Книга Песочные часы - Майра МакЭнтайр

— Попробую угадать. Ты подслушала мой разговор с Авой.

— Возможно. — Я подняла взгляд на него. — Да.

— Плохо. — Он потер руками лицо, словно стараясь избавиться от воспоминаний об их споре.

— Она сказала правду? У тебя комплекс героя? — Я невольно сделала шаг к нему.

— Как там у тебя с фильтром? — Я почувствовала, что краснею, а Майкл взял со столика пульт и выключил телевизор в разгаре игры. Комната погрузилась во мрак, горели лишь две небольшие лампочки на буфетном столике. — Ава склонна доверять не тем людям. Лендерс запудрил ей мозги.

— Почти как ты мне? — Я постаралась рассердиться, но прозвучало не очень убедительно. Меня слишком уж отвлекало его лицо, погруженное в тень. Он казался таким таинственным. Опасным. Соблазнительный.

— Ты о чем?

Я сымитировала его голос:

— «Нет, Эмерсон, целовать тебя будет неправильно». Почему, Майкл? Потому, что ты боялся повлиять на мое решение помочь спасти Лайема, или потому, что не хотел делать выбор между мной и Авой?

Он бросился ко мне. Обхватил мое лицо ладонями, наклонился и едва не коснулся меня губами. Кровь пульсировала в моих венах, я дрожала и кипела одновременно. Я оказалась даже почти готова к тому, что розетки заискрили. Над буфетным столиком перегорела одна из лампочек, тихонько щелкнула и потемнела.

Я закрыла глаза, готовясь отдаться этому поцелую.

Но Майкл опустил меня так же поспешно, как и схватил.

— Это… было… нечестно. — Я открыла глаза.

— Да, — ответил он. — Нечестно. Но теперь ты знаешь. Если бы я хотел играть твоими чувствами с целью заручиться твоей помощью, труда бы мне это не составило. Но моим желаниям тут вообще не место. И эмоциям тоже. Они просто недопустимы.

Жар, который я ощутила, рассеялся, у меня от удивления отвисла челюсть.

— Не могу поверить, что ты так со мной поступил. Какой же ты урод!

— Может, и так. Но я не хочу, чтобы ты делала это только ради меня или потому, что тебе кажется, будто ты испытываешь ко мне какие-то чувства. Не хочу, чтобы тобой руководили ложные побуждения.

— Неужели для спасения чьей-то жизни могут быть ложные побуждения?

— Нет, но потом, возможно, ты начнешь сожалеть.

— Я сожалею лишь о том, что вообразила, будто между нами может что-то быть. Скажи, где моя одежда. Сама найду.

Майкл показал большим пальцем в направлении кухни.

— Я приеду завтра после обеда — узнать, что скажет Кэт. Если она согласится, я помогу спасти Лайема. Но после этого встречи со мной не ищи. И я не буду.

Мне показалось, что я заметила в его глазах сожаление.

Наверное, просто свет так падал.

Спала я допоздна. Дрю заходила ко мне в комнату, прежде чем отправиться на работу, но встала я, когда солнце поднялось уже высоко. Чувствовала я себя так, как будто марафонскую дистанцию накануне пробежала или на меня наехал грузовик. Ощущение было знакомое, и оно нагоняло ужас.

Что я наделала?

Я поплелась в ванную, включила душ, чтобы вода стекла, и принялась раздеваться. Я четыре года отгораживалась ото всех, держала все свои мысли и чувства себе, и меньше чем за одни последние сутки Томас, Дрю и Лили узнали все мои страшные тайны.

Майкл тоже уже знал больше, чем следовало. И Калеб.

Я стояла под струями воды неподвижно, стараясь примириться с тем, что наделала.

Где в это время была моя голова? Как я могла рассказать всю правду другому человеку? Слишком много я выложила из того, о чем не намеревалась рассказывать. Дрю с Томасом мне хотя бы родня. Они в любом случае от меня не отвернутся. Они уже не отвернулись.

Лили со мной дружит несколько лет. А другие все меня отвергли.

Я оделась. Как бы мне хотелось отключить мысли, перестать прокручивать в голове ситуацию, в которой я оказалась. Отношения — это ведь такой риск. В пансионе мое общение с соученицами было поверхностным, неглубоким. Я всегда была веселушкой, но когда дело доходило до чего-то серьезного, я превращалась в интроверта. И я понимала, зачем Калеб воздвигает вокруг себя защитную стену, ведь за последние годы и сама выстроила достаточно надежное заграждение.

Пока не появился Майкл и не снес его к чертям собачьим.

Я уставилась на свое отражение в зеркале. Правда была написана у меня на лице.

Я втрескалась в Майкла, всерьез втрескалась, и поняла это лишь тогда, когда все было кончено.

Я взяла с комода ключи Дрю и надела кеды. Я смогу все остановить. Еще не поздно. Стену можно выстроить заново, кирпичик за кирпичиком. Любить Майкла — не вариант для меня. Я еще все в состоянии изменить.

Даже если кажется, что это может меня уничтожить.

Глава сороковая

— А где Калеб? Я-то думала, что он тоже захочет принять участие в разговоре. — Кэт была удивлена.

— Он уехал в «Песочные часы», чтобы забрать все, что у него там осталось.

Когда я постучала, Майкл молча открыл дверь. Все так же в тишине я последовала за ним на кухню, и с каждым шагом у меня все больше ныло сердце.

— Он просил начинать без него.

Мы сидели за кухонным столом. Между мной и Майклом стоял пустой стул.

На кончике носа у Кэт были все те же старушечьи очки, которые я видела на ней в колледже. Она достала крошечный блокнотик на спирали и, раскрыв, положила его перед собой:

— Я провела исследование, изучив все нюансы принципа Новикова. Должна сказать, ты, Майкл, хорошо изучил мат-часть. Кажется, возможность действительно есть…

Победа.

— По не спешите слишком радоваться, — предупредила Кэт, качая головой и постукивая ногтем по блокноту. Страницы его были исписаны цифрами и формулами. — Работы еще много предстоит. Надо просчитать все до мелочей и без ошибок, много…

Вдруг со стуком хлопнула дверь, и мы все подскочили. В комнату ворвался Калеб:

— Кэт, Майкл, вы ни за что… дом… Лендерс… — Он наклонился, упер руки в колени, плечи его ходили ходуном.

— Ты что, бежал всю дорогу? — Кэт бросилась к холодильнику, чтобы достать воды, открыла бутылку и подала Калебу.

Он сделал несколько больших глотков, а потом вытер губы тыльной стороной ладони.

— Нет. У меня бензин кончился. В двух кварталах отсюда. Я не мог остановиться… — Он тяжело дышал. — Лендерс. Пропал.

Майкл распрямил спину:

— Куда он делся?

— Что? — одновременно воскликнула Кэт.

— Никто не знает. Я подслушал разговор. — Калеб допил воду и закрыл бутылку крышкой. — Они ругались из-за того, что уже месяцами зарплату никому не платят.