Книга Русские были и небылицы - Игорь Кузнецов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Здравствуй, батюшка отец… – говорит она ему.
– Ха! Ха! Ха! – засмеялся тот. – Здравствуй, батюшка!.. – повторил он и, поднявшись в рост сосен, побежал к лесу.
Долго был слышен треск сосен и вой ветра за уходившим привидением. Долго была женщина после этого нездорова, с испугу.
Озеро, носящее кличку Чертово, близ реки Ояти, в десяти верстах от села Н., чрезвычайно богато рыбою, на которую жадно смотрели и смотрят рыбаки, когда она (рыба) в ясные, солнечные дни резво плещется у поверхности озера. Но, увы, про это озеро – худая слава! В нем обитала нечистая сила.
В те дни существовало еще крепостное право. Селение Н. и это озеро, между прочим, принадлежали какому-то богатому князю-помещику. В озерке рыба не ловилась. Приближающихся животных втягивала в воду какая-то сила…
Нужно заметить, что из этого озера вытекает ручей, впадающий в реку Оять, а Оять протекает как раз мимо селения Н. Таким образом, Чертово озеро, ручеек и река Оять образовывали (если прогнать прямую линию от Н. прямо к озеру) наволок – место обширное, богатое лесами, пожнями. Помещик-князь, для которого Чертово озеро было бельмом на глазу, обещал (публиковал в газетах), что он отдаст весь этот наволок в вечное владение тому человеку, кто изгонит из озера нечистую силу.
Прошло много-много лет. И вот, наконец, нашелся какой-то старик священник, который взялся выжить нечистую силу. Пришел он в церковь, собрал весь народ и просил всех молиться за него, ждать его, смотреть на другой берег Ояти. Церковь стояла в то время на самом берегу реки Ояти. Священник сел на лошадь, захватил с собой какую-то книгу, вооружился топором и отправился через реку, пожнями, лесом, по наволоку, прямо к озеру.
У озера, на одном из красивых сухих пригорков, стоял в то время многолетний могучий дуб. (Пень и корни этого дуба видел сам рассказчик, и, по его словам, многие жители видели лет сорок тому назад.)
Подъехав к дубу, священник начал рубить его топором. Ударит топором – летят щепки, но в то же время сочится и кровь. Но священник невозмутимо, безостановочно продолжает свою работу. Вот, наконец, гигант вздрогнул, задрожал и рухнул. В одно мгновение священник вскочил на коня и помчался в деревню. Но за ним погоня – какой-то человек. Вот-вот настигнет священника! Священник отрывает из книги лист, бросает его на дорогу и мчится далее. Преследующий, добежав до листа, схватывает его, рассматривает, нюхает. А в это время священник мчится и выигрывает в расстоянии.
Много-много листов принужден был бросить священник, пока наконец добрался до реки Ояти. Вот он на берегу реки, преследующий настигает. Священник бросает остатки книги и спешит перебраться через реку. Между тем и нечистый бросил уже последний лист книги и ее обложку, он уже на самом берегу… Увидев священника на противоположном берегу реки, он остановился. Какая-то невидимая сила удерживала его. Вдруг и священник, и выбежавшие из церкви навстречу ему слышат:
– Ты обидел моих детей – пролил кровь! Счастлив ты, что остроголовый тут!
Нечистый указал на храм и с шумом упал в воду.
Священник сказал народу:
– По реке поплывут из озерка разные дорогие серебряные вещи, ради Господа Бога, не берите их!
Действительно, спустя несколько времени в разных местах на реке показались плывущие предметы. Кто-то из жителей, несмотря на предупреждение священника, соблазнился, перехватил несколько серебряных вещей. С тех пор каждый год на том месте, где взяты вещи, кто-либо непременно тонет. Спасти утопающего нет никакой возможности.
