Книга Царская экспертиза - Ольга Ракитина

Алексей подал знак Антонину, подзывая его к себе, а сам немного сдал назад, чтобы не выдать раньше времени своего присутствия. Выпрямившись в полный рост, и беззвучно спустившись с вершины вниз, навстречу Антонину, Шумилов прошептал:

— Сейчас самое время, он как раз трупных паразитов собирает. Ты — с той стороны заходи, я с этой…

Они разошлись и, обогнув вершину холма, синхронно выскочили к яме, перед которой сидел Хёвинен. Тот сначала увидел Антонина и быстро выпрямился, причём чугунок с собранными паразитами не задумываясь отбросил в яму. Он немо смотрел на появившегося молодого человека, видимо, не зная, что сказать; Шумилова же в ту минуту он вовсе не видел. Поэтому когда Алексей звонко щёлкнул нагайкой, Хёвинен явственно вздрогнул и отшатнулся.

— Здравствуй, Мартти! — сказал Шумилов. — Я вижу, ты тут могильник с трупами чумных коров разворотил…

И замолчал. Швед тоже молчал, только облизнул губы.

— По — моему, Мартти, ты большая сволочь! — продолжил Шумилов и резко, без замаха, ударил его нагайкой. Сей инструмент был хорош тем, что благодаря короткой ручке и длинному четырёхаршинному кожаному «языку» позволял наносить весьма болезненные удары лишь за счёт движения кисти руки. В отличие от удара обычным хлыстом или плетью, требовавшего для замаха задействовать всю руку, такой удар практически невозможно было предвидеть.

Кожаный «язык» ожёг правое плечо Мартти и тот непроизвольно взвизгнул:

— Почто бьёшь? Ты кто такой?

Речь его была правильной, совершенно без акцента.

— Почему я тебя бью? — удивился Шумилов. — Я тебя сейчас выведу на Кагальницкий тракт и скажу проезжим казачкам, что ты могильник вскрыл. Они тебя не то что нагайкой взгреют — они тебя на куски порвут, шельма! Может, у них спросишь, за что?!

Хёвинен молчал. Что тут можно было сказать? Это была чистая правда.

— А что у тебя в чугунке? — продолжал меж тем Шумилов. — Я так понимаю, ты мокриц собираешь, да? А на что они тебе? Дай подумаю… Ты же из них яд готовишь, правда? Постой, да ты же тот самый Мартти Хёвинен, что потравой на продажу торгует? Я слышал, живёт такая сволочь в Ручейниках. Это же ты и есть, правда? Так тебя же здесь и кончать надо!

И Шумилов вторично ударил шведа нагайкой. Тот взвыл, прямо по — волчьи, неожиданно громко и пугающе.

— Ого, да ты у нас оборотень, ликантроп, мать твою… У нас на Дону таких ликантропов живьём лошадьми топчут! — и Шумилов сделал движение, как бы имитируя новый удар нагайкой. Но Хёвинен уже был научен: он отпрянул, выставив перед собою руки, и запричитал:

— Погоди, погоди! Не бей, не надо! Скажи, что ты хочешь? Ведь ты чего — то же хотешь!

— Я хочу, чтобы ответил на мои вопросы. У меня их несколько. Если ты ответишь, я обещаю, что не сдам тебя властям, и мы разойдёмся, как ни в чём не бывало.

— Спрашивай.

— Твоё погоняло Блокула?

— Да, меня называют так те, кто чтит нашу традицию.

— Расскажи мне, Блокула, как был отравлен Николай Максименко.

— Я не знаю кто это такой…

«Язык» нагайки коротко взвизгнул, рассекая воздух, и протянул шведа через спину. Тот закричал от боли и упал на четвереньки.

