Книга Враги - Дмитрий Шидловский

— Эти войска нужны мне под Лугой, — буркнул Оладьин. — Кроме того, на такой обман я не пойду.

— Конечно, большевики-то свято соблюдают все договора, — саркастически проговорил Алексей.

— А слово, данное нам в прошлом году, вы готовы нарушить? — наклонился вперед Юденич.

— Хватит! — Адмирал ударил кулаками по столу, его лицо налилось кровью. — После взятия Петербурга и окончания боевых действий я демобилизую русский легион и выделю корабли для доставки его частей, с оружием, в Крым. До этого момента вы, согласно присяге, будете выполнять мои решения.

— Наступление Юденича от Вологды поставит большевиков в более тяжелые условия, — сказал Алексей.

— Я сказал: обсуждение прекратить! — резко поднялся Оладьин. — Объявляю десятиминутный перерыв. Далее обсуждаем план взятия Петербурга.

* * *

Павел проснулся рано. Уже светало, но солнце еще не успело залить золотистым светом село, в котором расположился на ночлег штаб Ингерманландской рабочей бригады. Он осторожно, чтобы не разбудить, отодвинулся от Инги. Свернувшись калачиком на кровати, девушка посапывала и чему-то улыбалась во сне. Павел невольно залюбовался чуть угловатыми чертами ее лица. Впервые он увидел Ингу еще в Петербурге, когда проводил смотр бригады. Молодая девушка, дочь рабочего-коммуниста, сама убежденная большевичка, она рвалась в бой. Она с трудом добилась приема у «товарища комбрига» и со всей горячностью юности принялась уговаривать, чтобы ее взяли в отряд. Увидев это милое создание семнадцати лет от роду, Павел вначале сказал твердое «нет», но потом… После пятнадцатиминутного разговора он понял, что не в силах отказать ей ни в чем. Он влюбился в нее по уши.

Конечно, он был для нее бог. Старый большевик (это в двадцать три года), комбриг, человек, разговаривавший с самим Лениным. А она для него была лишь милой девушкой, от страсти к которой он сгорал. Она хотела сражаться. Он оставил ее при штабе, объяснив, что ему очень нужна грамотная секретарша. Только честь служить при самом товарище Сергееве заставила ее отказаться встать с винтовкой в солдатский строй. Она носила солдатскую форму и револьвер на поясе, и очень часто ее принимали за мальчика-подростка. А он так хотел одеть ее в легкое кружевное платье, обуть в белые туфельки на высоких каблучках и пригласить на вальс.

Он овладел ею в первый же день. Нет, он даже не пытался использовать свое положение. Робко, не узнавая самого себя, он признался в любви. Признался женщине в любви, впервые в жизни. Вначале она испугалась. Но потом… потом с восторгом сообщила, что уже давно влюблена в него без памяти.

Сейчас, разглядывая ее милое лицо, он думал: зачем она попала на эту мерзкую войну, где вокруг только грязь и кровь? Она, такая славная, юная, чистая. Невольно он вспомнил Наталью. Ему было хорошо и с ней, но как-то по-другому. Наталья все знала, Инга все чувствовала. Наталья покоряла умом, Инга — непосредственностью. С Натальей у него был союз… с Ингой — любовь.

«Как же мне уберечь тебя, девочка, — с нежностью подумал он. — Ведь и в Питер не отправить, опять на фронт сбежишь. Не место тебе на войне. Звереем мы здесь. Я, наверное, с ума до сих пор не сошел только потому, что ты со мной. А как ты выдерживаешь все это?»

Он нагнулся к ней и поцеловал. Она открыла глаза и произнесла:

— Что, уже выступаем?

— Спи, — улыбнулся он, — еще есть время. Она обняла его и прижалась к нему щекой.

* * *

Прислонившись к березе в лужском лесу и полуприкрыв глаза, Алексей слушал доклад Пеери. Их полк, совершив глубокий обходной маневр, двигался сейчас по тылам армии Зигмунда, стремясь выйти к реке Луге южнее города и захватить мосты и переправы, чтобы не позволить противнику перебросить резервы и помешать прорыву русского корпуса под командованием Раевского. Воспользовавшись тем, что после предыдущего мощного удара по позициям ингерманландцев во фронте образовалось множество разрывов, подчиненный ему спецполк прошел в один из них. Теперь он быстро и скрытно двигался к своей цели. Несмотря на то что Оладьин уговаривал Алексея отказаться от участия в этой рискованной операции, что-то заставило молодого генерала самому возглавить рейд. Что это было, мальчишество или желание вырваться из ставки, где все больше расцветали интриги и разгоралась борьба за близость к персоне Президента, Алексей не мог понять. Просто он пошел туда, куда звала его интуиция.

Приоткрыв глаза, он обнаружил, что майор Колычев, как всегда, бесшумно приблизился и стал чуть поодаль, явно дожидаясь возможности доложить о чем-то важном. Выслушав до конца доклад Пеери, Алексей повернулся к Колычеву.

— Слушаю, Сергей, — произнес он.

— Взяли двух языков, — отрапортовал Колычев. — Бригада Сергеева не сидит в Старгово, как мы полагали, а движется в обход Луги с западного направления.

— Неглупый ход. — Пеери пожевал губами, рассматривая разложенную прямо на земле карту. — Они хотят ударить во фланг прорвавшимся частям Раевского. У них пять тысяч штыков. Если это так, то наше наступление может захлебнуться.

— Ну а мы на что? — усмехнулся Алексей. — Надо встретить товарища Павла Сергеева и побеседовать с ним.

— Нам поставлена задача взять мосты через Лугу, — удивленно поднял брови Пеери.

— Сначала разгромим Сергеева, потом возьмем мосты, — пожал плечами Алексей.

— Будет потеряна внезапность, — покачал головой Пеери.

— Если Сергеев ударит во фланг Раевскому, наступление задержится минимум на пять дней, — хмыкнул Алексей, — За это время Фишер просто выкурит нас с мостов артиллерией. Можно их, конечно, взорвать, но нам они нужны целые.

— Алексей, — Колычев наклонился вперед, — у нас полторы тысячи штыков. Рабочая бригада — это, конечно, не кадровая армия кайзера, но все же… Продвижение Сергеева мы можем остановить, можем даже продержаться в окружении, оттянув на себя силы красных, но так легко разгромить противника с более чем трехкратным перевесом в численности, а потом еще взять мосты, потеряв фактор внезапности… Может, связаться со ставкой?

— Нет времени, — возразил Алексей. — А численный перевес… Он меня не слишком беспокоит, если на моей стороне серьезное качественное превосходство. Готовьтесь к выступлению. Наша задача — разгромить и рассеять бригаду Сергеева в кратчайшие сроки. Пеери, займитесь уточнением данных о продвижении бригады Сергеева. Командиров батальонов — ко мне. Все.

* * *

С таким противником бригада Павла еще не встречалась. Бывало всякое: они штурмовали позиции новгородского гвардейского пехотного полка, пытаясь высвободить окруженную армию генерала Фишера, сражались с русским легионом генерала Юденича, прикрывая отход немецких войск к Луге. Но такой бой им пришлось принять впервые. Когда вчера, десятого июля, стоящим в резерве ингерманландцам дали приказ продвигаться в обход Луги, чтобы ударить во фланг прорвавшимся частям Юденича, они менее всего ожидали встретить противника именно здесь, в глубоком тылу.