Книга Выше только звезды - Алина Феоктистова

— Хорошо. — Было заметно, что она взволновалась.

Все трое вышли на улицу и сели в машину.

— Дан, можно тебя на два слова? — отозвал Даниила в сторону Берт. — Ты напрасно затеваешь это. Он ни при чем.

— Если он ни при чем, то почему согласился поехать и не стал разговаривать дома? — спросил Даниил.

— Скажи ему все сейчас, он тебе объяснит. Незачем везти его к тебе и волновать его семью.

— Не думаю, что мы будем выглядеть замечательно, если устроим потасовку на улице, — возразил Даниил. — Он просто сбежит от нас, и мы никогда ничего не докажем Платонову. Нам придется заставить его признаться, Берт. Пусть даже силой.

— Послушай, он не убивал, я… — но Берт не успел закончить фразы.

— Ты выгораживаешь его, потому что он твой отец, — выпалил Даниил и, повернувшись, пошел к машине.

— Ладно, поехали, — Берт сел рядом с ним. — За свои слова рассчитаешься позже.

Пока красные «жигули» ехали к дому, где жил Даниил, Роберт смотрел в окно и вспоминал события двадцатилетней давности, о которых напомнила ему Наташа. Думать о предстоящем неприятном разговоре с воинственно настроенными парнями ему не хотелось.

Роберт Вершинин считался баловнем судьбы. Он был очень красив. К тому же у него были природные данные настоящего спортсмена, и он был неоднократным чемпионом России по плаванию. Однако все это не вызывало в товарищах чувства зависти к нему. В спортивном обществе «Динамо» Роберта любили все, начиная с обслуживающего персонала и кончая тренерами. Он был совершенно чужд так называемой «звездной болезни». Со всеми был ровен и приветлив, слыл отличным товарищем, всегда готовым прийти на помощь. Он проявлял настойчивость и упорство там, где нужно, непременно добиваясь своего, и все считали его настоящим мужчиной. Можно сказать, что он был полностью счастлив. И когда однажды на тренировке получил незначительную травму, она его особо не взволновала. Он знал, что через короткое время снова будет в отличной форме. Ему было уже двадцать девять, но уходить из профессионального спорта он пока не собирался. Врачи и наставники предложили ему немного отдохнуть и прийти в себя, он ничего не имел против. Но бездельничать он не привык, и потому, когда его тренер Валерий Николаевич сказал, что «Кристаллу» нужен новый тренер, и обещал посодействовать, чтобы его взяли на эту должность, он ничего не имел против. Тем более что работать предстояло с девушками, а девушек, как любой нормальный мужчина, он любил. И не видел ничего плохого в том, что какое-то время проведет в их милом обществе. Оставаться же на этой работе постоянно он не собирался, относясь к женскому спорту снисходительно и насмешливо. Все, чего он хотел, это немного отдохнуть и развлечься. Он очень нравился женщинам, знал это, и они нравились ему. При желании он легко мог получить любую из них, но много времени уделять им не мог — нужно было беречь силы для спорта. А сейчас время у него было. В таком вот «разгульном» настроении он и шел на свою первую тренировку с девушками из «Кристалла».

Он сразу положил глаз на одну из них. У нее была отличная фигура, обтянутая черным купальником, и миловидное лицо, которое он, впрочем, не особо разглядел. Ему очень хотелось, чтобы девушка не носилась на такой скорости, а плыла чуть помедленнее, чтобы лучше ее рассмотреть. И он был рад, что она иногда тоже посматривала на него, а значит, тоже положила на него глаз, что его совсем не удивляло. Он уже предвкушал приятное вечернее времяпрепровождение с легкой интрижкой и упоительную сладостную ночь. То, что она сдастся сразу, он знал наверняка. Несколько ночей в ее объятиях — и не более того. А потом он вернется в «Динамо», ему будет не до нее, да и она быстро найдет другого. У красивых девушек проблем с этим не бывает, это он знал тоже. Он будет у нее очередной. И она у него очередная. Девушка проплыла стометровку, как он ей и велел, и вышла из воды. Она подошла к нему, и он увидел, что она не просто миловидная. Она была настоящая красавица, с серыми, в черных крапинках огромными глазами, тонкими черными стрелами бровей, с правильным прямым носом, пухловатыми маленькими губами, которые ему не терпелось поцеловать. Ему было интересно, какие у нее волосы — они были скрыты под черной резиновой шапочкой. То, что он испытал, когда разглядывал ее, было странно. У него было такое чувство, словно он прыгнул с десятиметровой вышки и неправильно приземлился. У него даже перехватило дыхание, и он не мог произнести ни слова. А именно в этот момент нужно было заговорить с ней и сказать что-нибудь остроумное, чтобы перейти к основному делу, тем более что она вопросительно смотрела на него и ждала. Но он впервые ничего не мог придумать, и она заговорила сама: спросила, за сколько проплыла стометровку. Он вдруг, к своему ужасу, ощутил, что краснеет. Впервые краснеет перед женщиной. Он даже не знал, что ей ответить. Он не думал всерьез о тренерской работе, но следовало все-таки выполнять свои обязанности, а он о них совершенно забыл и даже ни разу не взглянул на секундомер. Ее высокая грудь вздымалась под черным трикотажем, и не стоило особо напрягать фантазию, чтобы представить ее без купальника. Он, конечно, вел себя как последний дурак. Он стоял и молчал, а женщины любят сильных и решительных. Он и был таким, но тут впервые растерялся и бездействовал. Он увидел, что она замерзла, и сказал, чтобы она шла переодеваться — ничего другого не мог придумать. Естественно, она разозлилась и назло ему собралась плыть стометровку еще раз, хотя он видел, как она устала. Он оценил ее чисто женский ум и хитрость. Во-первых, она хотела, чтобы никто из присутствующих ничего не понял. Чтобы все решили, что он указал ей на ее ошибки и велел проплыть еще раз. Во-вторых, она давала ему шанс собраться с мыслями и что-нибудь придумать: наверняка знала, какое впечатление производит на мужчин, и понимала, что он чувствует сейчас. В-третьих, напомнив про секундомер, она сама начала разговор. Но он не мог ей этого позволить. Он был мужчина, да еще и тренер. И ему даже пришлось применить силу, чтобы заставить ее отказаться от этой идеи.

А потом он поспешил уйти, пока не испортил впечатление о себе бесповоротно. Он всегда действовал, точно стараясь понравиться выбранной им женщине, а тут вдруг все делал не так. И когда она тихо обозвала его кретином, он подумал, что дело проиграно. И от этого она стала еще желанней.

Он ждал ее на улице, решив не сдаваться, и прокручивал в голове различные варианты соблазнения женщин. Остановился на идее с дорогим рестораном, хотя денег у него в тот период спортивного простоя было не густо. Ее не было очень долго. Он решил, что она, несмотря на юный возраст, уже успела изучить мужчин, и ей не стоило особого труда догадаться, что он будет ждать ее после тренировки. И еще он подумал, что резко не понравился ей, если она даже не хочет выходить, чтобы не встречаться и не объясняться с ним. А ему все сильнее хотелось ее увидеть, держать в объятиях, обладать ею. Он уверял себя, что это происходит с ним лишь потому, что проигрывать — не его стиль, напрочь забыв о том, что раньше, если женщина ему отказывала, а это иногда все же случалось, он сразу находил другую. Он решил дождаться ее во что бы то ни стало. Даже подумал, что, если она пошлет его подальше, он просто затащит ее в машину, привезет домой и возьмет силой. Он удивлялся своим мыслям. Он всегда был нежен со слабым полом, считая его хрупким и беззащитным.