Книга Хозяин вечности. Дочь наемника - Олег Костенко

– Чего?! – изумился Альфред. – Кто посмотрел?!

Он хотел рассмеяться, но тут же вспомнил, что все Илари в той или в иной степени псионики.

– Ты просто не мог заметить, – пояснил Карандон, – всё воспринималось чисто ментально. – Но это был кто-то холодный и безжалостный.

В этот момент всё и случилось. С другой стороны кактуса, в лицо пиратам-илари вдруг прыгнули какие-то мелкие существа, наподобие паучков. Бросок их был столь стремительным, что только один из пиратов сумел уклониться, отскочив в сторону. Коснувшись открытой кожи остальных, паучки лопнули точно комки грязи.

Несколько секунд ничего не происходило, пираты лишь таращились друг на друга.

– Вот чёрт, – сказал увернувшийся. Паучок всё же попал в его туловище, оставив на скафандре серое пятно, – кажется, пронесло.

И тут поражённая троица закричала. Корчась от жуткой боли, они рухнули в грязь. Потом Альфред решил, что у него что-то не так со зрением: казалось, будто почва холма колебалась. А в следующий миг, он понял, что грязь действительно движется: её язык медленно сползал в сторону основной массы, унося на себе три тела.

Уцелевший пират шагнул, было к коллегам, но вдруг замер стремительно одевая шлем. Он успел сделать это как раз вовремя: Альфред видел, как на него прыгнули ещё несколько паучков. Все они лопнули на подобии предыдущих.

Альфред Н Фрей и Карандон Вигос Аркон пребывали в полной растерянности не зная, что следует предпринять и следует ли вообще предпринимать что-нибудь: помогать пиратам им всё-таки не хотелось. С другой стороны, возможно, это заставило бы бандитов быть более благодарными.

С немалым удивлением Альфред увидел, как последний пират вдруг бросился бежать к кораблю, даже не пытаясь помочь товарищам, тела которых до сих пор шевелились. Странно, – удивился он, – чего тому бояться в скафандре.

Он видел, что его друг сосредоточился, – возможно, пытаясь лучше считать пси-фон. Потом Илари смертельно побледнел.

– Бежим, – крикнул Вигос Аркон, – к их кораблю, покуда они не взлетели, это единственный шанс.

И сам тут же рванулся с места, но добавив перед этим всего два слова. Два слова отдавшихся в сознании Альфред Н Фрея почти первобытным ужасом и заставивших его броситься вслед за другом со скоростью, на которою, как казалось ему, раньше он вовсе не был способен. Всего два слова: «Тёмный биокомпьютер».

* * *

Конец рассказа Альфред Н Фрей скомкал.

– Бег, помню плохо. Каким-то образом я обогнал Вигос Аркона и вбежал в корабль, сразу же после пирата. Люк тут же захлопнулся, ударила вспышка огневой дезинфекции. По слабой вибрации я понял, что корабль взлетает.

– А Вигос Аркон? – спросил Бриз.

– Остался на планете: пиратам было всё равно, что с ним будет.

– Выйдя из зоны активной гравитации, звездолёт сразу ушёл в гипер, а пираты стали решать, что делать со мной.

При этих словах Джон Кард немного поморщился: как и все космогаторы, он не любил подобную терминологию. Даже обычные пилоты предпочитали говорить о планковских или квантовых туннелях. Космогаторы же никогда не называли их иначе, чем коридорами.

– Не знаю, до чего бы они там додумались бы, – говорил Альфред Н Фрей, – однако в момент выхода из гипера, корабль был засечён патрулём. Оказалось, что в определённых кругах это судно было более чем известно. Патруль немедленно атаковал и взял «каракатицу» на абордаж, прежде чем они смогли найти подходящий гиперканал.

Джон Кард машинально кивнул: это только юркая «Ласточка» могла уйти в сплетение практически из любой точки и свободно менять коридоры. Обычные суда подобной способностью не обладали и им долго приходилось выискивать нужный планковский коридор.

Альфред Н Фрей заканчивал.

– Большинство пиратов повесили прямо на месте. Нескольких посадили. По характеру задаваемых мне военными и полицией вопросов я понял, что они ничего не знали о философских камнях предтеч и тёмном биокомпьютере. И я тоже ничего не сказал.

Вы скрыли это, – подумал следователь, – потому что решили вернуться на планету позже и более подготовленными. Да все участники этой истории были попросту сумасшедшими. Ещё он понял, что допросы провели дилетанты, позволившие пиратам сговориться. Похоже, они даже не очень интересовались каким образом на борту оказался Альфред Н Фрей.

– Почему же вы начали действовать только через пять лет? – спросил он.

Альфред Н Фрей печально вздохнул.

– Координаты планеты, я их не знал. Пришлось ждать, покуда один из пиратов покинет тюрьму.

И ты, конечно, заранее с ним сговорился, – мысленно усмехнулся дознаватель.

– Что потом случилось с вашим компаньоном? – поинтересовался он.

Вообще-то Альфред Н Фрей нисколько не походил на убийцу, но что ни сделаешь за такой куш.

– Я встретил Густорва Фон Бардона на выходе из тюрьмы, – произнёс Н Фрей, – И тут же понял, что за сокровищами предтеч охочусь не я один. Когда я посадил Фон Бардона в машину, нас обстреляли: похоже, я опередил другую группу лишь на минуту.

Чего и следовало ожидать, – подумал следователь. Густорв не был единственным уцелевшим пиратом с этой вашей «каракатицы». И остальные тоже, наверняка, успели с кем-нибудь сговориться. Просто Густов выходил на волю первым. И зачем остальным, спрашивается, более успешные конкуренты?

Было немножко странно узнавать, как разумные убивают друг друга за право быть поглощенными биокомпьютером. Но за годы пребывания на этом посту следователь уже на всякое насмотрелся. Удивить его по настоящему было довольно сложно. Ну, потеряли они этот самый разум от жадности, только и всего.

– Фон Бардон оказался смертельно ранен, но, поняв, что ему конец, всё же сообщил мне координаты крушения. У меня был ключ от яхты Вигос Аркона. Карандон сам дал мне его на Кронге, что бы я мог в любой момент подняться на борт. После отлёта я просто позабыл его вернуть. В случае аварии энергоустановки на корабле автоматика входа переключается автономную батарею, и следовательно мне не было нужды готовится к проникновению со взломом.

Боясь быть опережённым, я бросился в ближайшее отделение гильдии. Нанял «Ласточку» и даже оплатил временную монополию. Вы знаете, что из этого вышло.

Альфред Н Фрей вздохнул, печально развёл руками, потом поинтересовался:

– Я всё рассказал, скажите, мне можно будет рассчитывать на снисхождение.

На это следователь совершенно равнодушно ответил:

– Суд решит, лично я представления не имею.

* * *

Прямо перед одним из раскопов располагалась зловещая табличка: «ОСТОРОЖНО, В РАСКОПАХ ВОЗМОЖНО ПОЯВЛЕНИЕ ПЕСКОЕДА». Герда не знала, что за тварь названа таким именем, но звучала надпись зловеще.

– Пескоед, он какой? – поинтересовалась она у Романа.