Книга Сказка со счастливым началом - Галина Маркус

– Сонь, какая разница – всё равно все узнают. Мы же не в подполье с тобой.

– Нет! Отнесу сама, скажу, напилась таблеток и…

– Ладно, посмотрим, – неопределённо ответил он и притянул Соню к себе.

Она тут же забыла и про больничный, и про ключи, и про всё остальное в мире.

Потом они заснули, обнявшись, быстро и крепко. Соня поставила будильник на четверть шестого, но проснулась на другое утро от звука хлопнувшей двери. Она села на кровати, не понимая – Митя ушёл? Но он уже появился в комнате, сбрасывая на ходу куртку, привезённую вчера из дома.

– Я всё отнёс, не волнуйся, спи дальше, ещё только семь.

– Как – отнёс? Ты что, отключил будильник?

– Ага, – беспечно ответил Митя. – Не бойся, я никого не встретил. Сразу прошёл к заведующей и отдал.

– О, Господи… А она? Что-то спросила?

– Да нет. Сказала «спасибо» и всё.

– Митя! Что ты наделал? Нет, ты идиот, что ли?

– А ты что – собираешься всё скрывать?

– Да! Это моя работа, моя начальница! Я не хочу афишировать…

– Правда? А почему? Хочешь, скажу? Хочешь?

– Чтобы спокойно жить… пока… И, чтобы, когда всё кончится, на меня не показывали пальцем.

– Кончится? Вот именно… – лицо у него болезненно дёрнулось. – Я так и думал! Конечно… Ты ведь не уверена, что любишь меня, да, Сонь? Скажи! Ты мне ни разу не сказала, что любишь… Для тебя это всё – чепуха, да? Считаешь, со мной нельзя – по-серьёзному?

Он буравил её глазами:

– Нет, посмотри мне в глаза и скажи правду! Я и так знаю: ты хочешь дать обратный ход! В любой момент!

– Ага… и ради этого ломаю себе жизнь… Нет, Мить. Если всё кончится, то не по моей вине, – устало произнесла Соня. – Но ляжет всё на меня.

– Значит, ты мне не веришь?

– Я верю тебе, хоть это и глупо. Сегодня верю.

– Сонь, ты пытаешь меня, что ли? Я и так боюсь, что ты выскользнешь… убежишь куда-то. Вспомнишь про своего крепкого и надёжного…

– Митя, хватит! Пойми, ты не должен был так поступать за моей спиной! Вмешиваться в мои дела! Подстава – вот как это называется.

– Да, подстава! Я хочу оборвать тебе путь к отступлению. Хочу, чтобы все знали, что мы женимся. Сегодня приедет отец, прочтёт записку. Я ему всё расскажу. Всем всё расскажу.

– Митя… какой ты дурак. Ты же своими руками… Хотя бы неделю покоя и счастья – ты и этого меня лишил… – застонала Соня. – Скоро не найдётся ни одной вороны, которая, пролетая, не клюнет меня по темечку!

– Пусть только попробуют! – самонадеянно заявил он. – Сонь, если ты спать больше не хочешь, то вставай потихоньку.

Я завтрак пойду приготовлю. Потом в загс поедем. Не забудь, кстати, паспорт.

* * *

Соня вдруг поняла, что боится выйти на улицу. А, выйдя, невольно начала озираться – не видит ли кто. Пока они шли до остановки, ей казалось, что все люди смотрят на них, оглядываются и перешёптываются. Правда, знакомых они не встретили, если не считать привычных алкашей у второго подъезда.

Дима поймал такси, и они доехали до центрального загса, так называемого Дворца бракосочетаний. Соня не понимала, что происходит, знала только, что больше не владеет ситуацией, а слепо подчиняется воле другого человека. Но здесь их ждала осечка: загс в понедельник не работал. Вообще-то, это было вполне предсказуемо, если бы они могли что-то соображать. Дима досадливо стукнул кулаком по запертой двери. А Соня даже выдохнула с непонятным облегчением – она и не сомневалась, что ничего не получится. Наверное, люди приходят сюда совсем с другим настроением, полные любви и надежды на счастье. Первой в сердце у Сони было через край, второй – ну ни капли.

