Книга Вечный огонь - Вячеслав Бондаренко

– Кадет – на палочку надет.

– А что-о?!! – обиженно скривил губы младший. – Сережке, значит, можно в суворовцы, а мне в кадеты нельзя?!!

– Так корпуса-то в Полоцке нет, – резонно возразила молчавшая до этого Ирина. – Вон в статье сказано: кадетское училище на базе средней школы.

– Все равно, – заявил Сашка. – Хочу в кадеты!

И с этого дня заветной мечтой пацана стало именно Полоцкое кадетское училище. Как ни убеждали его родители в том, что живут они в Минске, а не в Полоцке, и в самой столице уже открылась «кадетка» согласно указу Президента, да и по семейной традиции прямая дорога в Суворовское, но Сашка намертво стоял на своем. Владимир даже подивился упрямству своего младшего.

– Слушай, а может, это вовсе не блажь, а что-то серьезное? – осенило его однажды ночью, когда они с женой в который раз обсуждали ситуацию. – Слышала же, как он сказал: хочу учиться там же, где деда Володя…

Ирина вздохнула.

– Ну как ты себе это представляешь? Как?.. Где он там будет жить? На машине к нему каждый день не наездишься – четыре часа туда, четыре обратно.

– Ну, жить Сашка может и у твоих родителей. А на выходные я буду его забирать. Парню побыть самостоятельным даже полезно.

– Парень… Да какой он парень! Ребенок еще.

Владимир усмехнулся во тьме, чмокнул жену в шею.

– Нет, Ир. Если так стоит на своем – уже не ребенок… Настоящий мужчина.

…И вот они уже мчались на своем «Фокусе» в Полоцк. Выехали затемно, в шесть утра, потому Сашка и зевал с непривычки. Сегодня должно было состояться посвящение в кадеты. Ирина приехала в Полоцк двумя днями раньше и вместе со своими родителями уже ждала там.

– Ну что, господа будущие офицеры, перекусили? – спросил Владимир, поднимаясь из-за стола. – Вперед и с песней. Спасибо вам, все было очень вкусно! – добавил он, обращаясь к девушке-продавщице.

– Спасибо вам! – как по команде сказали братья, повернувшись к стойке.

Девушка покраснела от удовольствия. А Владимир только улыбнулся, глядя на своих сыновей…

Взревев, «Форд» выскочил на дорогу и начал быстро наращивать скорость. Сергей, пошарив в бардачке, вставил в CD-проигрыватель диск группы «Джей-Морс». Из приемника донесся хрипловатый голос Владимира Пугача: «Алые просветы, и где-то твоя белизна…»

– Сделай погромче, – обрадовался Шимкевич. Он тоже любил «морсов», несколько раз они всей семьей бывали на их концертах. А песню «Не умирай» считал офицерской – там ведь упоминаются просветы, а значит – погоны…

Как ни спешили успеть на торжественный молебен в честь училищного праздника – дня Святого Николая, – все же опоздали. Припарковав машину недалеко от монастыря, Шимкевичи по обледенелой Свято-Ефросиньевской улице подошли к величественному Крестовоздвиженскому собору и, осенив себя крестным знамением, вошли внутрь. Там уже ждала своих Ирина Сергеевна. Службу вел архиепископ Полоцкий и Глубокский Феодосий. Звучный бархатный голос владыки разносился под сводами храма. То и дело вспыхивали блицы фотоаппаратов.

Саша Шимкевич с немым восторгом смотрел на застывших перед алтарем полоцких кадет. В основном это были его ровесники, ребят постарше совсем немного. В черных старомодных мундирчиках, на плечах алые погоны с желтой шифровкой «П.К.» – в училище возродили форму образца 1910 года. Фуражки в положении «на молитву» – на согнутой в локте левой руке. И самое удивительное – среди кадет несколько девчонок!.. Здесь такое возможно, быть «кадеткой» в Полоцке престижно и здорово.

– Смотри, – прошептал младшему брату Сергей, – вон твоя будущая начальница, Жанна Евгеньевна Жевнерович, директор училища. Не будешь ее слушаться – пулей вылетишь обратно в Минск!

– Где, где она? – завертел головой Саша.

Но тут же притих, поймав укоризненные взгляды отца и матери. Замолчал и Сергей, сосредоточенно вглядываясь в большую икону с изображением Спасителя.

После молебна кадеты построились в колонну по два и двинулись к ожидавшему в отдалении автобусу, большому МАЗу. Но не утерпели и, поломав строй, рванули наперегонки, кто быстрее. Тем более что и мороз подгонял – градусов 10 было, не меньше. Глядя на бегущих по улице мальчишек и девчонок в черных мундирах, Владимир невольно улыбнулся. Давно ли он сам был суворовцем?.. Где он, последний советский выпуск, выпуск 1991-го?.. Кто где, по всему СНГ.

Познакомились с директором кадетского училища. Жанна Евгеньевна сразу понравилась Владимиру и Ирине своим общительным нравом, приятной внешностью и, главное, тем, что была для своих кадет настоящей «мамой». Это было видно с первого взгляда.

– Самое большое наказание у нас – лишение погон, – предупредила она притихшего Сашку. – И заслужить их снова будет совсем непросто.

– Ничего, он у нас потомственный военный, – засмеялся Сергей, – знает, что погоны просто так никому не даются и ни у кого не отбираются…

Училище размещалось в Задвинье, в здании старой, 1954 года постройки средней школы. Шимкевичи осмотрели классы, где предстояло учиться Сашке. А он все разглядывал и разглядывал, не мог оторваться от новенькой формы, гладил такие приятные на ощупь, бархатистые погоны с буквами «П.К.» Полоцкое кадетское… Неужели и он скоро станет настоящим кадетом? В том же городе, где учился деда Володя?.. И тоже пройдет торжественным маршем перед памятником герою Порт-Артура генералу Кондратенко, в честь которого назывался старый кадетский корпус?..

И вот – самый волнующий, долгожданный момент. Вечером 23 декабря 2010-го на сцене Дворца культуры «Полоцк-Стекловолокно» юные кадеты выстроились для того, чтобы принести клятву на верность Отечеству и кадетскому братству. В едином порыве поднялся зал, слушая простые и возвышенные слова клятвы. Ирина, не выдержав, смахнула слезинку с ресниц, да и Владимир неожиданно для себя ощутил, как защекотало в глазах, сдавило от волнения под ложечкой. Чтобы справиться с собой, покосился на старшего сына – Серега тоже часто моргал, волновался, не спуская глаз с брата.

– Клянемся! Клянемся! Клянемся!

Саша Шимкевич выдохнул эти слова вместе со своими новыми братьями (и сестрами – клятву принимали и восемь девочек-кадеток). И, чувствуя, как на лицо помимо воли выезжает самая широкая и самая счастливая в жизни улыбка, нашел глазами в огромном зале своих…

Вот папа. Самый красивый, самый умный, самый храбрый и самый лучший на свете человек. На парадном кителе – медали «За отличие в воинской службе», «За безупречную службу» 3-й и 2-й степеней, знак об окончании Военной академии Республики Беларусь и, конечно, «краб» – знак об окончании Минского Суворовского, а внутри, с изнанки кителя – заветный красный погон, почти такой же, какие сейчас на плечах у самого Сашки…

Мама. Самая красивая, самая ласковая и добрая на свете.

Плачет?.. Сашка прищурился. Видно со сцены было плохо, слепили прожектора, но ему показалось, что мама и смеется, и плачет одновременно.