Книга В смертельном бою. Воспоминания командира противотанкового расчета. 1941-1945 - Готтлоб Бидерман

После полудня на отход группы Шмидта враг ответил новой атакой. Хотя наша группа весь день вела бои, она смогла отразить вражеский удар и отбросить советские войска. Во время боя группа почти непрерывно подвергалась атакам неприятельских штурмовиков, которые сбрасывали осколочные бомбы и обстреливали атакующих гренадер из бортового оружия. К вечеру главная линия обороны все еще оставалась в наших руках, хотя советские войска и дорого заплатили за свои попытки прорваться и окружить наши части.

Враг воспользовался ночью для переформирования своих сил. По лесу разносился шум из их расположения: вой «фордовских» моторов, сопровождаемый громыханием танков «Т-34», продвигавшихся вперед через советские позиции. На позиции подвезли боеприпасы, солдаты стали перевязывать раненых, а особо тяжелых переправлять в тыл, а сами выжидали того, что, как им подсказывал инстинкт, принесет следующий день.

В ранние утренние часы на огромные лесные пространства пала тишина. Измученные солдаты лежали за самодельными баррикадами и теснились в наспех выкопанных стрелковых ячейках, пытаясь заснуть. В серых рассветных лучах вперед выползли снайперы и принялись изучать призрачный ландшафт сквозь оптику своих винтовок в поисках каких-либо намеков на перемещения. Прильнув опытным глазом к резиновому кольцу, защищающему оптику, они медленно осматривали свой сектор обстрела слева направо и справа налево, следуя уложившейся в мозгу сетке, не оставляя без внимания ни ветки, ни расколотого дерева, ни перевернутого кусочка. В это утро снайперские винтовки остались безмолвными: ни одна разведгруппа противника не осмелилась выдвинуться вперед, ни один караул не был выставлен. И ни один советский снайпер не откликнулся и не вступил с нашими в смертельную дуэль. Тишина, опустившаяся на фронт, для наших войск, застывших в ожидании за баррикадами, являлась неоднозначным, возможно, зловещим сигналом. Русские на своих позициях не окапывались.

Солнце поднялось над верхушками деревьев, когда в 9.00 на наши позиции обрушилась авиация. Бомбы рвались посреди окопов, а за ними последовали резкие разрывы мин, разрывавшихся на заранее выбранных целях. Солдаты червями уползали, чтобы спрятаться в глубине своих баррикад, прижимались к земле и дожидались прекращения артиллерийского налета. После долгих минут взрывы затихли, и началась атака. Серо-зеленые фигуры выскочили из своих стрелковых ячеек, держа в руках пулеметы и винтовки, вставили запалы, сложили в кучки свои запасы ручных гранат и встретили атаку.

Густыми рядами советская пехота прорвалась через слабо защищенную линию траншей в двух секторах. Стремясь совершить охватывающий маневр, они ударили в направлении Шлоссберг, Баракен и Еврейское кладбище. Несмотря на артиллерийский обстрел и налеты штурмовиков, гренадеры смогли остановить это наступление.

2-я рота 437-го гренадерского полка отличилась в отражении этой атаки противника, который прорвался в секторе Насья к западу от Гейстервальдхена и пытался нанести удар в южном направлении. Тем не менее, мы понимали, что сейчас необходимо отвести наши войска с высот Сандкауле. Ночью с 14 на 15 августа гренадеры были отведены и спешно усилены резервным батальоном. После этого маневра стало очевидно, что плацдарм Поречье надо эвакуировать во избежание окружения войск, все еще удерживавших свои позиции на этом участке. Ночью с 15 на 16 августа начался отвод, и позиции, кроме стометрового участка к востоку от Насьи, были оставлены.

После этого отхода на участок, который лучше подходил для обороны, угроза прорыва временно была устранена, несмотря на то что мы сдали часть территории. В секторе, удерживаемом дивизией, основная позиция оставалась сохраненной, а многочисленные попытки Советов прорвать оборону не привели к успеху.

