Книга Год призраков - Джеффри Форд

Джим увидел, что я смотрю на конфеты, и повел глазами. Я знал, что он все понял.

— А ты что здесь делаешь? — спросил он Рэя.

— Тут есть две причины. Во-первых, я ищу кое-что. — Рэй затянулся сигаретой и уставился на лампу.

— Задницу миссис Конрад?

Рэй рассмеялся.

— Да, задницы у нее много. Но я потерял кое-что и вот теперь ищу.

— Что именно? — спросил я.

Несколько секунд Рэй молчал, и я уже думал, что разозлил его. Наконец он сказал:

— A вот это секрет.

— А что насчет мистера Уайта? — спросил Джим.

— Этого типа в белой машине? Ну, мне все про него известно. Я за ним наблюдаю. Это вторая причина, по которой я здесь, — чтобы предупредить всех.

— Он убивает людей, — произнес я.

— Я знаю, — сказал Рэй. — Я видел, как он следил за домом Бориса, и знал, что он хочет избавиться от уборщика, чтобы получить его работу и поближе подобраться к ребятам. Поэтому я написал Борису письмо и засунул в его почтовый ящик, чтобы испугать его. И Борис уехал на время.

— Мы думаем, этот тип убил Чарли Эдисона, — сказал Джим.

— Он и убил, — подтвердил Рэй. — Прошлой осенью за магазинами. Он подкрался к нему, как нехорошая мысль, сломал ему шею и бросил тело в свою машину. И держал у себя в холодильнике, пока озеро не протралили. А потом выбросил его туда.

— Откуда ты знаешь? — спросил я.

— Видел. А еще я видел, как он сломал шею Барзите, словно палочку от эскимо, в ночь на Хеллоуин. Я видел все это из подвального окна в доме старика. Он много народу поубивал. В основном детей.

— И миссис Хортон? — спросил Джим.

— Я думаю, она просто умерла от ожирения.

— А он знает, что ты знаешь? — задал вопрос я.

— Он знает, что я за ним наблюдаю. — Рэй стряхнул пепел с сигареты. — Он все время пытается меня поймать, но я для него слишком быстро двигаюсь. Я его постоянно преследую.

— А почему ты никому ничего не сказал? — спросил Джим.

— А ты почему никому ничего не сказал? Если меня найдут здесь, то отошлют назад к родителям.

— А это так плохо? — спросил я.

Рэй кивнул.

— Если я найду здесь то, что ищу, то мне больше никогда не нужно будет возвращаться. — Несколько секунд он просидел молча, глядя перед собой, а когда наконец поднял взгляд, по его лицу скользнула улыбка. — Ну, я отправляюсь на вечерний обход. Прогуляйтесь со мной, ребятки. Увидите кое-что интересное.

Он извлек из одного пакета свои кеды и надел их вместо черных туфель.

— Ничего туфельки, — сказал Джим.

Рэй пожал плечами.

— Я взял их у парнишки Блэров. Прямо из шкафа.

— Ты что, заходишь в дома?

— Днем, когда там никого нет. Я куда хочешь могу пройти. Так я себе и достаю то, что мне нужно, — сказал Рэй, затягивая шнурок на правом кеде. — Я беру только то, что мне нужно, — добавил он, будто мы его в чем-то обвиняли.

Мы вышли из школы через дверь детсадовской комнаты и оказались на площадке с рукоходами и горками. Джим не удержался и по пути крутанул карусельку. Рэй открыл калитку и выпустил нас, а потом помчался через поле. Мы бросились за ним, когда он был уже у автобусного круга. Пробежав его, Рэй опустился в траву рядом с забором, ограждавшим школьную территорию.

Когда мы наконец догнали его и присели рядом, он сказал:

— Так вот, с этого момента вы должны молчать как рыбы, что бы ни случилось. Идите за мной. Если не будете знать, что делать, — я покажу руками. К окнам подходим только на цыпочках. Смотрите под ноги — тут на задних дворах разбросаны детские игрушки.