– Ничего. Поедем пока в церковь договоримся, – вышел из положения Дима.

Ему нужны были действия. Они поймали другую машину и доехали до Лавры – обычная церковь Митю не устраивала. Соня опасалась даже заходить, но, как ни странно, как только она пересекла порог храма, ей стало легче. Здесь она была дома – пусть больная и виноватая, но – дома. Здесь её примут такую, как есть.

Утренняя служба уже закончилась. Пока Соня молча стояла перед иконой, Митя развёл бурную деятельность. Ничуть не смущаясь, сначала переговорил со служительницей, принимающей записки, и та пригласила священника. Молодой, весёлый чернобородый парень в рясе приветливо улыбнулся. Дима подозвал Соню.

– Значит, венчание? Это хорошо, – кивнул батюшка. – Давайте уточним дату. Накануне надо обязательно исповедаться и причаститься. На исповеди когда-нибудь были?

Они одновременно ответили «да» и «нет».

– Тогда за всю жизнь расскажете, – священник обращался к Мите. – Вы уже официально зарегистрированы?

– Нет.

– Отлично. Венчаться будете в один день с гражданской церемонией, полагаю? На какое число записаны?

– Не знаю… – пожал плечами тот. – Мы только завтра заявление подаём.

– А… Ну, тогда подойдите завтра ещё раз. И смотрите, чтобы с постом не совпало – в пост венчание не проводим.

– А какая разница, на какое число будет в загсе? – впервые раскрыла рот Соня. – Там ведь два месяца ждать, это точно с постом совпадёт…

– Ну, раз не успеваете, назначайте после Рождества.

– Как это? А до этого что? – изумился Митя. – При чём тут, вообще, загс?

Соня тоже смотрела, недоумевая.

– А как же вы докажете, что создаёте семью? – спросил в ответ тот.

– Так вам что – печать в паспорте нужна? – презрительно усмехнулся Митя. – А как же то, что церковь отделена от государства?

– Понимаете, таинство брака – это очень серьёзно, – нахмурился батюшка. – Мне надо убедиться, что у вас твёрдые намерения. А то знаете, как бывает… Приходит влюблённая пара, а посреди венчания прибегает супруг – оказывается, вместе уже десять лет, двое детей, а у тут вдруг новая любовь.

– А разве считается такой брак браком? – удивился Дима. – Ну, для церкви-то? Хоть десять лет, хоть двадцать…

– Полноценным браком не считается, но разрешить венчаться в этом случае – значит поощрить лицемерие и обман. Ведь у этого человека уже есть обязательства, вот только выполнять их добросовестно он не желает и от Бога пытается скрыть.

– А если они уже не любят друг друга?

– Ну, если так рассуждать… Значит, вы не понимаете сути таинства брака, – покачал головой священник. – Когда венчают, о чувствах ничего не говорят. Врачующиеся обещают перед лицом Господа, что будут вместе – в болезни и здравии, в богатстве и бедности, в горе и радости, пока смерть не разлучит их. Там нет таких слов: «пока я люблю эту женщину или мужчину». Если бы каждая новая страсть могла отменять клятву, грош ей была бы цена. Брак – это своего рода подвиг, сродни монашеству, ограничение. Но когда люди накладывают на себя это ограничение сами, из любви к друг другу, это ещё и потрясающая радость, и свобода добровольно жертвовать собой ради другого. Поверьте, Господь пошлёт им тогда благодать и даст силы в испытаниях, и от искушений убережёт. Только надо решить для себя – готовы ли вы связать себя такой клятвой, или для вас это просто игрушки?