В ходе отвода 132-й пехотной дивизии с линии фронта 1-я пехотная дивизия в ранние утренние часы 16 августа сменила изрядно потрепанный 437-й гренадерский полк. Тем вечером 132-я пехотная дивизия начала отход с позиций, а ее официально сменила 254-я пехотная дивизия. Поредевшие числом и измотанные до невероятности, гренадеры успешно защищали фронт в течение почти семи дней и ночей непрерывных боев против значительно превосходящего противника. После этого последнего отступления роль 132-й пехотной дивизии в обороне Поречского плацдарма завершилась.

В ходе этого сражения враг ввел в действие следующие дивизии и танковые части: 364-я стрелковая дивизия в составе трех полков, 374-я стрелковая дивизия в составе двух полков, 165-я стрелковая дивизия в составе двух полков, 378-я стрелковая дивизия в составе двух полков, 311-я стрелковая дивизия плюс один полк, 256-я стрелковая дивизия плюс один полк, 503-й танковый батальон в составе 14 танков, 35-й танковый полк в составе 15 танков, 50-й танковый полк в составе 15 танков, 77-й особый инженерный батальон.

По нашим данным, понесли тяжелые потери от двенадцати до пятнадцати вражеских батальонов. Уничтожено 24 танка, 10 из которых были подбиты в ближнем бою. В ходе яростных советских попыток прорвать линию обороны неприятель понес крайне тяжелые потери. После отвода нашей дивизии сражение к югу от Ладожского озера подошло к концу.

18 августа в 8.00 генерал Линдеман сдал командование 132-й пехотной дивизией своему преемнику генерал-майору Вагнеру. Одновременно удерживаемый этой дивизией сектор официально перешел к 254-й пехотной дивизии. Генерал Линдеман обратился к своей дивизии с прощальным письмом:

«132-я пехотная дивизияШтаб дивизии

Командующий генерал18 августа 1943 г.

Солдаты 132-й пехотной дивизии!

Призываемый к другим обязанностям и долгу, сегодня я сдал командование дивизией, которую имел честь возглавлять с 5 января 1942 г. Я мысленно обращаюсь к этому периоду времени с огромной гордостью и удовлетворением. Из каждого боя, из каждого сражения мы выходили с победой. В своих атаках мы громили вражеские войска, часто до их полного уничтожения. В обороне мы оставались хозяевами положения, никогда не отдав врагу ни одного орудия. Спаянная после битвы за Севастополь в шесть батальонов дивизия вновь ударила по врагу в январе 1942 г. и, сражаясь в снегу и во льду, сквозь грязь и дождь, разгромила врага в зимней битве за Феодосию и сбросила его в море. После многих побед в оборонительных боях с февраля по апрель 1942 г. в районе Дальние Камыши 8 мая дивизия прорвала фронт на позиции Парпач и быстро пробилась через Камыш Бурун в гавань Керчи, где мы застали последние транспорты противника, убегающие от нас.

7 июня 1942 г. дивизия была переброшена на север от Севастополя для штурма Ольберга. Нойхаузские высоты были взяты в отчаянной схватке в самых тяжелых условиях. После штурма бастиона, бронированной батареи «Максим Горький», считавшейся на то время самой современной и укрепленной батареей, и взятия форта «Шишкова» вся северная система крепостных укреплений оказалась в руках наших войск. После нашего прорыва через «батарейный язык» на северной окраине гавани дивизия ударила на запад через реку Черную и 1 июля захватила город невиданным и смелым ударом с юга. После этого успеха в специальном сообщении было объявлено о падении могучей крепости.

Затем дивизия была переведена в Северную Россию, где храбрые полки тут же вступили в бой с семью советскими дивизиями в жестокой схватке в течение всего сентября 1942 г. в болотах и лесах Гайтоловского «мешка». На этом этапе кровопролитной битвы все советские попытки прорыва были успешно отражены.