Книга Лигранд. Империя рабства - Владимир Белобородов

– Там деревни налог платят шкурами, жиром, да различными травами и грибами. Половина из этого магам нужны. Да и стоят прилично. Потому собственно и имперские войска вместе с локотскими посылают. Орден боится, что часть этого локот себе заберёт.

– Налоги то всё равно локота.

– Оттуда нет. Вернее его наполовину, только эту половину в счёт его налогов империи забирают.

– Как всё запутано.

– Да ты не переживай, до следующего лета дракон или отойдёт, или кто-нибудь ещё в немилость впадёт. Ты лучше, – Рут хлопнул меня по плечу, – о завтрашнем дне подумай. Сегодня я всё равно найду нового палочника.

Спина зачесалась после слов сотника. Словно раны затягиваться начали.

– И поздравляю с пополнением в твоём десятке, – ухмыльнулся Латан, – те ещё воины.

– Что настолько плохие?

– Да нет. Как раз воины то ничего, но вот характер… Мой десятник только рад будет. Ну, да ты справишься. Со своими же как-то совладал.

– Да у меня нормальные ребята.

– Да? Я до тебя троим предлагал их десятником стать, все отказались, – Рут отогнул полог своего шатра, к которому мы подошли и остановился. – Да и с прошлым десятником до сих пор непонятно как так вышло.

Я махнул рукой Латану и зашагал в сторону расположения своего десятка.

Ближайшее будущее, а точнее перспектива палок, захватила мысли. Думать собственно не о чём было – изменить то всё равно ничего нельзя – так и так на скамью, но имел я такую вредную привычку, мусолить в голове то, что ещё не произошло. Даже поговорить то не с кем. Ротимура, как назло, продали на стражу. То есть отправили его десяток в ближайший город, где они будут ждать – вдруг, кому-нибудь понадобится верховая стража или охрана обоза.

– Элидар, смотри, – Ильнас прямо светился, показывая мне своё «произведение искусства».

– А что с этой стороны узды бахрома не до конца?

– Кожи не хватило. Когда на Бойкую надену, не видно будет что неодинаково.

– Неплохо.

– Если кожи найдёшь, я тебе тоже так сделаю.

– Тебе то можно, а я всё-таки десятник. Дракон увидит неизвестно, что подумает.

– Ну и зря. У десятников верховых сбруя тоже расшита.

Я с облегчением вздохнул – обижать парня не хотелось, но и видеть такое на своём жеребце я тоже не желал.

– Сколько ещё в лагере будем сидеть? – Поинтересовался Ильнас.

– Почему сидеть? Через руки на Орочьи ворота.

Орочьи ворота, это наименование условной границы к Северным землям, проходившей по руслу реки Орушки. И с той и с другой стороны реки земли были имперские, но за Орочьими воротами необжитые, там вообще перешеек между орочьими степями и большой водой, океаном то бишь. Дабы не охранять всю границу с орками, по берегу реки установили сигнализацию из воротных амулетов. Если группа более трёх единиц живых существ проезжает мимо воротного амулета, что происходило очень редко, то сразу приходил сигнал на один из выдаваемых нам сигнальных амулетов, ну и мы из временного лагеря тут же должны были выдвигаться в ту сторону.

– А Шрам сказал, что или ты согласишься, или мы вечно будем дрова заготавливать. Ты чего, согласился? – Аккуратно, затихающим голосом, спросил Ильнас.

– Нет, – я потрепал его вихры. – Попроси Старшего, чтобы подстриг тебя, – я направился к шатру.

Пока шёл, спина чуть не задымилась от вопросительного взгляда Ильнаса. Надо проверить его – может он тоже магию видит, потому и взгляд ощущается.

– Тридцать палок, – повернулся я к мальчишке.

– Корень жеребца им…

– Ильнас!

Высказывания парня последнее время резко наклонились в сторону ненормативной лексики. Ещё бы! Ночевал то он в шатре десятка. Первые пять дней он спал в моём шатре, но потом у окружающих начало создаваться нехорошее мнение о нас. Мне было по боку – потреплются и перестанут, а вот Ильнаса задело, и он сам попросился о переносе его спального места.

Только убрал письмо отца оставленное на самом виду, как около шатра кто-то пробасил:

– Наказанные? А где десятник?

– В шатре, – покладисто ответил Ильнас.

Как-то на него не похоже. Мне даже интересно стало, кто это мог быть. Я сбирался выйти, как прямо передо мной отдернулся полог. Только вот свет оттуда не падал – весь проём занимала огромная фигура воина.

– Ты что ли десятник?

– Выйди!

Эта гора мяса хмыкнула и отошла назад, отпустив «дверь». Когда я вышел, то чуть не засмеялся. Передо мной стояли три фигуры: Трус, Балбес и Бывалый. Полного сходства не было, но определённый колорит, навевавший образ этих героев прослеживался. «Бывалый» правда, выглядел поспортивней Моргунова, а «Трус» помоложе Вицина. А вот Никулин… Если не смотреть на лицо, то один в один. Теперь я понимал Ильнаса. Здоровый внушал уважение своими габаритами.

– Кто такие? – Для порядка спросил я, хотя уже понимал, что это моя новая головная боль.

– Мы к тебе в десяток, – голос богатыря, казалось, заставлял вибрировать воздух.

– Не к тебе, а к вам, мы с тобой настойку вместе не пили! И в мой шатёр больше без разрешения ни ногой! От Латана? – Я сделал как можно более негодующий взгляд.

– Да.

– Рассказывайте!

– Что тебе рассказать?

Я пристально смотрел на здоровяка, раздумывая. За последние месяца, имея возможность беспрепятственно тренироваться с применением магии, я значительно вырос в искусстве владения клинком. К тому же магические силы увеличивались с каждой луной, так что вполне даже с этой «горой» совладаю. Вот только как его лучше урезонить? Послать Ильнаса за деревянными мечами, или в кулачном бою нос расквасить? По-другому тут мало кто понимал.

– Что вам рассказывать? – Вдруг поправился Здоровый.

У меня прямо с плеч гора.

– За что ко мне?

– Со стражи ушли.

– Зачем ушли?

– Дела появились.

Всё-таки здоровому зубы слегка жали.

– Балзон вам расчёт за дела, так понимаю, привозил?

– Если всё знаете, зачем спрашивать?

– От вас хочу услышать?

– Не томи ты нас, десятник, – вступил в разговор «Бывалый». – Нас за последних два дня, уже, как только не спрашивали, разве что магов не приглашали. Не было там ничего. По согласию всё было. Только девка, как увидела отца, так и завопила, мол, насильничают. Другого мы всё равно не скажем. Коли так надо, отпускайте из войск и отдавайте страже. Там маги разберутся, кто из нас правду говорит.

– Понятно. По согласию сразу с тремя… Как звать? – Не стал я развивать тему дальше.