Книга Кризис жанра - Марина Серова

— Я вас чем-то поразила? — невинно поинтересовалась я.

— Откуда вы знаете про него? — стряхнув с себя оцепенение, вымолвила Алла Осиповна. — Вы его знаете, то есть знаете, кто он?

— Знаю, но в интересах следствия эта информация не подлежит разглашению, — соврала я с серьезным видом.

— Я только вошла в квартиру, как вдруг кто-то меня схватил и прижал к лицу какую-то тряпку. Я потеряла сознание, — еле слышно проговорила Алла Осиповна. — Остальное помню только незначительными фрагментами. Я чувствовала удушье. Этот человек вливал мне в рот какую-то гадость. Потом помню уже, как лежала в ванне и старалась открыть воду, чтобы она текла на пол. Руки были все исполосованы бритвой, вода в ванне — вся красная. В этот момент я думала только о соседях. Они такие сволочные, чуть упустишь воду в ванной, сразу прибегают. Пятно, видите ли, у них там. Я молилась, чтобы они прибежали.

— Вы сможете на суде описать лицо преступника? — спросила я.

— Да, оно мне будет сниться в кошмарах. Бледное такое, висит в темноте сверху, словно луна или, скорее, череп, — сказала Алла Осиповна, вздохнув, и глаза ее наполнились слезами.

Входная дверь открылась. Мы с Аллой замерли. В палату вошла медсестра с марлевой повязкой на лице. В руках она несла металлический поднос. Поставив его на тумбочку у изголовья кровати, медсестра бодрым жизнерадостным голосом сообщила:

— Так, Алла Осиповна, сделаем укольчик, чтобы быстрее выздороветь.

— Что за укольчик? Для чего? — заволновалась женщина, с испугом поглядывая на шприцы, разложенные на подносе.

— Это для того, чтобы восстановить ваш организм после интоксикации чрезмерной дозой снотворного, что вы приняли, — пояснила медсестра, наполняя один из шприцев из склянки с резиновой пробкой.

— А что именно вы собираетесь ей ввести? — спросила я, подъезжая к ней на коляске.

— У вас есть медицинское образование? — спросила медсестра враждебно. — Что вам скажет латинское название?

— У меня есть медицинское образование, — нагло заявила я, — говорите название препарата.

В коридоре слышался возмущенный голос Александра:

— Я не вру, это фея!

Она на меня посмотрела. У нее были голубые глаза.

— Хорошо, — медсестра положила наполненный шприц на поднос, — это вещество имеет несколько названий. — Говоря, она взяла с подноса пустой шприц и немного выдвинула поршень. — Оно называется… — Не закончив, медсестра бросилась на меня, целясь пустым шприцем в мою шею. Один укольчик воздухом в шейную артерию — и мгновенная смерть! Я отразила удар иглы. Мы с ней сцепились и вместе с инвалидной коляской повалились на пол. Игла все еще была в опасной близости от моей шеи. Скрипя от боли зубами, я отталкивала руки медсестры со шприцем своей раненой рукой. Моя здоровая рука оказалась под кроватью. Пальцы нащупали округлый металлический предмет. Я схватила его и обрушила на голову лжемедсестре. Звук получился звонкий. Медсестра уткнулась мне лицом в грудь. Сопротивление прекратилось.

— Вот видите, как это бывает. Один укольчик — и нет проблем, — задыхаясь, сказала я обалдевшей Алле Осиповне.

В палату ворвался охранник, а за ним — Александр с криком:

— Да я правду говорю, это настоящая фея, я ее знаю!

— Что здесь творится? — рявкнул зло седой сержант, обращаясь преимущественно ко мне.

— Обычные разногласия в подходах к лечению пациента, — буркнула я и раздраженно потребовала, сталкивая с себя безвольное тело медсестры: — Да уберите вы с меня ее!

И охранник, и Александр тянулись мне помогать. По моему совету медсестру усадили на стул, связали простынями руки, ноги, а также завязали глаза, чтобы дезориентировать ее. Минуты через две в комнате появился Земляной в сопровождении помощника.

— А вы меня постоянно радуете в последнее время. Боже, как бы мне от этой радости не спятить, — улыбаясь, заметил следователь, разглядывая меня. — Столько счастья — и в одни руки.

— Вот вам еще презент. Это пытались вколоть Алле Осиповне, — протянула я наполненный шприц Земляному, — думаю, это не витаминчики.

— Что, яд какой-то? — пробормотал следователь, с великой осторожностью принимая шприц.

— Не думаю. Яд такими дозами не колют. — Я заглянула на поднос и, прочитав ярлык на баночке, удовлетворенно хмыкнула: — Инсулин. Лошадиная доза здорового человека за короткое время отправит на тот свет. Пока врачи разберутся, будет уже поздно. А если бы ваш орел проверил преступницу перед тем, как она вошла в палату, то все равно не обнаружил бы ничего криминального. Инсулин — не цианид и не запрещен законом.

— Что ж, теперь вся банда в сборе, — вздохнул Земляной.

Однако я возразила:

— Нет, еще не вся. Человек, пытавшийся убить Аллу Осиповну, на свободе. — Я посмотрела на Корноухову требовательным взглядом, и та рассказала, что запомнила.

— Лет примерно от тридцати пяти до сорока пяти, волосы с проседью, худой, с длинными руками, — дополнила я картину, вспоминая свои столкновения с «бледным человеком». — В прошлом этот человек работал в разведке, в каком-нибудь спецподразделении. Об этом свидетельствуют методы, которыми он действует.

— Что-то вы слишком много знаете о разведке для простой преподавательницы иностранных языков, — посмотрел на меня Земляной с хитринкой в глазах.

— Я фильмы по телевизору смотрела, — пояснила я, — «Миссия невыполнима» и тому подобное.

— Ладно, чтобы успокоить вас всех, скажу. Этого подонка задержали полчаса тому назад. Он пытался устроить беременной жене Артема отравление газом, — признался Земляной. Его просто распирало от гордости. — Я велел установить за квартирой слежку. Но этот черт проскочил. Мы еле успели, услышав по прослушке, как он заставлял девушку писать прощальное письмо. Я приказал брать квартиру штурмом. Четверо наших были ранены, а я лично подстрелил его. Сейчас он, так же, как и Джумгалиев, в больнице.

Я на радостях озвучила свою теорию о Глебе, выдавшем себя за Рашида.

— Да это чистой воды бред, — дал свою оценку моим стараниям Земляной, — зачем приплетать к делу старого покойника? К чему все усложнять?

— Мой бред легко проверить, — заметила я. — От пластических операций всегда остаются характерные шрамы. Пусть специалист осмотрит Рашида.

— Хорошо, можно попробовать, — подумав, согласился Земляной, — по крайней мере, вреда от этого не будет.

— Эта женщина называлась следователем прокуратуры и угрожала меня убить, — нажаловалась на меня Алла Осиповна. Земляной вопросительно посмотрел мне в глаза.

— У женщины не все в порядке с головой от пережитого, — пожала я плечами и пристыдила Корноухову: — Алла Осиповна, как вы можете такое про меня говорить после того, как я спасла вас от мучительной смерти?

Только Корноухова не купилась.