Книга Война за Врата - Василий Сахаров

Проводив нашего ведущего ученого физика Петю до дверей и перепоручив его службе быта, я приготовился к более серьезному разговору. Вторым посетителем значился не кто иной, как сенатор Соединенных Штатов Америки Джон Фокс. Господин сенатор был солидным англосаксом средних лет и впечатление производил — спору нет, одни только скромные бриллиантовые запонки заставили бы многих напрячься. Опять же внешность солидная, и казалось, что все в этом человеке говорило о том, что перед тобой сильный мира сего и представитель сверхдержавы. До амеров все-таки стала доходить простейшая истина, что сверхдержава они там, на Земле, а на том же Ра-Аре всего лишь не очень солидное и влиятельное региональное государство, каких на местном торге с пару десятков присутствует постоянно.

Поначалу, когда сенатор пытался наладить первый контакт, он настаивал на встрече в своем представительстве и подавал это как милость со своей стороны. Однако, когда его посланцам прозрачно намекнули, что командору некогда и в данный момент он завоевывает очередное туземное королевство, сенатор гонор поубавил и согласился на предложенные условия встречи. Правда, совсем опускать его не стали, все же сам договариваться пришел, так что разрешили взять взвод охраны и пяток секретарей-референтов.

Сенатор вошел в кабинет, прошел с независимым видом к столу, уселся в кресло и, улыбаясь всеми своими фарфоровыми зубами, начал:

— Здравствуйте, господин Кудрявцев. — Он осмотрелся вокруг, и невольно на его лице отобразилось презрение к моим скромным апартаментам. — А может быть, лучше называть вас командором?

— Да как угодно, сенатор… — ответил я. — Единственно, о чем прошу, так это убрать вашу фальшивую улыбку. Мне уже приходилось иметь дело с гражданами вашей страны, и я крепко усвоил, что вся ваша хваленая вежливость и доброжелательность только маска. Все ваши улыбки — попытка запутать других и спрятать камень за пазухой.

— Вы не любите наш народ, господин Кудрявцев? — спросил он, все же стирая улыбку с лица. — Или, может быть, вы ненавидите истинную демократию?

— Да при чем здесь демократия, давайте обойдемся без словоблудия, я не люблю обмана и неискренности. Что вас привело ко мне?

— Мы желаем дать вам шанс вернуться в дела родной планеты. Не забесплатно, разумеется.

— Нет, на сговор я не пойду.

— Вы даже не выслушали наших предложений…

— А смысл, сенатор? — прервал я его. — У меня служат далеко не глупые люди, да и сам я во многом поднаторел за последние три месяца. Знаю я, чего вы хотите. Вас интересуют контроль над моим отрядом, над Вратами и наши коммерческие связи. Так?

То ли мне показалось, то ли действительно было так, но голос сенатора приобрел какой-то неприятный металлический оттенок.

— Не совсем так, хотя мы действительно хотим участвовать в ваших делах и исследованиях Врат. Ведь там, в коридоре, был физик Смирнов, я не ошибся?

— Нет, вы не ошиблись.

— Правительство Соединенных Штатов могло бы гарантировать вашу безопасность и способствовать развитию вашего бизнеса. Подумайте, Кудрявцев. Ведь вы все-таки встретились со мной, а значит, что-то вы готовы предложить.

— Я встретился с вами, сенатор, потому что вас рекомендовали как весьма умного человека. А вы только сотрясли воздух, и на этом пока все.

Такой вот непутевый разговор ни о чем продолжался еще полчаса. При этом никаких конкретных предложений ни с моей, ни с его стороны не прозвучало. Все прошло, как и предполагалось, в типичной манере сенатора Фокса: давить «базаром» и не выдвигать своих предложений.

Разведка работала все лучше и лучше, по крайней мере, досье на Фокса я прочитал еще вчера. В частности, там было указано как непреложный факт, что за всю свою долгую карьеру Фокс никогда и ничего не решал при первой встрече. И не важно, где это происходило, хоть в просвещенной Европе, хоть в банановой африканской республике. Так что даже если бы я что-то предложил сейчас, то пролетел бы как фанера над Парижем и сильно упал в его глазах. Как говорил Карлсон: «Спокойствие, только спокойствие». Главное — дожать америкоса.

Ведь существовало и второе дно этого разговора. В то время как сенатор рассказывал мне сказки об ужесточении контроля за Вратами и недопущении ко мне людей и техники, я подавал ему свою информацию к размышлению. Ведь сенатор не слепой и прекрасно видит на моем столе проспекты оружейного концерна «Таль-Ишимит» с одноименной планеты. Да и не глухой, вон как ушами запрял, когда по селектору меня вызвала финслужба в лице Сан Саныча и непринужденно так поинтересовалась, куда определить тридцать тонн золота, добытых при набеге на Тунуз. Понты, конечно, да еще и дешевые, но как показала практика, с такими людьми, как сенатор, они срабатывают.

Наконец разговор окончен, сенатор уходит, а я, сделав себе чайку, подошел к окну. Пять машин охраны и одна сенаторская в сопровождении двух «Ростоков» покидали крепостной двор. Нормально, на обратном пути к Вратам они увидят показ второй части Марлезонского балета. Проезжали они по Северо-Восточному тракту, а сейчас там все отрядные части и техника проезд перекрыли, и им придется свернуть на Северный тракт, крюк через долину Штар, еще двадцать километров. Там тоже есть на что посмотреть — четыре романских легиона, вооруженных АКМ, проводят учения. Жаль, нет времени лично присутствовать, но ничего, потом в записи посмотрю, благо завели уже парочку внештатных документалистов.

Допив чай, пригласил третьего посетителя, над личностью которого думал дольше всех. Еще один привет из прошлого — Виктор Ермаков, атаман Кавказской казачьей линии. В те времена, в далеком 2001-м, в кровавых корчах и муках возрождалось на Кубани, Дону и других местах истинное казачество, а не пародийный реестр образца 2014-го года. Мне тогда было всего пятнадцать лет, и, вспомнив рассказы отца, что род наш казачий издревле, увлекся я этим движением. Не только желание узнать о своих корнях притянуло меня к казакам, но и потребность быть востребованным, нужным своей стране.

Времена тогда были лихие — бандитизм, война в Чечне и кучка ворюг у руля некогда великой страны. Казалось, что нет человека, на которого можно равняться и у всех только нажива на уме. Однако я нашел себе пример для подражания, так как был в те времена в славном городе Ростове-на-Дону лихой казак и прирожденный лидер — Петр Моло-дидов, командир 96-го казачьего полка. Не я один равнялся на него, для многих он был примером. Однако случилась беда, нашего атамана обвинили в убийствах лиц кавказской национальности и дали срок. Отношение к этим событиям у меня было неоднозначное. Да, атаман убивал этих кавказцев, но на то были причины, и вот в них судьи разбираться не стали.

Тогда и появился в моей жизни Виктор Ермаков — казак с Кубани. Этот лихой парень предложил напасть на здание суда с целью освободить нашего геройского атамана. Нас было десять человек — две пятерки молодых казачат с тремя пистолетами и пятью обрезами. Да, глупцами мы тогда были и совсем не понимали, что омоновцы из охраны суда просто расстреляли бы весь наш детский сад — и были бы в своем праве. Но нападение не сложилось, поскольку тогда нас перехватили на полпути старые казаки, отобрали оружие да поучили уму-разуму нагайками по спине. Так и не стал я ни преступником перед законом, ни борцом за справедливость.