Книга Новые записки психиатра, или Барбухайка, на выезд! - Максим Малявин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На профосмотре — делегация работников ЖКХ. Господи, ну их-то зачем прислали? Нет чтобы там мэрию или налоговую, у них работа нервная…
Хорошо, когда симптоматика психического расстройства на виду: не надо гадать, не надо по слову вытягивать, что же на сей раз интересного рассказывают голоса или задумывают соседи. Хуже, когда у пациента есть психоз, но совершенно нет желания посвящать в его подробности психиатров — дескать, и звездность у вашего заведения не та, и аниматоры брутальные, и услуг таких по «все включено» я не заказывал, уж лучше промолчу, через ректоскоп видал я такой отдых. И если когда-то можно было воспользоваться амитал-кофеиновым растормаживанием[56]с целью развязать язык, то сейчас действуем исключительно убойной харизмой, прокачанным навыком убеждения и правильно поставленными вопросами.
Валентина (пусть его будут звать так) и раньше беспокоила тема его бессмертной души. Ведь, если вдуматься, то совсем без греха прожить просто невозможно: там солгал, тут возжелал жены ближнего своего (хоть и в мыслях, но ведь было, было!), а уж сколько раз гордился, ленился и унывал — просто не счесть! Ergo,[57]существует некая квота, своеобразный проходной балл, сверх которого тебе дают от райских ворот поворот — и велкам, блин, ту хелл! А раз он существует, можно (хотя бы приблизительно) узнать, где ты в итоге окажешься. Более того, имея, как в случае с Валентином, диплом инженера (пусть и пылящийся за ненадобностью, но на математический склад ума инвалидность не распространяется), можно вычислить, сколько раз можно согрешить без опаски смены пункта назначения. С допусками, естественно, с поправками на погрешность вычислений, но ведь как заманчиво! Кража — две штуки, лжесвидетельство — минусуем за ненадобностью, как и сотворение кумира; значит, к прелюбодеянию можно несколько эпизодов накинуть…
Процесс подсчета совершенных грехов вкупе с вычислением проходного грешного балла и составлением таблицы соотношения греховной тяжести (в баллах, естественно) по каждой из разновидностей оного так увлек Валентина, что сначала он позабыл про еду, а потом и про сон (про необходимость поддерживающего лечения он запамятовал еще за пару месяцев до начала подсчетов). В итоге спустя пару недель напряженного умственного процесса подошла пора для очередного обострения.
Началось все исподволь: сначала появилась какая-то безотчетная тревога, которая постепенно переросла в страх, а уж он-то обрел вполне четкие мотивы. Валентин вдруг понял, что и в горних, и в инфернальных регионах его изысканиями, мягко говоря, недовольны. И что на вратах рая, когда подойдет черед, придираться будут так, словно нашли шпаргалку. И что в аду встреча будет не просто теплой — пышущей и шкворчащей. Срочно приобретенные в церковной лавке атрибуты несколько успокоили, но полной уверенности не дали. И тогда Валя стал жечь архивы. В огонь отправились бумаги с расчетами и пара компакт-дисков с сохраненной информацией. Почуяв запах горелого и увидев выбивающиеся из щели под дверью струйки дыма, мама вздохнула и поспешила уверить соседей, что пожарные не нужны, будет достаточно одной спецбригады.
Прибыв на вызов, Денис Анатольевич попытался расспросить Валю, что же произошло, но тот молчал как партизан. Ничего не произошло. С чего вы взяли, будто что-то произошло? Все тихо, спокойно. Дым? Бумаги лишние жег, не хотел, чтобы мои записи кто-то случайно прочитал. Почему? Потому что там все слишком личное, приватное. Пластмасса? Да так, случайно пробка от бутылки попала. Но ведь я ничего не нарушал, меры предосторожности соблюдал. Нет-нет, со мной все в порядке. Сплю, ем, лекарства пью.
Тут бы и откланяться, но Денис Анатольевич заметил, что больной после каждой фразы что-то про себя шепчет, тайком крестится и поглядывает на иконостас, который виднелся через дверной проем в соседней комнате. Санитар тоже проследил направление докторского взгляда и расслышал, как тот вполголоса произнес: «А бред-то тут, скорее всего, на религиозной почве». Решение пришло как по наитию. Санитар выпрямился, повел плечами и заявил:
— Слышь, Вельзевул, что ты с ним цацкаешься? Хотели его в ад забрать — значит, забираем! У меня с этими праведниками аппетит зверский разыгрался. Ой, чую, будет у нас сегодня яичница!
— А ААА А А А А А А А АА АААА!!!
Валя рванул с места так, словно у него в запасе был ракетный стартовый ускоритель. Затем последовала сцена погони по периметру отдельно взятой комнаты и меткие броски двумя метательными (в оригинале — настенными) крестами из-за поваленного кресла. К счастью, до баллистического кадила и лампады прямой наводкой дело не дошло. Кое-как отловив крестометчика, экипаж барбухайки загрузил его в салон, и машина взяла курс на дурдом. Выяснив, что конечным пунктом будет все же психдиспансер, Валя немного успокоился и даже на радостях поделился соотношением тяжести грехов и цифрами проходного балла, но просил, чтобы больше — ни одной живой душе! А то им и так не очень довольны…
Старшая закончила шестой класс, ходит теперь вся счастливая и неприкаянная.
Если все же допустить, что инопланетяне существуют, и их транспортные средства серебристого металла вторгаются в наше воздушное пространство, то возникает вполне закономерный вопрос: какого рожна им здесь надо? Как я понимаю, они не пускаются в высокоинтеллектуальную полемику с нашими учеными, не проводят мастер-классов по содержанию тепличных хозяйств на Марсе, не обсуждают нюансы политики… Хотя стоп, с одним товарищем, если политикам можно верить, все же обсуждали. Кажется, даже приглашали на тест-драйв. Но, если не считать общения с президентом одной маленькой, но очень ровной республики, то все же — зачем они к нам стремятся? На охоту? Разнообразить сексуальный опыт? Присмотреться к будущей колонии?
Владислав Юрьевич, мой хороший друг и коллега, говорит, что видел человека, который такими глупыми вопросами не задается. Потому что знает ответ. Дело было давно, в одном большом городе. В спецбригаду поступил вызов — нужно было ехать забирать мужика, который выгнал из квартиры всех домашних под предлогом важной беседы с невидимым кем-то и уже с полчаса вел с этим кем-то довольно оживленные переговоры. Пока собрались, пока доехали, мужик из квартиры уже ухмыздал, но, по счастью, недалеко.
Спецбригада его поначалу даже не заметила, и только потом кто-то из них обратил внимание на необычную скульптуру во дворе, которая немного не вписывалась в ландшафт и явно не была заложена в муниципальном бюджете. Мужчина с блюдечком молока в протянутой руке (1 шт.) при детальном рассмотрении оказался вовсе даже не алебастровым — во всяком случае, алебастр так не выражается при попытке колупнуть кусочек, иначе штукатуров в дурдом сдавали бы целыми бригадами.
