Книга Охранитель! - Виталий Иванов

Главной темой была энергобезопасность, то есть в первую очередь проблема постоянного роста цен на нефть и газ, вызванная перманентной нестабильностью во многих нефтегазодобывающих регионах при одновременном неуклонном росте потребления и сокращении запасов. Это корреспондирует с предъявлением России как энергетической державы.

Подходы Запада и России к понятию энергобезопасности принципиально различаются. Для нас (как и для других стран-производителей) высокие цены есть безусловное благо, и разговоры о безопасности лишь слегка маскируют логичное желание воспользоваться нынешней ситуацией для получения доступа к транспортным, перерабатывающим и сбытовым активам в странах-потребителях и в конечном счете для укрепления обороны существующего режима, предъявления дополнительных державно-суверенных претензий и усиления объективной сырьевой зависимости европейских государств.

На Западе же считают, что если не снижение цен, то их стабилизацию лучше всего обеспечит контроль со стороны ведущих стран-потребителей над месторождениями и транспортными мощностями в странах-производителях. Идеальный вариант — чтобы они эксплуатировались западными компаниями при минимуме вмешательства со стороны соответствующих правительств. Но еще с 1970-х страны-производители научились как минимум заставлять с собой делиться, и хорошо делиться, а как максимум — диктовать свою волю. И потребителям приходится уступать.

Неофициально обсуждаются разные радикальные варианты вплоть до использования вооруженных сил для обуздания наиболее «наглых» режимов и установления чего-то вроде «международного суверенитета» над некоторыми нефтегазоносными регионами. Официально продвигается «идеология» свободных и прозрачных энергорынков, предполагающая, однако, чуть ли не обязательную отчетность производителей перед потребителями.

Впрочем, западные власти и компании фактически часто соглашаются и на нелиберальные и «непрозрачные» условия, если они, как говорится, не запредельны и ресурсов для давления нет. Терпят же и Чавеса, и Моралеса, и славных своими средневековыми нравами саудитов.

Налицо два разных подхода. Из одного следует российская концепция долгосрочных контрактов, заключаемых под государственным патронажем, и размена сырьевых активов на сбытовые в европейских странах. Из другого — предложения Евросоюза открыть свободный доступ к нашим трубопроводам.

Европейцам наш газ очень нужен. Да и от нефти они не могут отказаться. Американцы в перспективе будут закупать у нас все больше нефти, а также и сжиженный газ (отсюда их интерес к Штокману и Сахалину). Еще их крайне беспокоит наше сотрудничество с Китаем в энергетической сфере. Но ресурса навязать нам свои правила игры ни у кого нет. Естественно, у нас тоже нет аналогичного ресурса. Неизбежен перманентный торг, в котором, однако, у нас более удобные позиции. У кого запасы-то? Поэтому Газпром успешно разворачивает экспансию (подписаны соглашения об обмене активами с германскими BASF и E. ON, куплена британская Pennine Natural Gas и так далее), поэтому состоялось IPO Роснефти.

В таких условиях «Большая восьмерка» — объединение семи крупных потребителей и одного крупнейшего производителя (и транзитера) — не может выработать никакой общей стратегии энергобезопасности. А для согласования отдельных проектов и сделок необходимы конкретные переговоры, причем большей частью непубличные, а никак не саммиты.

Стоит ли удивляться, что в подписанном в Стрельне плане действий «Большой восьмерки» по достижению энергобезопасности есть все и нет ничего?

Остальные темы саммита можно не затрагивать ввиду их явной протокольности. Тем более что изначальную повестку изрядно скорректировала очередная «замятня» между евреями и арабами, грозящая перерасти в очередную ближневосточную войну.

3

Срыв подписания соглашения с США о вступлении России в ВТО (его хотели провести накануне саммита) сейчас порой интерпретируют как «мягкое наказание» России. Получается, что высказывать в лицо ничего не стали, но сделали так, что «все всё поняли».

По другой версии, Буш прислушался к мнениям, что его приезд на саммит и так будет многими подан как большой подарок Путину, а одновременное подписание соглашения по ВТО — это уж слишком. На самом деле не приехать он не мог, все разговоры об этом суть спекуляции, рассчитанные на не слишком компетентных читателей и телезрителей. С другой стороны, Белый дом поощрял и даже сам (в лице Чейни и прочих) участвовал в дискуссиях на тему «удушения демократии» и разгула империализма и сам загнал себя в рамки, когда любое дружественное или хотя бы «невраждебное» действие в адрес России может быть интерпретировано в том числе как «сделка с дьяволом». А тут на носу как раз промежуточные выборы. Вот и пришлось давать отбой по ВТО.

Но, скорее всего, дело здесь не в этом или не только в этом. Американцы хотят продать свое согласие как можно дороже, выбить из нас побольше уступок. Мы ж свою банковскую систему не сдаем. Кроме того (и это очень существенно), Кремль и Газпром до сих пор не определились с тем, кого пускать к освоению Штокмана. В числе претендентов мейджоры ConocoPhillips и Chevron Texaco, их беспокойство передается американским властям… В общем, политики здесь никак не меньше, чем бизнеса.

Все это в порядке вещей. Только некоторые не в меру хитромудрые продавцы иногда сталкиваются с тем, что покупатель устает с ними спорить, плюет и уходит.

Показательно, что синхронно выскочил Саакашвили, вздумавший нас пугать пересмотром грузинской позиции о нашем приеме в ВТО. Вероятно, он получил информацию о том, что подписание не состоится, перевозбудился (впрочем, у него и так сейчас очередное обострение) и решил внести свою лепту. Понятно, что с ним не о чем разговаривать, все вопросы — к хозяину. Если с ним договоримся, то и в Тбилиси немедленно заткнутся.

В принципе же членство в ВТО в нашем случае означает как определенные выгоды, так и изрядные неудобства. И горевать по поводу того, что мы еще не вступили в Организацию, уж точно не стоит (это как в случае провала сделки Северстали с Arcelor; впрочем, там уж точно радоваться надо, поскольку в перспективе перехода одной из крупнейших металлургических корпораций де-факто под международный контроль не было ничего хорошего).

4

Актуальной темой в последнее время стало расширение «восьмерки». Причем соответствующие заявления делают уже не абы кто, а, в частности, Блэр. Он предложил принять в клуб ведущих держав Китай, Индию, Бразилию, Мексику и ЮАР. Насчет последних двух можно спорить. А вот даже формально и ритуально обсуждать глобальные проблемы без Китая, Индии, да и Бразилии бессмысленно уже сейчас. Не случайно, выпроводив коллег по «восьмерке», Путин провел встречи с Ху, Сингхом и Лулой, которые тоже приехали в Питер.

Сама постановка вопроса о расширении клуба выходит за сугубо дискуссионно-тусовочные рамки. Да, он не может и не должен в перспективе объединять лишь государства, приверженные современным западным представлениям о демократии и рыночной экономике (впрочем, у Японии они всегда были довольно специфическими, а Россию в свое время приняли даже до официального признания страной с рыночной экономикой), или лишь развитые постиндустриальные государства (суммарный ВВП «восьмерки» более чем в 6 раз превосходит суммарный ВВП всех названных Блэром претендентов, хотя при этом индустриализированный Китай занимает четвертое место в мире по объему ВВП после США, Японии и Германии и третье место по торговому обороту, уступая США и Германии). Но все это лишь внешнее отражение куда более глубокого и важного процесса, смысл которого в постепенном разбавлении, размывании западноевропейской основы надгосударственного «имперского» проекта, который реализовывается в последние десятилетия.