Книга Приглашение на эшафот - Михаил Март

Они начали подниматься по лестнице.

— Это слишком коротко. Какой этаж?

— Четвертый.

— Отлично. Пока я доползу, давай факты, какие есть.

— В кармане паспорт и визитки. А в паспорте любопытная фотография. Сейчас она у экспертов. Крови на ней много. Обработают, потом вымоем и поглядим. Рядом с трупом лежит открытый портфель. Похоже на налет с целью ограбления. Портфель пуст.

Задорина остановилась.

— Послушай, Степан, может, мне дальше не идти? У нас дел по горло. Я же сказала, что мы можем приезжать в те точки, которые имеют хоть какую-то параллель с нашим расследованием. Или кроме нас с тобой в Москве нет других оперов и следователей? Ты зачем сюда примчался как угорелый и меня от работы оторвал?

— Успокойся, Ксения. Минуточку терпения. Я не успел сказать о свидетельнице. Женщина из тридцать четвертой квартиры живет с ним на одной лестничной клетке. Она и подняла шумиху. А главное, что она первая наткнулась на труп. Когда поднималась наверх, ее чуть было не сбили с ног. Молодая женщина бежала вниз и столкнулась с ней. Рост и остальные приметы сходятся с нашей героиней. На сей раз на ней был рыжий парик. Соседка убитого хорошо ее запомнила. Она видела ее раньше. Но не в доме. Рыжая ждала Власова на улице возле его машины. Он вышел, они сели вместе в машину и уехали. Это было несколько дней назад. Когда, точно она не помнит. И еще рыжая курила, ожидая Власова. Она держала в руке длинную черную сигарету. Тебе этого мало?

Задорина начала подниматься наверх.

— Убедил, убедил. Боже, как я устала от этих трупов. На войне после брани увидишь меньше. И это столица России! Куда мы катимся?!.

* * *

В Северной столице таких проблем не было, лейтенант Стебликов спал ночью дома и видел сладкие сны. Телефонный звонок разбудил его в четыре утра.

— Слушаю вас.

— Слушай, слушай, Денис. Куприянов тебя беспокоит из Москвы.

— Семен? Что-то случилось?

— Каждый день случается. Будешь записывать или так запомнишь?

— Склерозом еще не страдаю.

— Вот и ладушки. Литейный, дом четырнадцать, частное сыскное бюро «Тритон». Иди к главному начальнику. Выясни у него, над каким заданием работает его агент Власов Егор Васильевич. Где он и когда его в последний раз видели или общались с ним. Власова убили. Похоже, он имеет отношение к нашему делу. Иди с раннего утра и прихвати с собой фотографию Толстикова и этого артиста, как его там… Сухинина, которого вы проморгали. Пусть сыщики посмотрят. Может, кого из них и признают. О результатах тут же доложи мне или Александру Ивановичу. Координаты у тебя есть.

— Понял, все сделаю.

— Кто бы сомневался. А теперь досыпай.

Но спать Стебликов уже не мог.

Бюро открыла секретарша в половине десятого. Стебликову пришлось просидеть еще полчаса в приемной, пока, наконец, не появился руководитель конторы некий Лисичкин Ефим Егорович. Появление оперуполномоченного из управления не встревожило и не удивило его. Лисичкин сам когда-то работал в управлении и принял молодого сотрудника с уважением и почетом.

Кабинет начальника оказался меньше приемной, но был уютный и располагал к откровениям.

— Присаживайтесь, лейтенант.

Начальник снял плащ, повесил на крючок и сел на соседний стул, а не за стол, как ожидалось.

— Слушаю вас, коллега, чем могу помочь?

Стебликов решил начать разговор с фотографий:

— Скажите, Ефим Егорович, вы кого-нибудь из этих мужчин видели раньше?

— Конечно. Вот этого, — он указал на снимок Толстикова. — Только он мне не представился. Решил остаться неизвестным. Инкогнито. Главное, что деньги платил. Условия наши принял, счет оплатил. Работа пустяковая. Стандартный набор мужа-ревнивца с манией рогоносца. Сколько их таких здесь перебывало!

— Вы и сейчас на него работаете?

— Да. Я выделил на его задание одного человека. Профессионал своего дела. Сейчас он в Москве.

— Понятно. Но давайте по порядку. Когда он к вам пришел?

— Раз по порядку, тогда разрешите залезть в сейф и достать всю документацию. Надо?

— Думаю, что очень надо. Дело серьезное, Ефим Егорович. За пять минут мы его не решим.

— Лады! Наш святой долг помогать правоохранительным органам.

Шеф бюро достал из сейфа толстую папку с документацией:

— Дело в том, лейтенант, что наши сотрудники передают свои отчеты клиентам, а копии пересылают нам. Правда, клиентам знать об этом не обязательно. Но мы должны иметь информацию о работе наших агентов. Они же зарплату получают в зависимости от сложности задания. Вот, пожалуйста, тут и фотографии есть.

Стебликов начал разбирать снимки. Несколько сделаны на набережной Фонтанки, где был повешен Зибиров. Из дома выходит Толстиков, его лицо отлично видно. Следующий снимок — женщины. Вот она выходит из такси, номер машины, входит в дом. Но ни на одной фотографии ее лица не видно. Серия снимков сделана в районе дачи профессора, где казнен Рамазанов. Сыщик сфотографировал дорожный указатель на поселок «Суханово». Каждый раз он фотографировал номера такси, которыми пользовалась женщина. На обратной стороне снимков указано число и время проведения съемки. Даты совпадали с временем убийства вербовщиков. Дальше шли фотографии, сделанные в Москве. Стебликов был немного растерян. Что-то в этой цепочке не совпадало, а что? Ответа он пока не находил.

— Я могу взять у вас эту папку? Временно, конечно.

— Разумеется, лейтенант. Вы даже можете допросить Власова, когда он вернется из Москвы. Очевидец-профессионал может рассказать больше, чем фотографии.

— Я очень сожалею, Ефим Егорович, но Власов был убит вчера в Москве, в доме, где арендовал квартиру. Застрелен в упор.

Пожилой начальник побледнел. Новость стала для него ударом.

* * *

Тем же утром Наташа пришла на работу раньше положенного. Они с Борисом Самойловым нашли в ее квартире оставленные Толстиковым фотографии и пистолет, разгадали его план. После ее гибели Колычев должен был получить фотографии с лицом преступницы. Труп уже нельзя арестовать, и на вопросы он отвечать не будет. Толстиков не сомневался в успехе мероприятия и наверняка опустил конверт со снимком в почтовый ящик до того, как пошел в трансформаторную будку собирать снайперскую винтовку.

Они не ошиблись. Курьерская служба принесла почту для генерала, Наташа расписалась в получении и, когда курьер вышел, прощупала конверты, соответствующие по размерам тем снимкам, что уже присылались Колычеву. Вскрыв конверт, она нашла в нем подтверждение своим выводам.

Четкий репортерский снимок, такой мог бы стать украшением любого криминального издания. Все же не зря Толстикова держали в редакции, чему-то научился. На фотографии Наташа была изображена в полный рост, рядом с ней, в плетеном кресле у дерева, с сука которого свисала веревка с петлей, сидел перепуганный насмерть Рамазанов. Она вспомнила, как в тот момент услышала хруст веток кустарника и, оглянувшись, увидела Толстикова, идущего в ее сторону от калитки.