Книга Тайна 13 апостола - Мишель Бенуа

В тот вечер отцу Нилу заснуть не удалось. В голове вертелся все тот же вопрос. Что мог означать этот кажущийся неприличным ритуал, навсегда запятнавший память рыцарей-тамплиеров? И главное, как это может быть связано с посланием тринадцатого апостола?

66

Париж, 18 марта 1314 года

— В последний раз заклинаем тебя признаться: ты отвергаешь божественность Христа? Ты скажешь нам, что означает нечестивый ритуал вступления в ваш орден?

На берегу острова Сите великий магистр храма Жак де Моле был привязан к столбу, под которым громоздились вязанки хвороста, его руки под белой мантией с красным крестом были стянуты веревкой, Напротив него стоял Гильом де Ногаре, «продажная душа» и сенешаль короля Филиппа IV Красивого. Народ, толпившийся по обоим берегам Сены, ждал: отречется ли великий магистр в последний момент, лишив зевак такого впечатляющего зрелища? Палач уже был наготове, расставив ноги и держа в правой руке горящий факел — так, что ему оставалось сделать лишь одно движение.

На миг прикрыв глаза, Жак де Моле вспомнил всю историю своего ордена. Она началась чуть менее двух столетий назад, в 1149 году. Притом совсем рядом, не так уж далеко от этого костра, на котором ему суждено умереть.

На следующий день после того, как рыцарь Эскье де Флуаран прибыл в Париж, великий магистр Робер де Краон срочно созвал чрезвычайный капитул ордена тамплиеров.

Представ перед собравшимися братьями, он громко прочел послание тринадцатого апостола, копия которого недавно чудесным образом попала к нему, и где представлено неоспоримое доказательство, что Иисус не был богом. Его тело никогда не воскресало, оно было погребено ессеями где-то в пределах Идумейской пустыни. Автор послания отвергал свидетельства Двенадцати и авторитет Петра, обвиняя его в том, что он согласился на обожествление Иисуса, чтобы завоевать власть.

Ошеломленные, тамплиеры внимали ему в мертвой тишине. Потом один из них встал и глухим голосом заговорил:

— Братья, все мы много лет имеем дело с мусульманами. Каждый знает, что их Коран отрицает божественность Иисуса, причем почти теми же словами, как это апостольское послание, и что именно здесь коренится главная причина их ожесточения против христиан. Надо довести до сведения христианского мира это послание, чтобы мы все наконец узнали подлинного Иисуса; это навсегда положит конец беспощадной войне, в которой преемники Петра противостоят преемникам Мухаммеда. Лишь тогда те, кто в один голос утверждают, что Иисус, сын Иосифа, был исключительным человеком и вдохновенным наставником, но не богом, смогут жить в мире бок о бок!

Робер де Краон тщательно взвесил каждое слово, прежде чем ответить. «Никогда, — сказал он собравшимся — никогда, братья мои, церковь не откажется от своей основополагающей догмы, источника ее мирового господства».

И он предложил другой план, который после длительных споров был принят.

За последующие десятилетия богатство ордена тамплиеров волшебным образом приумножилось. Великому магистру достаточно было встретиться с каким-нибудь принцем либо епископом, чтобы дары в виде земельных угодий и драгоценных металлов тотчас хлынули рекой. Преемники Робера де Краона выдвигали неоспоримый довод.

— Дайте нам средства для выполнения нашей миссии, — говорили они, — в противном случае мы предадим гласности имеющийся в нашем распоряжении апостольский документ, который разорит вас, ибо ниспровергнет христианство — основу вашего могущества и ваших доходов.

Платили короли, раскошеливались даже папы, и процветающие командорства тамплиеров росли и множились по всей земле, словно грибы после дождя. Послание тринадцатого апостола стало шлюзом, через который золотая река текла в сундуки рыцарей. Личность великого магистра, продолжателя дела тринадцатого апостола, противостоящего основанному Петром христианству, стала в прямом смысле неприкосновенной. Однако источник стольких благ, объект стольких посягательств могли похитить — значит, требовалось припрятать этот ветхий обрывок ткани в надежное место. Один из великих магистров вспомнил, как восточные пленники прячут свои деньги — заталкивая их внутрь собственного тела в металлической трубке, что дает им возможность и не расставаться со своим добром, и не бояться воришек. Он велел изготовить золотой футлярчик, убрал туда старательно свернутую копию послания и отныне хранил его внутри собственного тела, ставшего теперь священным вдвойне.

Дабы никто заподозрил тайны послания, следовало стереть с лица земли всякий, даже самый ничтожный его след. Сенешаль командорства в Патэ прослышал о надписи, что выгравирована в церкви Жерминьи, находившейся в ту пору в его владениях; ученый монах высказал предположение, что существует какой-то скрытый смысл в том диковинном способе, каким записан текст Символа Никейского собора. Он утверждал, что способен расшифровать этот код.

Сенешаль призвал монаха к себе и заперся с ним в храме Жерминьи. Когда же он оттуда вышел, лицо его было сурово. Он велел немедленно отправить монаха под стражей в его командорство в Пата.

Там ученый монах и умер на следующий же день. Плиту покрыли слоем штукатурки, и таинственная надпись скрылась из глаз, равно как и из памяти народа.

С той поры ритуал приема в орден тамплиеров обогатился странным жестом, который новички исполняли с религиозным благоговением: во время мессы и перед тем как облачиться в свою торжественную белую мантию, каждому полагалось преклонить колена перед великим магистром и поцеловать его сперва пониже спины, а затем в живот.

Не ведая того, новый брат поклонялся таким образом посланию тринадцатого апостола, повсеместно преследуемому ненавистью церкви, которой оно угрожало погибелью. Содержась отныне во внутренностях великого магистра, оно извлекалось из своего футлярчика лишь тогда, когда требовалось подкрепить угрозу, чтобы получить еще больше золота и угодьев.

Сокровища тамплиеров копились в подвалах множества командорств. Но их источник, источник воистину неистощимый, каждый великий магистр в свой черед передавал своему преемнику, дабы последний сберегал его в крепости собственного тела.

Жак де Моле, уже возведенный на костер, поднял голову. Они подвергали его пытке водой, огнем и дыбой, но в его внутренностях никто не копался. Ему достаточно было простого сокращения мышц, чтобы почувствовать в самом интимном уголке своего тела золотой футляр. Оно исчезнет вместе с ним, это послание — единственное оружие тамплиеров против королей и прелатов церкви, что стала недостойна Иисуса. До странности сильным голосом он отвечал Гильому де Ногаре:

— Только лишь пыткой ты смог вынудить некоторых из наших братьев сознаться в тех ужасах, в которых ты меня обвиняешь. Перед лицом неба и земли я клянусь, что все эти преступления и кощунства, которые ты здесь перечислял, не более чем клевета на тамплиеров. Мы заслуживаем смерти только потому, что не смогли вынести пыток, которыми нас терзала инквизиция.

Ногаре с торжествующей усмешкой повернулся к королю. Стоят высоко над Сеной в королевской ложе, которую соорудили по такому случаю, Филипп поднял руку, в тот же миг палач опустил пылающий факел в вязанку хвороста.