Книга Тайна бильярдного шара. До и после Шерлока Холмса - Артур Конан Дойл

Произнося эту антропологическую тираду, пожилая дама уронила свое вязание и моток шерсти, которые, согласно незыблемому закону падающего бутерброда, закатились за буфет. Роуз извлекла их оттуда после десятиминутных поисков с помощью кочерги.

За время этого небольшого перерыва ход мыслей миссис Латур несколько изменился.

— Что-то Генри нынче задерживается, — заметила она.

— Да, он собирался сегодня в «Театр Насьональ» насчет ангажемента. Очень надеюсь, что ему не откажут.

— Уму непостижимо, что они смогут отказать такому симпатичному молодому человеку, — встрепенулась любящая мать. — Уверена, что если бы он вообще не умел играть, он бы все равно собрал полный зал, потому что люди пришли бы просто посмотреть на него.

— Как жаль, что я не мужчина, мама, — с сожалением произнесла Роуз, сжав губы, что являлось ее представлением о мужской твердости.

— Ну, и что бы ты тогда делала, дитя мое?

— Да все, что угодно! Я бы писала книги, читала лекции, воевала, ну и все такое.

После этого перечисления чисто мужских занятий миссис Латур рассмеялась, а вся мужественность Роуз мгновенно испарилась. Девушка искренне улыбнулась оттого, что сумела развеселить матушку.

— Папа ведь был военным, — напомнила она.

— Да, дорогая, однако теперь так уже не воюют. Помню, когда я еще до замужества жила в Лондоне, ежедневно погибало двадцать, а то и тридцать тысяч человек. Именно тогда сэр Артур Веллингтон отправился воевать на Пиренеи. А у миссис Маквиртер, что жила по соседству, там ранили сына. Бедняжка! Кошмарная история! Когда он проползал через дыру в стене, к нему подошел какой-то негодяй и чем-то его проткнул.

— Ужас какой! — согласилась Роуз, стараясь подавить улыбку.

— Да-да, и когда он вернулся, я собственными ушами слышала, как он сказал — я никогда его раньше не видел. А потом добавил — и больше никогда не хочу с ним встречаться. Это случилось в Багажхосе.

— В Бадахосе, мама.

— Ну да, ну да. После этого происшествия Маквиртер-младший очень пал духом, и оно надолго омрачило жизнь всего их семейства. С тех пор Англия очень сильно изменилась. Мне кажется, что даже язык меняется самым непонятным образом. Не знаю, поняли бы меня, если бы я вернулась. Вот Джек, он учится в Эдинбурге — так он употребляет такие утонченные обороты речи, что нам с тобой их не понять. Трудно следить за всем новым, когда живешь за границей.

— Да, у Джека и впрямь встречаются странные словечки, — согласилась Роуз.

— Я тут письмо на днях от него получила, — продолжала миссис Латур, ища что-то в карманах и в ридикюле. — Боже, где же оно? Ах да, вот! Я оттуда почти ничего не поняла, кроме того, что бедный мальчик попал в беду или же с ним случилось какое-то несчастье.

— Несчастье, мама?

— Ну, в любом случае что-то неприятное. В детали он не вдается. Вот послушай, Роуз, письмо очень короткое. Быть может, ты сможешь понять, что там написано. Признаюсь, что меня оно поставило в совершеннейший тупик. Где очки? Значит, так. «Дорогая моя матушка». Ну, это вполне понятно и очень приятно слышать. Теперь вот. «В Кембридже попал на лошадь». Как ты думаешь, дорогая, что бы это значило?

— Не знаю, что и сказать, мама, — ответила девушка, поразмыслив над услышанными словами.

— Не мог он просто так попасть на лошадь. Быть может, он ее оседлал, он это умеет. Или же он ее обуздал, мальчик он крепкий. Его покойный отец всегда говорил, что вырастет он сильным и ловким. Возможно, он хочет сказать, что попал под лошадь и случилось это в Кембридже.

— Весьма вероятно, мама.

— Так, теперь дальше. «Ее подставили, и я оказался на бобах». Подумать только, Роуз! Скорее всего, он не попал на лошадь, а упал с нее. Уверена, что ей поставили подножку или швырнули под ноги какую-нибудь палку. Она, конечно, споткнулась и упала, и Джек вместе с ней. Боже, какой кошмар! Джеки, бедный мой мальчик, дорогой мой сыночек!

— А бобы-то тут при чем? — хохотнула Роуз.

— Не смей так говорить, когда с твоим братом случилось несчастье! — вспыхнула миссис Латур. — Мне кажется, что Джек упал с лошади прямо на сушеные бобы — этот же ведь так больно, не приведи Господи! Вот следующее предложение более понятно. «Если есть деньги, вышлите, сколько сможете». Понятно, что он этим хочет сказать. Несомненно, он хочет заплатить доктору за лечение. Бедный мой малыш! В заключение он пишет, что скоро все уладится, и он, возможно, навестит нас.

— Ну что ж, это радует, — ответила девушка. — Надеюсь, он скоро приедет и расскажет, как все было.

— Пора бы уже стол к ужину накрывать, — вдруг вспомнила миссис Латур. — Генри вот-вот вернется.

— Не надо звать горничную Мари, — сказала девушка. — Генри утверждает, что в искусстве сервировки стола мне нет равных.

Ее мать рассмеялась и стала наблюдать, как Роуз хлопочет вокруг стола, после чего пустилась в свои обычные горестные рассуждения о ножах и вилках.

— Ты положила сидящему во главе стола четыре ножа, — поучала она, — а его соседу справа придется обходиться одной вилкой. Послушай, Роуз, это не Генри там поднимается по лестнице?

— Идут двое.

— Полагаю, один из них — твой брат.

— Именно так! — воскликнула Роуз, когда в замке повернулся ключ, и в прихожей послышался мужской голос. — Как все прошло, Гарри? Удачно?

Она одним прыжком одолела коридор и повисла у брата на шее.

— Погоди, погоди, Роузи! Дай мне снять пальто, прежде чем ты меня задушишь! На сей раз мне повезло, и я получил ангажемент в «Насьональ».

— Ну, а я что тебе говорила, Роуз? — заметила мама.

— Входи же поскорей и расскажи нам все-все-все! — умоляла девушка. — Мы просто умираем от любопытства!

— Однако вежливость прежде всего, — ответил Генри. — Позвольте ёам представить мистера Баркера, англичанина и друга Джека.

Высокий темноволосый молодой человек с серьезным лицом, стоявший в дверях, выступил вперед и галантно поклонился.

(Прежде чем продолжить этот рассказ, в скобках хочу заметить, что я и был тот самый мистер Баркер, и все произошедшие затем поразительные события изложены на основании моих личных наблюдений.)

Мы прошли в маленькую уютную гостиную и сели у камина, где весело горел огонь.

Роуз устроилась на коленях брата, а миссис Латур оставила свое вязание и нежно взяла сына за руку.

Я откинулся на спинку кресла, стоявшего по другую сторону камина, и смотрел, как отблески пламени играют на золотистых локонах девушки и на точеном, мужественном профиле ее брата.

— Ну-с, — сказал Генри, — начну с самого начала. После того как я вышел из дома, я заглянул в кафе и там волею Фортуны встретил мистера Баркера, очень хорошо известного мне по рассказам Джека.