Книга Гений войны Рокоссовский - Владимир Дайнес

П р и к а з ы в а ю:

1. Командиров и политработников, во время боя срывающих с себя знаки различия и дезертирующих в тыл или сдающихся в плен врагу, считать злостными дезертирами, семьи которых подлежат аресту как семьи нарушивших присягу и предавших свою Родину дезертиров.

Обязать всех вышестоящих командиров и комиссаров расстреливать на месте подобных дезертиров из начсостава.

2. Попавшим в окружение врага частям и подразделениям самоотверженно сражаться до последней возможности, беречь материальную часть как зеницу ока, пробиваться к своим по тылам вражеских войск, нанося поражение фашистским собакам.

Обязать каждого военнослужащего независимо от его служебного положения потребовать от вышестоящего начальника, если часть его находится в окружении, драться до последней возможности, чтобы пробиться к своим, и если такой начальник или часть красноармейцев вместо организации отпора врагу предпочтут сдаться в плен – уничтожать их всеми средствами, как наземными, так и воздушными, а семьи сдавшихся в плен красноармейцев лишать государственного пособия и помощи.

3. Обязать командиров и комиссаров дивизий немедля смещать с постов командиров батальонов и полков, прячущихся в щелях во время боя и боящихся руководить ходом боя на поле сражения, снижать их по должности, как самозванцев, переводить в рядовые, а при необходимости расстреливать их на месте, выдвигая на их место смелых и мужественных людей из младшего начсостава или из рядов отличившихся красноармейцев[209]».

Приказ № 270 неукоснительно проводился в жизнь. Упомянутый в нем генерал Качалов был приговорен к расстрелу уже после смерти. В декабре 1953 г. Главная военная прокуратура пришла к выводу, что генерал-лейтенант В. Я. Качалов «за измену Родине осужден необоснованно» и «должен быть полностью реабилитирован». Генерал П. Г. Понеделин, заочно приговоренный к расстрелу, после возвращения из плена в 1945 г. был арестован, а спустя пять лет расстрелян. Подобная же участь постигла и генерала Н. К. Кириллова.

Наряду с оперативной группой генерала Качалова тяжелые потери понесла и группа генерала Рокоссовского. Тем не менее она и соединения 16-й и 20-й армий одновременным наступлением навстречу друг другу прорвали 1 августа кольцо окружения. Войска, действовавшие в районе Смоленска, невзирая на все усилия, так и не смогли разгромить противника. Основными причинами этого являлись: крайне ограниченное время для подготовки наступления; недостаток артиллерии и танков; слабое прикрытие наземных войск авиацией; разрозненные действия оперативных групп.

Неудача войск Западного фронта была с ликованием встречена в стане противника. Вечером 5 августа генерал-фельдмаршал фон Бок издал приказ следующего содержания: «С уничтожением русских дивизий, попавших в окружение у Смоленска, трехнедельное сражение за Днепр, Двину и Смоленск завершилось блестящей победой германского оружия и германского духа. Взято в плен 309 110 солдат и офицеров, захвачено и уничтожено 3205 танков, 3000 артиллерийских орудий и 341 самолет. И эти данные еще далеко не полны. Это великое достижение уже вошло в анналы истории! Солдаты! Я взираю на вас с благодарностью и гордостью, так как только благодаря вам стал возможен этот грандиозный успех[210]».

В начале августа маршал Тимошенко приказал войскам 16-й армии генерала М. Ф. Лукина и 20-й армии генерала П. А. Курочкина прекратить оборону Смоленска и через соловьевскую и ратчинскую переправы у Днепра отойти на его восточный берег. Оперативная группа генерала Рокоссовского обеспечила отход этих армий, перейдя в наступление под Ярцевом и южнее. После отхода за Днепр Рокоссовский отправил краткое послание жене:

«Дорогая Люлю! Беспокоюсь, как вы там… Я здоров, бодр и крепок духом. Не унываю и в победу верю…