— Только не говори мне, будто чего — то не знаешь! — строго сказал Шумилов. — Я задаю тебе те вопросы, на которые ты знаешь ответ! если будешь пытаться меня обмануть, я буду стегать тебя ногайкой. Я готов заниматься этим до тех самых пор, пока ты мне не выложишь всё как на духу. Вопрос лишь в том, сколь долго ты согласишься терпеть… — Шумилов сделал паузу, наблюдая за реакцией Хёвинена. — Я повторяю вопрос: как был приготовлен яд, использованный для отравления Николая Максименко?

Хёвинен умоляюще протянул в сторону Шумилова руку:

— Погодите, не надо меня бить. Я всё объясню, дайте мне сказать… Вы всё сами поймёте, только прекратите меня стегать.

— Хорошее начало. Добрый дедушка! Продолжай…

— Я никого никогда не травлю, запомните. Это против обычаев нашей корпорации. Вы знаете, что такое «корпорация»?

— Не томи душу, Ломброзо! Меньше текста, больше мысли! — строго скомандовал Шумилов, пошевелив рукой с зажатой в ней нагайкой.

— Я готовлю средство и предоставляю его заказчику. Я объясняю, как с ним обращаться. Как мой заказчик его использует — это уже его дело, я ему не хозяин. Ко мне обратилась дама, она попросила дать средство без специфического вкуса, запаха и цвета, которое не оставит явных следов отравления.

— Остановись! — приказал Шумилов. — Как эта женщина узнала о тебе? Только не ври, ударю!

— Она была дружна с гадалкой Гунашихой, много проводила у неё времени, хорошо платила. Потом стала расспрашивать Гунашиху о том, как лучше «свести» со света человека. Гунашиха направила ко мне, потому что знала, что такие средства у меня есть.

— Верю, продолжай.

— Эта женщина, звали её Александра Максименко, хотела использовать мышьяк из отравы для крыс. Я убедил её этого не делать. Там используется трёхсернистый мышьяк, который оставляет язвы на слизистых оболочках пищевода и желудка. Также отсоветовал применять другие производные мышьяка, а также сурьмы и ртути, поскольку все эти яды легко обнаруживаются из — за выпадения волос жертвы. Волосы отравленных минеральными ядами выдёргиваются вместе с луковицами, в то время, как у обычных покойников такого не происходит.

— Хорошо химию знаешь, да, Мартти?

— Я прослушал два курса в университете в Дерпте. Кроме того, много читал по этому вопросу. — Хёвинен как будто немного успокоился, сел перед ямой, вытянув вниз по склону ноги.

— Понятно. Так что ты ей посоветовал?

— Экстракты некоторых растений чрезвычайно ядовиты и могли бы пригодиться в этом деле. Однако в последние десятилетия врачи — клицинисты уже подступились к изучению отравлений ядами растительного происхождения. Уже описаны специфические посмертные признаки, вызванные скажем, применением экстрактов наперстянки и белладонны, как — то, выраженный паралич сердца и прочие вещи. Поэтому я рекомендовал женщине очень стародавний рецепт: собранные в раскопанных могилах насекомые заливаются водкой в пропорции объёмных долей одна к одной и настаиваются не менее десяти дней. Получается средство, которое традиционно используется для отучивания сильно пьющих людей от водки. Несколько его капель добавляют в бутылку водки и предлагают выпить. Средство впитывается в кровь моментально, у человека даже тошнота не возникает, ему просто делается очень плохо, чрезвычайно плохо. Выпив такую водку один раз, он более уже не пьёт до конца жизни. Это проверено… дарю рецепт.

Шумилов взмахнул нагайкой:

— Ты ещё пошутишь у меня!

— Извините, не надо, не буду больше, — прикрыл голову руками Хёвинен. — В общем, я приготовил для Александры такой экстракт, много приготовил, примерно четверть штофа. Этого хватило бы на то, чтобы излечить от алкогольной привязанности целый батальон. Я объяснил ей, как действовать с полученным от меня средством. Если она нарушила мои предписания и кто — то там погиб, то меня от этого уж увольте — сие не моя вина.