Книга Чапаев - Владимир Дайнес

В. В. Козлов, шофер В. И. Чапаева, в своей книге «Рядом с Чапаевым», вспоминал:

«Родился Петр Исаев в 1891 году в селе Корнеевке Саратовской губернии. Отец его, Семен Николаевич, вечный батрак, так и умер за плугом у кулака. Мать, Елена Прокофьевна, после смерти мужа переехала с сыном в Дергачи. Здесь прошло безрадостное детство Пети. Здесь он закончил с отличием четыре класса земской школы. Когда разгорелась первая империалистическая война, Петр Исаев был призван в армию. В службе он показал хорошие способности, и его направили в учебную команду лейб — гвардейского финляндского полка, которую успешно закончил в звании унтер — офицера. Был направлен на фронт. Там он впервые знакомится с содержанием большевистских листовок.

В мае семнадцатого года унтер — офицер старой армии Петр Исаев вступает в большевистскую партию, а когда на Дону началась гражданская война, он уже командовал ротой красных. В одном из боев с белоказаками Исаев был окружен и захвачен в плен. Его, как командира, приговорили к расстрелу. Заперли в сарай и поставили часового. Ночью Исаеву удалось сделать подкоп, снять часового и бежать.

В начале восемнадцатого года после ранения Исаев возвратился на родину. Услышав, что бывший плотник Василий Чапаев формирует красногвардейские отряды, он в своем селе из крестьянской бедноты сколотил небольшую группу добровольцев и отправился к нему. За косогором, у мельницы, Петр Исаев увидел Чапаева на вороном коне, в бурке и папахе. Он энергично отдавал какие-то распоряжения, показывал рукой в направлении противника. Оставив в березовом колке свою группу, Исаев подъехал. Козырнул.

— Не вы ли будете товарищ Чапаев?

— Ну, я Чапаев.

— Вы записываете в Красную гвардию?

— Да, я, а что?

— Запишите и меня, товарищ Чапаев. Хочу защищать Советскую власть.

Осмотрел его Чапаев с ног до головы и сказал:

— Нет, не возьму тебя в свои отряды. И оружия у тебя не вижу, да и друзьями, видно, не богат.

— Есть оружие, товарищ Чапаев! Припрятано. И друзья есть!

— А почему же ты один приехал?

— Да вон они, на конях в колке!

— Вот это другой разговор. А на чьих конях приехали?

— Кто на своих, а кто на кулацких.

— А не жалко своих-то?

— Ну, что вы, товарищ Чапаев! Для революции не только лошадей, себя не пожалеем.

— Вот таких молодцов мне и надо. Пусть вся беднота поднимается на борьбу за Советскую власть, за Ленина! Как твоя фамилия?

— Исаев.

— Вот что, товарищ Исаев, вижу я, малый ты надежный. Останешься у меня ординарцем, а ребят своих передай в конную разведку.

С того дня и до конца своей жизни Петр Семенович Исаев был неразлучно с Чапаевым. Преданный, на редкость точный при исполнении любого задания, энергичный и храбрый в бою, он постоянно делил с любимым начдивом все трудности, показывая, как и его командир, пример мужества, бесстрашия и стойкости в борьбе с врагами революции».

Ко времени вступления В. И. Чапаева в должность командующего Александрово — Гайской группой войск армии Восточного фронта вели военные действия в полосе шириной около 1700 км. На левом крыле фронта соединения 3-й армии потерпели неудачу под Пермью, в центре войска фронта освободили Уфу и продвинулись на 150–200 км к Уралу, а на правом крыле нанесли сильный удар по формированиям Оренбургского и Уральского казачьих войск. В результате были созданы условия для развития наступления на Урал, Сибирь и Туркестан.

В состав Восточного фронта к этому времени входили 1, 2, 3, 4, 5-я и Туркестанская армии. Они насчитывали 76, 4 тыс. штыков, около, 6 тыс. сабель, 372 орудия и 1471 пулемет. В войсках 4-й армии имелось 18, 1 тыс. штыков, 2, 3 тыс. сабель, 98 орудий и 253 пулемета.[147] Они прикрывали Саратовское и Сызрань — самарское направления на фронте протяженностью 350 км. Основной задачей армии было овладение Уральской областью. В приказе командующего армией М. В. Фрунзе от 28 февраля 1919 г. говорилось:

«3. Вверенной мне армии приказываю решительным наступлением всеми силами разгромить врага.

Требую, чтобы всеми лицами, до рядовых красноармейцев включительно, ясно сознавалась необходимость для нас победы именно теперь, как во внимание к общему политическому положению Республики, так и ввиду необходимости закончить операции в Уральской области до наступления весенней распутицы, для чего:

А. Правая — Александрово — Гайская группа, т. Чапаев. Состав: 1) Александрово — Гайская стрелковая бригада; 2) Балаковский стрелковый полк.

Овладеть районом ст. Сломихинская, после чего продолжать наступление на Лбищенск для угрозы с тыла главным силам противника при атаке их Уральской группой с севера.

Б. Левая — Уральская группа. Состав: 1) Николаевская стрелковая дивизия; 2) 1-я бригада 25-й стрелковой дивизии.

Атаковать главные силы противника в районе Щапов, форпост Чеганский и, разбив их, продолжать безостановочное наступление с целью овладения всей полосой вдоль р. Урал до Лбищенска. При выполнении этой операции, не ограничиваясь лобовым ударом со стороны Уральска, охватывать противника по возможности с обоих флангов. Использовав для боя все наличные силы, принять меры к надежному обеспечению железной дороги Уральск — Покровск; для последней цели в распоряжение начальника группы передаются все бронепоезда».[148]

Итак, Александрово — Гайской группе предстояло овладеть важным узлом дорог — станицей Сломихинской и выходом в тыл противника отрезать ему пути отступления из-под Уральска на Лбищенск. В романе Фурманова подробно рассказывается о том, как Чапаев готовился к наступлению. Воспользуемся повествованием Фурманова:

«С командиром бригады (Александрово — Гайская стрелковая бригада. — Авт.) Чапаев поздоровался наскоро, отрывисто, глядя в сторону, а тот галантно изогнулся, пришпорил, потом подвытянулся, чуть ли не рапорт выпалил. О Чапаеве был он очень наслышан, только больше все со скверной, с хулиганской стороны, в лучшем случае — знал про Чапаева — чудака, а дельных дел за ним — не слыхал, степным летучкам про геройство чапаевское — не верил…Когда пришли в кабинет командира бригады, тот разостлал по столу отлично расчерченный план завтрашнего наступления. Чапаев взял его в руки, посмотрел молча на тонкий чертеж, положил снова на стол. Подвинул табуретку. Сел. За ним присели иные из пришедших.

— Циркуль.

Ему дали плохонький оржавленный циркуль. Раскрыл, подергал — подергал, — не нравится.

— Вихорь, поди у Аверьки из сумки мой достань!