Мы с Джимом кивнули. Правда, я не был уверен, что сумею не отстать от них. Но это, как оказалось, не имело значения, потому что несколько секунд спустя мы уже бежали через задние дворы, перебирались через ограды из жердей и штакетника. Когда Рэй наконец остановился, я чуть не пробежал мимо него. Он помахал нам через плечо — «следуйте за мной» — и стал пробираться из дальней части двора к дому. Я видел, куда он направляется: к освещенному окну в первом этаже. Низ окна был на уровне коленки.

Рэй упер руки в бедра и наклонился, вглядываясь в яркий прямоугольник. Мы с Джимом встали по бокам от него и приняли такую же позу. За окном спиной к нам на стуле сидел тучный человек и смотрел телевизор. У него была лысая голова, а там, где шея вырастала из плеч, кожа собиралась в жирные складки. На небольшом столике рядом с ним стоял высокий предмет, похожий на основание светильника или на лампочку, но от него отходил шланг. Человек держал другой конец шланга и что-то делал с ним вблизи своего лица. Наконец все стало ясно — мощный голубоватый клуб дыма облачком повис над его головой, словно злобная мысль. Это была трубка вроде той, что курила гигантская гусеница из «Алисы в Стране чудес».

Мы двинулись дальше. Я мало что видел, а потому ночные звуки становились четче — бульканье фильтра в бассейне, смех в телевизоре, уханье лесной совы, мои глубокие вздохи и между ними — шуршание шин в двадцати кварталах к северу, на Санрайз-хайвей. Мы вышли с задних дворов на Катберт, прошли еще один двор, перебрались через ограду и наконец оказались у домов на Уиллоу.

Следующая наша остановка была у Степперсонов. В их доме имелось боковое окошко, и туда можно было заглянуть, если забраться на ограду, последний столбик которой стоял вплотную к дому. Рэй бесшумно взобрался на столбик и долго стоял там, примостившись между небом и землей. Сияние из окна освещало его лицо, и я видел, как медленно меняется его выражение от всегдашней настороженности в нечто более расслабленное и отстраненное. Потом он беззвучно спрыгнул на землю и помог взобраться на столбик Джиму. Тот смотрел в окно всего несколько секунд. И вот наступила моя очередь. Рэй ухватил меня под локоть, чтобы я не потерял равновесие на вершине столбика. Заглядывая в спальню, я ощущал жилистую силу его хватки. Тодд Степперсон, который был одним классом младше меня, спал в своей кровати. В комнате царил кавардак — повсюду были разбросаны игрушки и одежда. Я обратил внимание на плюшевых зверушек в ногах его кровати: среди них был такой пупсик для маленьких, которых зовут Дюймовочками. В спине у них есть ниточка — потянешь, и пупсик задергается. Такой пупсик был и у Мэри; мы с Джимом тянули за ниточку и пускали его вниз по лестнице, а потом смотрели, как он корчится, долетев до пола.

Рэй помог мне беззвучно соскочить на землю. Мы не побежали, а пошли быстрым шагом прочь от дома Степперсонов, обогнув две проржавевшие машины, стоявшие в углу их двора. Тут не было ограды, так что мы без помех перешли в следующий двор, потом в следующий. Мы бежали по задним дворам, из одного в другой, и, хотя двигались мы вдоль Уиллоу — улицы, на которой стоял наш дом, — я совсем потерял ориентацию.

Я не мог понять, где мы, пока не догнал Рэя и Джима. Те остановились перед освещенным окном детской, наблюдая, как Марси Хайес стягивает с себя джинсы. Она стояла в белых трусиках и желтой блузке на пуговицах, распущенные светлые волосы ниспадали до середины спины. Потом, расстегивая пуговицу за пуговицей, она сняла блузку. Рот Джима растянулся до ушей; вид у брата был такой, словно он вот-вот расплачется. Рэй улыбался. Марси расстегнула бюстгальтер и повернула его, чтобы лямка соскочила с плеча, и тут мы увидели их — не очень большие, с темными сосками. Когда Марси стянула с себя трусики и ее розовая попка оказалась прямо перед физиономией Джима, тот подался вперед и споткнулся, наступив на ветку.