Книга Хроники инспектора Ротанова - Евгений Гуляковский

Мы успели взять с собой самое необходимое, и сейчас не испытывали нужды хотя бы в воде, но она застревала у меня в горле. Я не мог не думать о тех, кому повезло меньше, о тех, кто, обессилев, погибает сейчас под раскаленным солнцем.

Возможно, кто-то осудит меня, наверно, мне следовало повернуть обратно и попытаться помочь хотя бы немногим.

Хотел бы я увидеть этих судей на моем месте… Я думал о своей беременной жене и нашем неродившемся сыне. Их я обязан был защитить и спасти в первую очередь, и как только полуденная жара спала, мы поехали дальше.

Я не сомневаюсь, что все, что я сделал раньше, и все, что делал сейчас, — не было случайностью, потому что цепочка внешне выглядевших случайными событий, таких, как покупка песчаного вездехода, изменение маршрута и даже вынужденная остановка в пустыне, — все это в конце концов привело нас к этому дому, в котором вы читаете мое послание.

И, раз уж вы оказались здесь, вы, так же, как я, поняли, что это необычный дом. Он был построен не людьми, хотя и выглядит, как привычное наше строение. И у создателей этого дома была определенная цель… Позволю предположить, что он ждал здесь именно нас или кого-то другого, способного связно изложить все, что произошло.

Но мы оказались здесь первыми, и больше никто из покинувших город не нашел дороги к нашему дому, хотя первые две—три ночи я просыпался от каждого подозрительного шороха. Слишком хорошо я знал, как непрочна внешняя оболочка, надетая на человека цивилизацией, ее законами и правилами. Стоит рухнуть или даже слегка ослабнуть ее основным опорам, таким, как полиция, армия, администрация, — и на улицы выходят дикие банды, не знающие, что такое жалость. Но бог миловал, или, может быть, отвел в сторону глаза тех, кто мог принести несчастье в наш дом. Через некоторое время, как только мы немного оправились и пришли в себя, я взялся за свой труд… Спешить мне было некуда, какое-то время я изучал компьютер и обширную библиотеку этого дома.

Когда же пришло Бремя приступить к непосредственному изложению материала, я понял, что мне не хватает фактов и свидетельств очевидцев тех страшных событий.

Тогда на какое-то время я оставил жену одну и отправился в пустыню к «Тракту скорби» — как впоследствии прозвали эту дорогу те, кому удалось уцелеть.

Ослабевшие, отчаявшиеся люди все еще брели по ней небольшими группами, хотя основная масса беженцев к этому времени уже давно достигла Скалистых гор, куда лежал их путь.

Не знаю, что они надеялись там отыскать, — возможно, мечтали о пещерах, в которых можно укрыться от убийственной жары пустыни, или более плодородных местах, пригодных для поселения, — вскоре мне придется выяснить, увенчались ли успехом их усилия. Несмотря на огромный риск, связанный с этим походом, мне предстоит туда отправиться. Уже через месяц нам понадобится врач, я знал, что ничем не смогу помочь Ирине в предстоящих родах, я панически боюсь крови, я не медик, к тому же в доме нет ни соответствующих инструментов, ни нужных в таком случае медикаментов.

Если я хочу сохранить жену и сына, я обязан хотя бы попытаться найти человека, знакомого с медициной. Скорее всего, мне это не удастся, но все равно я должен попытаться.

Так вот среди последних беженцев я встретил механика с «Антареса» и некоторых других очевидцев, снабдивших меня всем необходимым материалом. За фляжку воды я выменивал у них их истории, кое у кого нашлись даже фотографии, весьма пригодившиеся для моего отчета. Возможно, кому-то такой обмен покажется жестоким, но у меня не было выбора. Я никому не мог рассказать о нашем убежище, в доме слишком мало места, я не собирался делить его с посторонними, малознакомыми мне людьми, от которых не знаешь, чего ожидать.

Когда их истории переставали меня интересовать, я незаметно исчезал и, притаившись за барханами, ждал, пока обессилевшие люди перестанут меня искать. Затем возвращался обратно к своему дому и к своему дневнику…»

После этого в записях произошел перерыв, а ниже высветилось еще несколько строк, набросанных небрежно, с разрывами и пропусками.

«Собственно, это все. Мне больше нечего добавить, кроме того, что завтра мы решили покинуть наше убежище и отправиться вслед за остальными по Тракту скорби, ведущему к Скалистым горам… Не знаю, останемся ли мы живы, не знаю даже, дойдет ли мой труд до тех, кому он предназначен. Для меня это уже не имеет значения. Да, и вот еще что, если вы решите искать укрывшихся в горах беженцев, будьте крайне осторожны, потому что…»

На этом запись оборвалась. На экране заплясали какие-то голубые мушки. Программа явно капризничала. Что-то не так было с компьютером или его памятью. Разобраться с этим с ходу Ротанов не смог, а затем снизу раздался голос Линды, зовущей его к столу. Тогда он решил, что большого вреда не будет, если ненадолго все оставить как есть, и, не выключая компьютера, спустился в гостиную, где за широким столом, уставленным блюдами с дымящейся картошкой и свежими кусками вареного мяса, его давно уже ждали спутники.

— Откуда такое богатство? — осведомился Ротанов, принюхиваясь к забытым ароматам свежей пищи.

— Из холодильника, — отозвалась Линда, пожимая плечами. — Такое впечатление, что запасы здесь никогда не кончаются. Все абсолютно свежее.

— Так и есть. Я там изучал что-то вроде дневника бывшего хозяина этого дома, в нем он упоминает о том, что вода, запасы продуктов и даже энергия в этом доме никогда не кончаются. Этот человек прожил здесь несколько месяцев.

— И что же с ним случилось? Кому сейчас принадлежит дом?

— Похоже, никому. Хозяин отправился на поиски поселенцев несколько месяцев назад, и с тех пор дом пустует.

— Этого не может быть! — резко возразила Линда, отодвигая от себя пустую тарелку. По ее жесту было заметно, что она слишком взволнована этим, незначительным в общем-то для них фактом.

— А почему не может?

— Потому что в своей комнате я обнаружила кота! Не мог же кот прожить один в этом доме без воды и пищи несколько месяцев!

— Ну пищи здесь достаточно… Может быть, кот научился открывать холодильник? — попробовал пошутить Зарудный.

— Перестаньте! Мне не до шуток!

— Шутками здесь и не пахнет, — мрачно подтвердил Ротанов. — Кот, разумеется, был черным?

— Как ты догадался?..

— Обычно в галлюцинациях являются именно черные коты.

— Я пока еще не сумасшедшая!

— Тогда, может быть, ты мне покажешь этого мифического кота? И заодно объяснишь, кто мог потратить целое состояние на то, чтобы привезти его с Земли, поскольку собственных котов здесь не водится, в генетической базе данных колонии были собаки, но котов там не было!

— Я тебе его покажу! — Линда раздраженно вскочила из-за стола. — Посуду будете убирать сами и не надейтесь сделать из меня кухарку! На кухне будете дежурить по очереди!

Ротанов прошел вслед за Линдой по длинному коридору до выбранной ею комнаты, где никакого кота, разумеется, не оказалось.