Книга Сети желаний - Сергей Пономаренко

Арон проделывал какие-то непонятные манипуляции трясущимися руками. «Похоже, час настал, — подумал я, с трудом сохраняя вертикальное положение. — Замерзшими пальцами будет трудно отвести затвор винтаря».

— Дым, — произнес Арон срывающимся от холода голосом. — Не могу определить направление ветра.

Я открыл было рот, чтобы обругать мальчишку, но тут до меня дошло, что он хотел сказать. «Дым! Люди! Земля! Спасение!» — взорвалось во мне фейерверком эмоций, и я тоже ощутил еле уловимый запах дыма. «Как до сих пор я не обратил на него внимания!» Я достал из кармана шинели сложенный кусок газеты, прежним хозяином приготовленный для самокруток, судя по лежащему там же кисету с махоркой. Оторвал от него клочок, подбросил, ветер его подхватил и понес в сторону.

— Там земля! — крикнул я Арону, указывая в сторону, противоположную направлению ветра, и, словно дразня меня, порыв ветра принес более ощутимый запах дыма.

— Ревекка, мы спасены! — радостно прокричал я.

Теперь было не важно, сколько потребуется времени, чтобы дойти до земли, хотя, если стемнеет, идти по болоту будет полным безумием. Не пугало, что на суше могут оказаться бандиты и нас будет ожидать смерть, возможно, даже более мучительная, чем та, что ждет нас в болоте.

— Я не могу идти, — сквозь слезы произнесла девушка. — Оставьте меня здесь. У меня уже нет сил!

— Давайте сойдем с тропы и пойдем прямо, так мы сократим путь, — предложил Арон, стараясь взглядом подбодрить Ревекку.

— Надо идти по тропе, пусть это будет дольше, зато безопаснее! — высказал я свои соображения, отметив про себя, что тропой назвать выбранный нами путь можно с большой натяжкой. — Запах дыма усилился, а значит, до суши недалеко.

— Ревекка не выдержит, — возразил Арон. — Она уже еле стоит. Надо идти напрямик.

— Это безумие! — не согласился я. — Потихоньку дойдем.

— Мне надо немного отдохнуть. — Ревека, говоря, глотала слезы. — Я и шага не сделаю.

— Через час-полтора стемнеет, надо идти, — настаивал я, стараясь не встретиться с ней взглядом.

— Я попробую пройти напрямик, а вы идите в обход. Кто первый доберется до суши, тот вернется за Ревеккой, — предложил Арон. — А она пусть дождется кого-то из нас.

Прежде чем тронуться в путь, я выбросил винтовку — не сомневался, что благополучно доберусь до суши. Шашку я оставил, так как она будет необходима, если на краю болота наткнусь на заросли осоки. Надежда утроила мои силы, и я довольно быстро продвигался вперед, но, не забывая об осторожности, нащупывал шестом дорогу. Время от времени я останавливался и уточнял направление ветра проверенным способом — подбрасывая клочок газеты. Так называемая тропа, по которой я шел, петляла. Я помечал дорогу знаками, сомневаясь, что смогу их найти на обратном пути.

«А как же Ревекка?!» — больно ударила мысль, но я ее прогнал, спеша поскорее добраться до суши, а уж потом я буду решать, что делать дальше.

Как бы то ни было, через час я уже стоял на твердой земле — здесь запах дыма был сильным, и у меня не было сомнений, что неподалеку топят печь. Я решил немного передохнуть и отправиться в обратный путь за Ревеккой, хотя ужасала необходимость еще два часа месить болотную грязь, да и силы мои были уже на исходе. Единственное, что меня радовало, — на темном небе обозначился полный диск луны, заливший все вокруг безжизненным светом, достаточным для того, чтобы идти в болото за Ревеккой. Невдалеке раздался человеческий крик, вслушавшись, я разобрал свое имя. «Родин! Родин! Родин!» — кричал Арон. Я поспешил на голос.

До суши ему оставалось сделать какой-то десяток шагов. Видно, обрадовавшись этому, он забыл об опасности и был наказан. Но ему повезло: удалось схватиться за ветку березы. Он наклонил деревце и теперь удерживался на поверхности благодаря тонкому, но крепкому стволу, а вот сил выбраться из трясины уже не было. Я, осторожно нащупывая дорогу, подошел к нему как можно ближе, на расстояние длины шеста.

— Здесь совсем недалеко — я обозначил дорогу! — радостно крикнул мне Арон. — Если бы не моя глупость, то я к этому времени уже и Ревекку привел бы сюда.

«Ревекка!» Мысль о ней больно уколола меня. Да, у него теперь есть все основания стать в глазах Ревекки ее спасителем, а чем может отблагодарить девушка? Только своей любовью! Мне вспомнились сны, когда стихия безжалостно расправлялась с моим соперником. Сейчас она это чуть не сделала в реальности, может, она ждет моего решения?

Я стоял в задумчивости, не спеша протягивать шест Арону. Видимо, он прочитал мои мысли, и его лицо исказилось от ярости:

— Ты думаешь, я не видел, как ты подбирался к моей невесте?! — прокричал он. — Как гадюка, тихо и незаметно! Но она не для тебя — ты чужой! Ты — иноверец! Ты старик для нее! Если даже я сейчас погибну, то все равно вернусь из того мира, уничтожу тебя и твоих потомков! — и юноша, собрав все силы, начал потихоньку ползти по стволу деревца, пытаясь нащупать спасительную, хоть и ненадежную твердь под ногами.

Я пришел в бешенство. «Чем он лучше меня?! Еще никак не проявил себя в этой жизни! Что он может дать Ревекке? Ведь она совсем не такая, как ему представляется. Ее настоящую я видел в городе, а здесь она прячется под сводом предрассудков, навязанных ей с рождения. И я не такой уж старый, мне всего тридцать три года — самое время для начала новой жизни!»

— Ты ее совсем не знаешь! — заявил я.

В моей руке непостижимым образом оказалась оголенная шашка, и она, сделав со свистом полукруг, легко перерубила спасительную для Арона березку. Он сразу с головой ушел в жидкую грязь, но вскоре появился на поверхности, кашляя и задыхаясь. С меня мгновенно слетело наваждение, и я сунул ему спасительный шест. Он ухватился за него обеими руками, но его легкие буквально разрывались от попавшей в них грязи, не давая дышать. Я изо всех сил тащил шест к себе, но его хватка ослабела, и он ушел вниз, а на поверхности осталось лишь несколько небольших пузырьков, которые, лопнув, исчезли.

— Боже мой, что я натворил! — простонал я и стал молить Бога вернуть все назад, ведь я ЭТОГО не хотел!

Но все оставалось по-прежнему, и на том месте, где Арон исчез в болотной бездне, уже ничто не напоминало о произошедшей трагедии.

Мое сердце разрывалось от боли и жалости к несчастному, погубленному мной, но по чьей-то злой воле, не моей. Времени каяться у меня не было, и я поспешил за Ревеккой по короткой тропе, найденной Ароном, выискивая едва заметные знаки. Судьба благоволила мне, и я в конце концов нашел едва живую, окоченевшую Ревекку и помог ей добраться до суши.

Уже не думая ни о каких предосторожностях, понимая, что ее замерзшему телу требуется тепло, иначе могу ее потерять, я сумел развести костер из найденного хвороста. Живительное тепло благотворно подействовало на Ревекку, она сидела на импровизированном ложе, которое я соорудил из сосновых веток, и понемногу приходила в себя.

— Где Арон? — Ревекка смотрела на меня, и в ее широко открытых глазах я прочитал: она боится моего ответа.