P. S. Прости, что мало пишу. Но очень спешу, и обстановка не позволяет[211]».

7 августа маршал Тимошенко сообщил Рокоссовскому об изменениях в руководстве войсками Западного фронта. Генерал Курочкин отзывался в Москву, а командующим 20-й армией назначался генерал Лукин. Вместо него в командование 16-й армией предстояло вступить Рокоссовскому. По просьбе Константина Константиновича начальником штаба был назначен М. С. Малинин, командующим артиллерией – В. И. Казаков: за две недели совместных боев под Ярцевом командующий группой сумел уже узнать и оценить боевые и деловые качества этих командиров. Членом военного совета армии стал дивизионный комиссар А. А. Лобачев.

После объединения с оперативной группой войск, которой командовал Рокоссовский, 16-я армия включала шесть дивизий: 101-ю танковую полковника Г. М. Михайлова, 1-ю Московскую мотострелковую полковника А. И. Лизюкова, 38-ю стрелковую полковника М. Г. Кириллова, 152-ю стрелковую полковника П. Н. Чернышева, 64-ю стрелковую полковника А. С. Грязнова, 108-ю стрелковую полковника Н. И. Орлова. Кроме того, в состав армии входили 27-я танковая бригада Ф. Т. Ремизова, тяжелый артиллерийский дивизион и другие части[212]. Армия занимала оборону на 50-километровом фронте, прикрывая основную магистраль Смоленск – Вязьма.

Прошло всего полтора месяца с начала Великой Отечественной войны, а Рокоссовский за это время уже сменил три должности. Вступив в войну командиром механизированного соединения, он через три недели вынужден был переквалифицироваться в общевойскового начальника примерно такого же уровня, а теперь поднялся на новую ступень. Ибо армия – это оперативное объединение, состоящее из нескольких соединений и отдельных частей различных родов войск и специальных войск и предназначенное для решения оперативных задач. Рокоссовскому, не получившему высшего военного образования в объеме академии, пришлось на ходу осваивать нелегкие обязанности командующего армией, тем более что враг не давал времени для раздумий. Стремясь прощупать устойчивость обороны 16-й армии, немцы вскоре возобновили наступление, но успеха не добились. Сильными контрударами Рокоссовский не только сорвал наступательные действия противника, но и нанес ему большие потери. Войска армии, отбросив врага от Ярцева, вышли на восточный берег притока Днепра – р. Вопь.

Впервые в полосе 16-й армии была применена батарея реактивной артиллерии, так называемые «катюши». 16-я батарея «катюш» (три установки) под командованием старшего лейтенанта И. Т. Денисенко прибыла в оперативную группу Рокоссовского еще в конце июля. Рокоссовский поручил генералу Казакову организовать залп «катюш». Тщательно выбрав позицию, точно рассчитав расстояние, артиллеристы нанесли первый удар по ярцевскому вокзалу. Оставляя после себя огненные хвосты, 48 ракет понеслись в расположение врага. Раздался грохот и скрежет, над участком обстрела в небо взлетели шапки разрывов. «Мы вылезли из окопов и, стоя в рост, наблюдали эффектное зрелище, – вспоминал Константин Константинович. – Да и все бойцы высыпали из окопов и с энтузиазмом встречали залпы «катюш», видя бегство врага. Огонь этого оружия по открытым живым целям страшен. По окопавшейся пехоте он менее эффективен, так как для поражения цели требуется прямое попадание в окоп, а «катюши» в основном вели огонь по площадям с большим рассеиванием снарядов. Эту особенность в дальнейшем мы учитывали… Вначале применение реактивных установок на фронте ограничивалось в целях секретности такими инструкциями, что, бывало, хоть отказывайся от использования. Многие командиры-артиллеристы поговаривали, что с этими «катюшами» приходится возиться, как с капризной женщиной. Я был вынужден на свой риск внести некоторые упрощения. При умелом использовании реактивные установки давали хорошие результаты[213]».