Книга Смертельный груз - Фридман У. Крофтс

– Или на Буарака? – высказал предположение шеф.

– Но зачем, – продолжал размышлять вслух англичанин, – втягивать в дело Ле Готье? Почему было не ограничиться Буараком?

– Слишком очевидный ход, – ответил Лефарж, довольный, как быстро остальные подхватили и подвергли разбору его версию. – Грубая работа. Феликс понимал, что, будь автором письма Буарак, он никогда бы не поставил под ним свое имя. Вовлечь в дело Ле Готье выглядело гораздо более умным маневром.

– Если Феликс стоит за всем этим, – развивал свою мысль Бернли, – то можно считать решенным вопрос об авторстве письма. Ведь до сих пор он остается единственным человеком, располагавшим всей необходимой информацией, чтобы написать его. Он присутствовал в кафе «Золотое руно», решил совместно с Ле Готье принять участие в лотерее и, стало быть, знал все подробности по данному делу. Дискуссию о преступниках и полиции, как и пари между Ле Готье и Дюмарше, чего на самом деле не было, он мог выдумать, чтобы оправдать получение бочки. И, уж конечно, он все знал о последнем перемещении груза, поскольку сам и отправил его.

– Совершенно справедливое замечание! – с энтузиазмом воскликнул Лефарж. – Все складывается в единое целое. Наконец-то мы выходим из тьмы к свету истины. И не стоит забывать показания Сюзанны относительно записки. Ясно, что мадам Буарак и Феликс о чем-то сговорились на ту ночь. По крайней мере, они поддерживали связь друг с другом, а ответ Феликса подразумевал встречу.

– Важный момент, вне всякого сомнения. И все же, – заметил шеф, – у нас есть еще немалые трудности. Взять, к примеру, историю со шляпными заколками. К какому выводу вы пришли, Лефарж?

– Я готов предположить, мсье, что женщина была слишком возбуждена предстоявшим побегом из дома и почти не отдавала себе отчета в собственных действиях.

Шеф покачал головой.

– Не нахожу объяснение удовлетворительным, – сказал он.

– В таком случае не могло ли это означать, как и отсутствие при ней багажа, что она вообще не покинула в ту ночь своего дома? Ее могли убить сразу после окончания званого ужина, а шляпу и пальто снять с вешалки для отвода глаз. Вы не рассматривали такой возможности?

Бернли не заставил себя ждать с ответом.

– Это была едва ли не первая идея, пришедшая мне в голову, господа, но я отмел ее как неправдоподобную по следующим причинам. Во-первых, если бы мадам Буарак была убита уже в субботу поздним вечером, то куда дели труп? Его не могли поместить в бочку, стоявшую в кабинете, поскольку она была полна. Скульптуру из нее вынули только через два дня – в понедельник. Более того, мы наверняка знаем, что в той бочке никакого тела не прятали вообще, поскольку ее сразу пустой вернули в фирму мсье Дюпьера. Во-вторых, труп не мог быть спрятан где-то в доме, поскольку Франсуа и Сюзанна тщательно осмотрели его в воскресенье, а человеческое тело слишком крупный предмет, чтобы остаться незамеченным. Далее, если она была убита в доме, преступление могли совершить Феликс или Буарак, либо кто-то другой, не исключая и группу неизвестных нам лиц. Тогда едва ли это сделал Феликс, потому что он не сумел бы вынести труп из дома без сообщника, какового мы пока не обнаружили. Буарак располагал лучшей возможностью избавиться от тела, хотя вопрос тоже спорный, и у него имеется подтвержденное алиби. И последнее: я твердо уверен, что показания дворецкого Франсуа правдивы. Не могу представить его в роли соучастника в убийстве и не вижу, каким образом преступление могло быть совершено в указанное вами время без его ведома.

– Да, ваши слова резонны. Более того, если принять во внимание версию мсье Лефаржа о том, что труп поместили внутрь бочки уже в Лондоне, то обсуждение можно на этом закончить.

– Я тоже считаю, что убийство не было совершено в доме тем же вечером, – заметил Лефарж, – хотя, в отличие от мистера Бернли, не принимаю алиби Буарака как полностью доказанное.

– А я был склонен считать его алиби вполне достоверным, – сказал мсье Шове. – Что в нем вызывает у вас сомнения, Лефарж?

– Все его объяснения, начиная с того времени, когда Буарак покинул свое предприятие. Мы, например, не в силах проверить, существует ли реально тот американский друг, на которого он ссылается. С моей точки зрения, эта часть истории легко может оказаться выдумкой.

– Верно, – признал шеф, – но мне не кажется история, рассказанная Буараком, столь уж важной для дела. Решающее значение имеет указанное Буараком время его возвращения домой в самом начале второго часа ночи. Оно подтверждено и Франсуа, и Сюзанной, а потому мы, видимо, должны признать слова Буарака правдивыми. Есть еще одно почти неопровержимое доказательство. Если помните, Буарак заявил, что где-то на полпути между вокзалом Орсе и домом его застал дождь. Вы поступили совершенно правильно, когда проверили даже столь малую деталь, спросив Франсуа, был ли плащ хозяина влажным. Дворецкий ответил, что был. Позже я лично навел справки и выяснил: та ночь выдалась преимущественно ясной, и лишь около часа ночи начался сильный дождь. А посему мы определенно знаем, что до этого времени Буарак еще находился на улицах города. В полном соответствии с его показаниями. Стало быть, он не мог совершить преступления до примерно четверти второго, как и после этого времени, поскольку жена уже пропала, а дворецкий и горничная не спали. Вывод: если убийца все же Буарак, то свое черное дело он сделал в другое время, но не той ночью.

– С вашими доводами не поспоришь, мсье, – согласился Лефарж. – А если учесть тот факт, что мы до сих пор никоим образом не можем связать Буарака ни с письмом, ни с бочкой и считаем практически установленной поездку мадам в Лондон, то его можно вычеркнуть из числа подозреваемых. Каково ваше мнение, Бернли?

– По-моему, пока слишком рано вычеркивать из списка подозреваемых кого-либо вообще. Должен заметить, что наличие мотива у Буарака совершить убийство показалось мне очень сильным аргументом против его невиновности.

– Хотя это, между прочим, тоже говорит о том, что Буарак никак не мог совершить преступления той же ночью, – подхватил его мысль шеф. – По вашему предположению, он убил жену, потому что она сбежала с Феликсом. Но он пришел домой, явно рассчитывая застать ее там, а значит, не догадывался о ее планах. Следовательно, по меньшей мере на одну ночь подобное намерение у него отсутствовало. Мотивы вообще вещь коварная, согласитесь, джентльмены.

Все трое рассмеялись, а мсье Шове продолжал:

– Итак, давайте определимся с той ситуацией, какая существует на сегодняшний день. Суммируем известные нам факты. Мы знаем, что мадам Буарак была убита в собственном доме в промежутке между 23.30 после ужина в субботу и вечером понедельника в начале следующей недели, когда предположительно Феликс написал письмо с заказом на скульптурную группу. Очевидно, что убийство могли совершить Феликс, Буарак или некий другой человек. Поскольку до сей поры не появилось свидетельств о существовании третьей персоны, невольно приходится считать основными подозреваемыми первых двух мужчин. Если начать с Буарака, то, очевидно, при определенных обстоятельствах у него мог быть мотив для убийства, но пока нами не выявлены причины для совершения данного преступления. Помимо этого, мы не обнаружили ничего, компрометирующего его. Буарак обеспечил себя надежным алиби как раз на то время, когда он мог бы теоретически совершить преступление.