Книга Моя судьба - Саша Канес

— Мне-то уж точно!

Анита лихо подрулила к бордюру. Мы быстро забросили вещи в багажник и залезли внутрь. Лалит сел рядом со своей давней приятельницей, а я развалилась на заднем сиденье.

— Что с твоей печенью? — заботливо спросил Лалит Аниту.

— Пока работает. Но, боюсь, придется идти на химиотерапию. Иначе, говорят, скоро загнусь…

— Поедешь со мной в Индию, — сказал ей Лалит. В его словах не было даже вопроса.

— Боюсь, что у меня будут проблемы с загранпаспортом, — возразила Анита.

Тут встряла я:

— На тебя имеется полный комплект документов. Все это валяется у меня в столе на работе.

— Уже не валяется! Мне Ирина Евгеньевна все отдала, но заграничного паспорта там не было. Я не знаю, смогу ли вообще его получить в ближайшее время.

— Он уже есть, насколько помню, — ответила я. — По-моему, я его принесла домой и положила на полку в своем кабинете. Найдем.

Услышав мои слова, индус удовлетворенно кивнул.

— Где ты живешь? — спросила я Аниту.

— Пока что в его квартире… — Она показала на Лалита. — У него есть своя квартира на Юго-Западной.

— А где ты жила… до…

— До тюрьмы?

— Ну да!

— Ты что, издеваешься?

— С какой стати? — удивилась я.

— Так ты что, не знаешь, что ли?

— Нет… А чего я не знаю?

— Ты документы на свой новый дом смотрела?

— Нет… то есть я их видела, но не особо вникала. Свидетельство о госрегистрации точно видела…

— А договор продажи?

— Нет.

— Ты живешь в моем доме. В доме моего деда, можно сказать. Царствие ему, моему деду, небесное!

В голове моей что-то щелкнуло.

— Так, значит, у тебя, по крайней мере, сейчас полно денег! — констатировала я.

— С какого такого хера полно?! — Анита так дернулась, что нас едва не занесло.

— Как это с какого хера? У меня за этот дом сняли со счета охренительную сумму. — Я на пальцах изобразила, сколько мне обошелся этот дом в миллионах долларов.

— Я его отдала не за деньги, — проговорила Анита. — Я отдала его за то, чтобы сидеть по-человечески, чтобы выйти живой, и поскорее!

Я замолчала. Значит, Чертков просто наврал мне, что купил дом за мои деньги! Ну что ж! Претензий тут не предъявишь — он тотчас же объяснит, что деньги разошлись на оплату конфиденциальных услуг, потребовавшихся для решения вопроса о моем освобождении. Да в какой-то степени оно, может быть, так и есть. Но зачем было врать? Зачем?

— Хорошо, — восстановила я прерванный разговор. — Предлагаю поехать куда-нибудь всем вместе. Например, ко мне в мою московскую квартиру. Там обсудим, чем мы можем быть друг другу полезны.

Честно говоря, я была не уверена в том, что Лалит и тем более Анита захотят и смогут мне хоть чем-нибудь помочь. В своей потенциальной полезности для них я, по понятным причинам, также сомневалась. Однако индус незамедлительно принял мое предложение.

— Прекрасно! — сказал он весело. — Я как раз размышлял, с кем бы мне сейчас выпить. Давно не брал рюмку в руки! Если, правда, не считать одной-единственной вечеринки с русскими бизнесменами и меломанами.

— Можно подумать, — прыснула Анита Хулиевна, — ты не можешь выпить у себя дома в Дели!

— Не могу, — печально вздохнул Лалит. — Ни пить, ни курить дома не могу! У меня уже полгода родители живут. У них в Бихаре в доме ремонт идет. Они не должны знать, что я курю и это… — Он щелкнул пальцами по темно-коричневому кадыку.

Анита развеселилась еще больше:

— Тебе сколько лет, Лалит?

— Пятьдесят один… Но это неважно. Они — родители, и я стесняюсь. У нас это не принято.

— Так выпил бы в самолете… — не унималась Анита. — Зачем тебе шесть часов трезвому лететь?

— Это ты, конечно, права, дорогая! Но я чуть-чуть волновался сегодня. Я ведь в первый раз прилетаю в Россию не как Лалит. Я сегодня — Камаль Капур и должен об этом всегда помнить и не запутаться! Тут же граница, таможня… И я все время повторяю про себя: «Я — Камаль! Я — Капур!»

Миновав Химки, мы въехали в плотную и унылую московскую пробку. Лалит достал пачку сигарет и спросил:

— Вы не возражаете, если я покурю?

Я сконфузилась.

— Извините Лалит, но я как бы кормлю… Вы же знаете…

— Ах да! — Индус хлопнул себя ладонью по лбу и убрал сигареты.

— Кого ты кормишь?! — ошалело спросила Анита.

«Действительно, — подумала я. — Кого я, черт побери, кормлю?» Я непроизвольно заплакала, вспомнив, как разговаривала с брыкающимся в моем животе Маленьким Тао, как убаюкивала мою маленькую шоколадную Линю. Вспомнила и про Дашу, которой даже не могу сказать, что я рядом.

— Детей кормлю! У меня двойня — мальчик и девочка!

— Где они?! — Анита обернулась и испуганно осмотрела салон машины.

— Девочка на Кануе, в Таиланде, а мальчик где-то здесь… Я приехала его найти и забрать!

Анита повернулась к Лалиту. Тот, подтверждая мои слова, кивнул. Не говоря более ни слова, она свернула к бензозаправочной станции и остановилась возле одной из колонок.

— В общем, так, я сейчас заправлюсь. Дядя Лалит, иди на свежий воздух покури. Только подальше куда-нибудь, чтобы мы все тут не сгорели. А ты, безумная девушка, расскажи и мне, что у тебя творится. А то мне много всякой херни в этой жизни рассказывали, но ты, похоже, всех переплюнула!

Лалит вышел из машины. Застегнув пальто на все пуговицы, он отошел от колонки метров на двадцать и закурил. Я осталась сидеть в машине. Нахлынул очередной приступ стыда и неловкости перед Анитой Вердагер. Этой серьезно больной молодой женщине почему-то пришлось за меня сидеть в тюрьме и лишиться дома. Я услышала, как зажурчала струя льющегося в бак бензина, и моя дверь открылась.

— Вылезай! — скомандовала просунувшаяся внутрь Анита и мягко добавила: — Пожалуйста, выйди.

Услышав это «пожалуйста», я немедленно вылезла наружу на пованивающий бензином воздух.

— Ты что, думаешь, что виновата передо мной?

— Ну… как бы… да!

— Я почувствовала это. Но ты учти, что ты меня только выручала. Я села не из-за тебя. А из-за этого е… мента, царствие ему небесное! Не должна я была его… того… Ну, в общем, брать грех на душу. Понимаешь?

Я молча кивнула.

— А если уж совсем честно, то пить, перед тем как за руль сесть, я не должна была — за это и заплатила. Понимаешь?

Мне нечего было сказать.

— А ты мне на счастье подвернулась. Если бы не ты, то получила бы я настоящую двадцатку, да такую, что со своим гепатитом и до сегодняшнего дня не дотянула бы. Понимаешь?