Книга Затонувший город. Тайны Атлантиды - Михаил Шторм

У въезда на аэродром высился новехонький бигборд, гласивший: «ЧАСТНЫЙ АВИАКЛУБ ДЖОННИ КУКЕРА И ДРУЗЕЙ». На нем был изображен некий фантастический самолет, летящий над облаками в сопровождении орла. За штурвалом восседал, надо полагать, владелец клуба – героический британец в старомодном шлеме и с белым шарфом, развевающимся за плечом. Прямо поверх этого безвкусного рисунка был наклеен бумажный плакат с расценками и перечнем имеющихся в наличии летательных аппаратов. Линдси остановил свой выбор на пятиместном вертолете «Серебряная пчела».

Мистер Кукер, совершенно не походивший на бравого пилота с плаката, оказался лысым коротышкой в засаленном комбинезоне. Для начала он потребовал от Линдси лицензию на право вождения вертолета, затем рассказал, сколько будет стоить аренда на сутки и какую сумму необходимо внести в качестве залога. Выполнив все, что от него требовалось, Линдси произнес:

– Теперь мое условие.

– Да? – насторожился Кукер.

– Я хочу, чтобы вы провели небольшую реконструкцию вертолета. Мне нужен дополнительный топливный бак. За дополнительную плату.

– По условиям нашего соглашения вы не должны удаляться от аэродрома более чем на двести миль.

– И что? – приподнял бровь Линдси.

– А то, – сказал Кукер, – что для этого не нужно устанавливать второй топливный бак.

– Нужно. Я буду много летать по кругу. В радиусе двухсот миль.

– Все ясно. Дополнительный бак – дополнительный риск. Вам придется доплатить двадцать тысяч.

– Они немедленно поступят на ваш счет, мистер Кукер.

Владелец аэродрома поскреб подбородок, сожалея, что не потребовал в два раза больше, но торговаться не стал, а вызвал механиков, которые споро принялись за установку бака. Пока шла работа, Линдси пришлось выслушать подробный инструктаж, и он мужественно вытерпел его, думая о своем.

Час спустя заправленный под завязку вертолет выкатился из ангара.

– Если случится задержка, я выплачу неустойку, – пообещал Линдси, осваиваясь в кабине.

– За несвоевременную оплату штрафа вы будете обложены еще одним штрафом, – сообщил Кукер.

Он стоял рядом с открытой дверцей вертолета, но все же приходилось предельно напрягать голосовые связки, чтобы перекрыть шум разгоняющихся лопастей.

Помахав ему рукой, Линдси сдвинул рычаг, и «Серебряная пчела» легко взмыла в яркое синее небо. Поднявшись на высоту девятисот ярдов, Линдси взял курс на северо-запад.

Вертолет жужжал, как исполинское насекомое, выискивающее добычу в океанских водах. Монотонный рокот двигателя и свист винта нагоняли сонливость. Линдси пришлось несколько раз хорошенько потрясти головой и даже ущипнуть себя, прогоняя дремоту.

Сверху было забавно наблюдать за кораблями, бороздящими рябую поверхность. Линдси удивился, как много пассажирских лайнеров и рыболовецких суденышек плавает вблизи Виргинских островов.

Удалившись от суши, он переключил двигатель на экономный режим работы. Можно было, конечно, подыскать вертолет помощнее и с бо`льшим запасом топлива, но Линдси не был уверен, что справился бы с управлением. Нет, «Серебряная пчела» устраивала его по всем параметрам. Ее винт бойко и неутомимо перемалывал свежий, чистый воздух. Когда Линдси не был занят наблюдением за показаниями приборов, он внимательно смотрел по сторонам, чтобы не столкнуться с другим вертолетом или самолетом, взлетающим с военной базы, которых здесь хватало. Судя по реверсивным следам в небе, сверхзвуковые истребители проносились тут достаточно часто.

Потом все признаки существования человечества пропали. Мчась со скоростью двести миль в час над безбрежной Атлантикой, Линдси почувствовал, как он одинок. Внизу, насколько хватало глаз, была лишь бескрайняя океанская гладь. А что, если впереди нет никакого острова?

Повинуясь безотчетной тревоге, Линдси поднял вертолет на предельную высоту, истратив на это немало драгоценного горючего, но не увидел ничего, кроме неба и воды. Первый бак был уже на три четверти пуст. На практике керосин расходовался значительно быстрее, чем в теории, и это напрягало.

Линдси понял, что элементарно боится. Он решил лететь еще пятнадцать минут, а потом, если остров не появится, повернуть обратно. Какой толк от него будет, если, приземлившись, он объявит, что у них нет горючего для полета назад? Конечно, в вертолете имеется небольшой запас провизии и воды, но пятерым робинзонам хватит этого ненадолго. И как будет выглядеть Джон Линдси в глазах дочери, если его тоже придется спасать?

Тринадцать из пятнадцати минут пролетели с ошеломляющей быстротой. Следя за датчиками, Линдси услышал механический кашель – это испускал дух основной топливный бак. Он поспешно переключил двигатель на питание от второго бака, и в ту же секунду его сердце подпрыгнуло при виде желто-зеленого пятнышка несколько севернее, чем предполагалось.

«Обратно будем лететь как можно ниже и без маневров», – решил Линдси, заходя на посадку. Она оказалась несложной, поскольку остров представлял собой плоскую песчаную поверхность с редкой растительностью. Снижаясь, Линдси насчитал четыре фигурки, бегущие к вертолету. Одна из них, несомненно, принадлежала Алисе, и его тревога сменилась эйфорией: дочь не только жива, но и невредима, раз способна бегать, прыгать и размахивать руками!

Радость Линдси несколько поугасла, когда, увидев его, Алиса словно бы споткнулась, замедлила шаг и наконец остановилась.

– Я Быков, Дмитрий Быков, – представился запыхавшийся кудрявый здоровяк, очутившийся возле вертолета первым. – Мы члены экспедиции профессора Заводюка. Вон он. Это Элен Керн, а это Алиса Заводюк, внучка…

– Я знаю, – перебил Линдси. – Ее настоящая фамилия Линдси. Я ее отец.

Элен, поправляя платье, с любопытством уставилась на него. Профессор, догнав Алису, остался возле нее, явно не торопясь обниматься с зятем. Быков смотрел то на них, то на Линдси, не зная, как себя вести.

Винт вертолета сделал еще несколько оборотов и замер. Стало очень тихо. В этой тишине Линдси слышал свое участившееся дыхание и собственный голос, произнесший:

– Алиса, привет. Я так рад тебя видеть! И я горжусь тобой.

– Нечем гордиться! – крикнула девушка издали. – Я опять попала в неприятности. Твоя дочь неудачница. Ну, ты знаешь…

– Я знаю другое. – Пройдя между Элен и Быковым, Линдси медленно направился к дочери. – Ты самая отважная и сильная девушка в мире. Других таких нет. Ты лучшая, Алиса!

Он шел, загребая песок, а дочь смотрела на него, то складывая руки перед собой, то пряча их за спину, то упираясь в бока. Когда все способы продемонстрировать безразличие были исчерпаны, она сорвалась с места и побежала.

– Папа! Я знала, что ты меня найдешь!

– Нас как бы и нет, – усмехнулась Элен, наблюдая за обнимающимися отцом и дочерью, к которым поспешил присоединиться профессор.