Отыскать утонувшего в этом месте очень трудно. Ни багры, ни невода – ничто не помогает. Но со временем кто-то придумал такой способ. Взял он небольшой горшок, наломал в него ладана и разжег. Пустив горшок немного выше страшного места на воду, он ждал. Течение понесло горшок, и вот как только он доплыл до места, остановился, вода закружилась – образовалась словно воронка. И вдруг на поверхности воды показался утопленник. Его, конечно, сейчас же подняли. И что же? На ногах его оказались подтеки от сильного сжимания руками, отпечатки пальцев были видны очень ясно. Глаза были выколоты.
Между тем после падения нечистого в реку Оять, она, эта покойная, тихая до сего времени река, взбунтовалась. Шум на ней ночью и днем! С какою-то упорною яростью начала она подмывать берега, размыла кладбище так, что трупы начали валиться в воду, начала грозить уже и церкви, стоящей на берегу. Церковь перенесли на другой берег и поставили саженей за сто пятьдесят от берега. Напрасно… Река ополчилась на церковь. Вода преследует ее, роет новые русла и все приближается к храму. И теперь, говорят, до храма остается уже не более тридцати саженей.
Одна крестьянка шла мимо старой полуразвалившейся церкви. Вдруг ей из-под крыльца послышался детский плач. Она бросилась к крыльцу, но, к своему удивлению, ничего не могла отыскать. Придя домой, она рассказала обо всем случившемся мужу. В другой раз, проходя мимо той же церкви, она встретила своего как будто мужа, который приказал ей идти за собою. Долго они ходили по полям, а потом этот муж ее мнимый как пихнет ее в ров, говоря:
– Это будет тебе наука, в другой раз не будешь рассказывать, как плачут под церковью дети.
Когда эта женщина опомнилась от страха, то, кое-как выбравшись изо рва, она только на пятый день добралась до дома. По рассказам этой женщины, она была отведена за семьдесят с лишним верст от дома лесовиком, который ей представился в образе ее мужа.
Шел раз мужик ночью и видит: церковь стоит, освещена, и в церкви служба идет, а у попа и причта лица какие-то неподходящие.
«Нечисто что-то», – думает себе.
Стал мужик к дверям пятиться задом.
А это были нечистые. Увидели они мужика, погнались за ним из церкви. Глядят нечистые: из церкви назад ни одного следа нет, а только в церковь.
Поискали, поискали да и бросили.
В былые годы, если мать ребенка засыпала, ее вместе с мужем на ночь в церкви ставили, епитимью накладывали. Поп мелом круг обводил, запирал церковь, а утром, на свету, выпускал. Вот раз поставили двоих, мужа с женой. Поп ушел. Нечистые всячески старались достать их: крючками закидывали. Ну, не могут, потому что – за кругом стоят. В одну ночь и придумали нечистые. Сделали на дворе светлый день. Муж с женой обрадовались, что рассветало; вдруг слышат, – дверь отпирается, и поп кличет их:
– Что же вы нейдете? Выходите!
Они вышли из круга, опять стояла ночь, и растащили их нечистые.
Один промышленник остался по случаю (нечаянно) на Новой Земле; судно ушло, стал он жить в балагане один и стал задумываться. Ему явилась девка, и стала она его часто посещать, и он с ней сознался и сделал ей брюхо. Так он жил до весны. Весной пришли суда, он переселился на суда. Жил на судах все лето, и девка к нему каждый день ходила, а народ ее никто, кроме него, не видал. Настала осень, надо было промышленникам уходить домой, а эта девка его не отпускала; он им объяснился. Промышленники стали придумывать, как его увезти домой. Выдумали: выкатали якоря, завезли на берег тросы и наладились до попутного ветра. Только как задул попутный ветер, они тросы отдали и пошли домой. Откуль ни взялась эта девка на берегу, тогда промышленники ее все увидали, с младенцем на руках. Девка взяла этого младёня, разорвала этого младёня напополам, одну половину бросила на судно, но младенец перелетел мимо, а на планцирь попала только одна капля крови. Планцирь пошел в воду, и судно стало крениться на бок. Один старик тут догадался, стесал с планциря кровь, судно опрямилось, и благополучно промышленники ушли домой. Девка была нечистая сила.
