторную комнату с длинным столом, освещенную несколькими небольшими лампами, утопленными в высокий потолок. Здесь на одной стене тоже были экраны, но в них виднелась морская глубь – рыбы, кораллы, чистейшая голубая вода.

– Прошу прощения, вынужден оставить вас, – сказал Бобби, учтиво поклонился и удалился.

Терри прямо чувствовала, что он не ушел, а именно удалился неторопливым шагом. С гордо поднятой головой, абсолютно прямой спиной.

Вместе с ней в комнате остался мужчина лет сорока в солдатской форме Синдиката без знаков различия, зато с автоматом за плечом и с пистолетом в кобуре. Если бы девушку и посетили мысли о побеге, при взгляде на угрюмое лицо охранника они бы тут же ее покинули.

Следующие минут сорок она просто сидела, наслаждаясь тем, что не надо никуда бежать, что можно прикрыть глаза и отдыхать.

Из состояния легкой полудремы ее вывел женский голос:

– Позвольте помочь вам переодеться.

Терри открыла глаза и увидела приятную даму лет тридцати, также в солдатской форме без погон и нашивок.

– Конечно.

Они прошли в небольшую комнатку, где девушка наконец сменила сестринский халат, камуфляж и больничные тапки на довольно скромное, но приятное сиреневое платье, которая женщина тут же ловко подогнала ей по фигуре с помощью нескольких булавок и пояска, и такие же сиреневые туфли, чуть великоватые даже поверх следков.

– Вот, совсем другое дело, – отошла чуть в сторону женщина. – Теперь еще пару штрихов.

Она заплела волосы Терри и заколола их парой невидимок. Было слегка стыдно за немытую голову, но девушка догадывалась, что в итоге это может оказаться наименьшей ее проблемой.

Потом ее проводили к столу. Там уже выключили верхний свет, зато накрыли на стол и поставили на него с десяток канделябров, каждый на шесть горящих свечей. Также на столе напротив друг друга располагались столовые приборы.

На экранах в стене транслировалась классическая британская осень, с мелким дождем, оранжевыми листьями и чутко озирающимся вдалеке оленем.

– Вы уж не обессудьте, – вошел в комнату Бобби. – Сегодня вы – единственная моя гостья, и развлекать хозяина дома беседой придется именно вам. О, не беспокойтесь, до второй перемены блюд я вас беспокоить расспросами не собираюсь.

Терри была так голодна, что совершенно не запомнила, что именно ела. Вначале простой салат, потом какой-то суп – на ее вкус излишне пресный. А потом – рыба с рисом и густым белым соусом.

Вместе с рыбой подали и вино. Она сделал глоток и замерла от удовольствия. То, что ей доводилось пробовать в больнице, не шло ни в какое сравнение с тем, что подали здесь.

– Марк Косински, – сказал Бобби в тот момент, когда девушка откинулась на спинку стула, и его выпуклые глаза хищно сверкнули.

– Я не знаю, о ком вы говорите.

– Ну, крепкий парень, лет тридцать, чернявый, все время говорит о том, что и кому он должен, и кто и сколько должен ему.

Терри замерла. Нужно было решать, что она скажет собеседнику, а что лучше оставить в тайне. В книгах про шпионов все старались как можно меньше рассказать противнику. Но к собственному удивлению она не чувствовала в Бобби врага.

– Я знаю его как Рихарда Бланша, сержанта Синдиката, потерявшего память.

– Где вы с ним познакомились?

– В больнице, где я работала медсестрой.

– Прошу прощения… – Бобби искренне удивился. – Вы – и медсестрой? Так это и вправду была ваша одежда?

– Да, – Терри смутилась. Вот и вскрылась правда. Все, конец сказке, больше к ней не будут обращаться как к «милой леди».

Хозяин этих мест задумчиво посмотрел на гостью, приложил руку к челюсти – жест явно был неосознанным, рефлекторным. Девушка в больнице насмотрелась на такое.

– Бывает, что я ошибаюсь, – вкрадчиво сказал Бобби. – Но точно не в вопросах крови. Понимаете, за многие поколения здесь, в Британии, выработались определенные признаки, по которым можно почти безошибочно узнать человека благородных кровей. На континенте все иначе. И я совершенно уверен, что вы – из моей среды. Возможно, вы не возводите свой род к королям, и ваши братья не сидят в парламенте. Но как минимум несколько поколений ваших предков не знали бедности. Как вас зовут?

Терри сжалась. Умом она понимала, что стыдиться ей нечего, но все равно объявить о своей проблеме ей было неловко. И все же она смогла сделать это:

– Я не знаю своего имени. Я потеряла память, не как этот ваш Марк, а по-настоящему. Теперь меня зовут Терри Смит. Родственники меня не искали – ну или просто не нашли.

И едва она это сказала, как внезапная головная боль пронзила виски. Перед глазами мелькнула картина – громадное окно, а за ним высокая старинная водонапорная башня, стоящая во дворе-колодце, окруженном со всех сторон зданием из красного кирпича.

– Что с вами? – поинтересовался участливо Бобби.

– Я что-то вспомнила… – сказала девушка и, повинуясь настоятельным просьбам хозяина дома, описала представшую перед ее мысленным взором картину.

– Знаете, я что-то такое помню, – сказал он. – Но это было так давно, в прошлой жизни, которую я упорно изгонял из памяти уже лет семь, если не восемь.

– Гости, сэр, – заявил Патрик, входя в комнату.

– Давай пока десерт и чай, а я пойду, поздороваюсь, – сказал Бобби и вышел.

Марк Косински

Тихо, темно и сухо. Связанные сзади руки доставляли меньше беспокойства, чем намазанная на лицо грязь, которая подсохла и теперь стягивала кожу. Марк откинулся на стену – то ли бетон, то ли камень, спиной не разберешь, а впрочем, и без разницы. Он прикрыл глаза, мысли текли медленно, тело и мозг отдыхали.

Кавказец, которого кто-то из новых спутников вскользь назвал почему-то «русским», на взгляд Марка должен был уже вернуться с переговоров. В том, что на этом этапе проблем не будет, Марк не сомневался. Граф, даже если бы у него была возможность легко уничтожить их всех, не стал бы этого делать.

После воскрешения в подземельях Бобби-Граф прославился склонностью к театральным жестам и этаким мини-постановкам. По слухам, у него в свите были всякого рода уроды: горбуны, люди со странными протезами, шрамированием, пирсингом. Чувствуя себя хозяином положения, он ни за что не откажется от маленького, – а может от длинного и вычурного – спектакля с участием гостей.

Поэтому Марк не сомневался в том, что их гонец вернется, и они встретятся с Графом. Так же он был почти уверен в первой части плана, в которой Стас вырубает свет после выстрела, который делает Ронни. Даже если девочкомальчик облажается, сделать выстрел может кто-то другой – способов хватает.

А вот дальнейший план распадался на части, там оставалось слишком много на импровизацию и, чего Марк особенно не любил, там приходилось доверять чужим людям.