Книга Эмиссар уходящего сна - Леонид Кудрявцев

Коридор... поворот направо... еще коридор, стены которого выложены белым, с изящными голубыми прожилками мрамором... поворот налево... штукатуренные стены и даже несколько ниш... еще раз налево... А здесь стены были тоже штукатуренные, но штукатурку обновляли так давно, что она во многих местах осыпалась, отвалилась буквально кусками... направо... коридор, наполненный затхлыми запахами и писком шарахающихся под ноги крыс...

На середине его я остановился и повернулся лицом в ту сторону, откуда прибежал. Чувствуя, как постепенно мое дыхание выравнивается, я с тревогой вглядывался в дальний конец коридора.

Вдруг все-таки стена малинового града появится? Что, если мне не удалось ее обмануть?

Прошло несколько минут, и она не появилась.

Значит — оторвался. Давно бы так...

Облегченно вздохнув, я не спеша продолжил свой путь. Немного погодя коридор вывел меня в сад, в котором были низкорослые яблони и груши, виднелись кусты с малиной. В центре сада бил небольшой фонтан, и подойдя к нему, для того чтобы напиться, я убедился, что на другой стороне сада начинается такой же, как и тот, который меня сюда привел, коридор. Тогда я посмотрел направо, потом налево и определил, что сад не так уж и велик. Кроме того, он находился в точке пересечения двух коридоров.

Такой же самый перекресток, каких я здесь уже видел немало. Может, несколько пошире. Просто кто-то додумался разбить на нем сад и поставить фонтан.

Вода...

Я вволю напился и окинул задумчивым взглядом ближайшую ко мне яблоню.

Возможно, она кому-то принадлежит. Кто-то должен был эти яблони высадить, кто-то должен был за ними ухаживать... Впрочем, если все верно и лабиринт является частью мира снов, то она запросто может быть ничьей. И еще, если у яблонь есть хозяин, то он должен каким-то образом охранять свою собственность. Если его нет... ну, ему же хуже. Нельзя быть таким беспечным.

Я подошел к дереву, сорвал с него яблоко и смачно его надкусил.

Неплохо, совсем неплохо. И если подобные сады в лабиринте встречаются достаточно часто... По крайней мере голодная смерть мне здесь не грозит.

— Лопаешь, — констатировала анимэшка. — Нагло ешь яблоки.

— Можешь присоединиться.

— Благодарю, не хочу.

— Еще бы. Как я понимаю, ты до сих пор неплохо подъедалась в мире снов?

— Неплохо. До недавнего времени. А сейчас... Я показал рукой на ближайшее дерево.

— В таком случае давай наваливайся.

— Подожду, — сухо ответила анимэшка. — Вот действительно проголодаюсь...

Хорошо. Наше дело предложить... Я неторопливо доел яблоко, сорвал следующее и сказал:

— Жаль, мы не встретили стеклянных волков.

— Что? — спросила анимэшка.

— Жаль, мы не встретили стаи стеклянных волков, — повторил я. — Тут бы нам эта движущаяся стена града пригодилась. Весьма. Думаю, с ее помощью освободиться от подобных созданий можно запросто. Может, ее местные жители именно для этого и используют?

— Тебе кто-нибудь говорил, что ты сумасшедший?

— Еще бы, — сказал я. — И не раз.

— Я имею в виду здесь, в мире снов?

— Если не считать посетителей — никто. Но ведь это нормально. Мир снов сам по себе достаточно безумная штука. А что ты имела в виду?

— Иногда ты выдаешь мысли, безумные даже для мира снов.

— Какие, например? — спросил я.

— Да что с тобой разговаривать, — махнула рукой анимэшка. — Быстрее насыщайся. Не стоит терять время. Тем более что выход, как говорят местные жители, найти совсем не трудно.

19

Я чем-то не понравился сидевшему на стене шестиглазому коту, и тот, зашипев, плюнул в меня ядом. Увернуться от ядовитого плевка было несложно. Что я и сделал, да не только увернулся, но еще и отбежал на пару шагов в сторону. На всякий случай.

И вовремя.

Второй плевок не долетел до меня буквально чуть-чуть. Он упал на мостовую на расстоянии ширины ладони от моих ботинок и, мгновенно сконцентрировавшись, сформировал крохотный глаз. Приподняв его, плевок убедился, что добраться до меня не сумеет, и, что-то мрачно пробулькав, стал неторопливо впитываться в щель между камнями мостовой.

— Топай дальше, — сказала мне анимэшка. — Топай, топай.

Я наградил ее мрачным взглядом и потопал.

Где-то через час мне попался перекресток — читальный зал. Каменные скамьи, каменные шкафы, с козырьками, для того чтобы дождь не попадал внутрь, забитые старинными фолиантами. Несколько раз до этого, попадая в подобные читальные залы, я пытался узнать хоть что-то из хранящихся в них книг. Как бы не так. Не мог я прочесть странные значки и закорючки, покрывавшие страницы местных книг. Может, в них вообще нет никакого смысла?

А что, в мире снов бывает и не такое.

Плюхнувшись на ближайшую каменную скамью, я вытер с лица пот и мрачно спросил:

— Значит, местные жители говорили, что найти выход нетрудно?

— Говорили, — подтвердила анимэшка.

— Максимум за несколько дней?

— Именно так.

— Так чего же мы ищем его вот уже десятый день и никак не можем найти?

— Значит, так ищем, — отрезала воительница.

— Значит, так ищем, — с горечью повторил за ней я, Может, так оно и есть. Может, здесь надо искать выход из лабиринта как-то по-особенному? С причудливыми заклинаниями и странными телодвижениями?

Да нет, вряд ли... Похоже, тут дело совсем в другом.

Я вздохнул.

В чем, кто бы мне ответил...

— Может, еще раз поговорим с местными жителями? — предложила моя сопровождающая.

— Сама знаешь — говорили не раз. Толку-то? Они как заведенные твердят, что я должен сделать выбор, точно решить для себя, останусь я в лабиринте или хочу из него выйти.

— Ну и?..

Я развел руками.

— Ты все сама знаешь, причем прекрасно,

— А что, если ты все-таки боишься? Загляни в свое сердце- Кто может ждать тебя в конце лабиринта? Готов ли ты его покинуть?

Я взглянул на небо.

Сегодня оно было светлее, чем обычно. Может, повезет и удастся все-таки увидеть, какое здесь солнце? Впрочем, имеет ли это хоть какое-то значение в мире снов? Зачем обольщаться? Главное совсем не в этом. Суть в том, что я, как ни брыкался, вновь оказался в мире снов.

Выберусь ли я из него когда-нибудь? Может, мне уже никогда не удастся вернуться в реальный мир? Так и останусь здесь навечно.

— Думай, думай, — настаивала анимэшка. — Мы убедились, что, двигаясь по лабиринту, выход из него не найдешь. Можно бродить хоть до скончания века, так на него и не наткнувшись. И дело даже не в том, что лабиринт невообразимо огромен. Нет, дело в тебе.