Книга Риелтор - Андрей Житков

— Он потерял, а я тут при чем? — пожал плечами Митроша. — Я Кравцова вашего последний раз год назад видел.

— Пока без протокола, Дмитрий Константинович. Значит, вы утверждаете, что знаете господина Кравцова?

— Как не знать, если я у него в агентстве работал! Сам он аферист, каких свет не видывал! Вечно сделки у него всякие… сомнительные, да и вообще — жулик! Вы бы лучше его риелторскую деятельность проверили!

— Интересное заявление, — усмехнулся милиционер. — Однако пока что обвинения выдвинуты против вас.

— Кем, Кравцовым или органами правосудия? Милиционер вздохнул и посмотрел на напарника, который изучал корешки книг на полках.

— Что произошло между вами и Кравцовым год назад?

— Это очень долгая история. Вы присаживайтесь, пожалуйста, я сейчас чайничек поставлю, — предложил Митроша.

* * *

Вадим еще издали заметил стоящую у тротуара «девятку», замедлил шаг. Седой с нервным выбрались из машины, направились в его сторону. Вадим поздоровался, но «господа чижики» на приветствие не ответили.

— Ну что, поговорим? — предложил седой.

— Поговорим, — согласился Вадим. Они сели в «девятку». Седой закурил.

— Ты зачем пацана вытащил, фраер? — спросил нервный. — Сначала заказал, потом вытащил — больной, что ли, совсем? Мы бензин тратим, мотаемся, ищем этого гаденыша, а он его прикрывает!

— Тебя, между прочим, тоже по всей Москве с собаками искать пришлось, — добавил седой.

— Мужики, я вам сейчас все объясню, — сказал Вадим, стараясь не выдавать волнения. — Я хотел снять заказ. Времени не было встретиться — проблем много. В общем, живой он мне нужен, этот гаденыш. Живой и невредимый.

— Времени у него не было! А если бы мы пацана уже грохнули, ты, лох недоделанный?!

— Извините, мужики, так вышло.

— Мы тебе не мужики, и извинения твои нам до одного места, понял? Короче, так. Делай «откат», иначе мы тебя на бабки поставим! Ты нас знаешь.

— Знаю, — вздохнул Вадим. — Сколько?

— Еще семь штук, и мы отпустим тебя с миром.

— С бабками у меня сейчас большие проблемы. Может, машину мою возьмете?

— «Фольксваген» твой сраный? Издеваешься, что ли?

—Нет. — Вадим помолчал. — Ладно, давайте иначе. Есть у меня к вам встречное предложение.

— Такое же, как заказ на гаденыша? — усмехнулся нервный.

— Нет, деловое. Можно хороших бабок срубить. Очень хороших. Раз в десять больше моего '«отката». И на этот раз я не отступлю.

— Ладно, говори, — кивнул седой.

— В общем, «кинули» меня, ребята, по полной программе. Перед банком подставили. Мне надо деньги вернуть. Вы что-нибудь слышали про Канта?

— Это философ, что ли? — спросил нервный.

— Почти вашего круга человек. Черный маклер. Мне его имя один мой враг по телефону подсказал.

«Господа чижики» переглянулись. . — Маклер — это который на квартирах «кидает», что ли? — спросил нервный.

— Именно.

— А бабок сколько?

— Я же сказал — вам семьдесят тысяч за полную наводку. Идет?

— Ну, хорошо, а если у тебя это дело не выгорит, что тогда?

— Тогда «откат» заплачу, как договорились.

— Подумать надо. —Седой почесал затылок. — Срок какой?

— Через три недели мне кровь из носу нужны деньги, иначе мне кранты — банк меня живьем в землю закопает!

— Лады, — кивнул седой. — Поспрошаем знающих людей, а ты пока бабки ищи!

— Вот вам мой телефон, звоните. — Вадим протянул. седому бумажку, на которой был записан номер его сотового.

Он выбрался из машины и зашагал своей дорогой, не глядя по сторонам. В голове его вдруг родилась безумная мысль: зайти в какой-нибудь грязный вонючий подъезд, накинуть ремень на батарею и повеситься, чтобы все проблемы исчезли разом.

* * *

Милиционеры ушли, и Митроша вздохнул с облегчением. Он полез в кухонный шкаф, вынул из него початую бутылку водки, плеснул в Стакан. Выпил залпом, Выдохнул, закусил огурцом и рассмеялся.

На понт пытались взять! Подписками, сроками стращали! Сразу видно — подсуетились Вадим с Ведмедеком. Да только нет у них ничего против Митроши! Нет и не будет, потому что Люся с Ванькой уже за кордоном, бабок нет, концы в воду! Зато про Кравцова он им много чего интересного рассказал, такой гнидой выставил — подумать страшно! По его рассказу получалось, что Кравцов сам же свой кредит через подставную фирму и украл, перевел на заграничные счета, а теперь вот его, Митрошу, подставляет, хочет следы замести. Он ведь, естественно, знать того не знает, дорогой Вадим Георгиевич, что Люся Кант уже открыла на его имя счет в одном из тамошних банков! А теперь вот начнут менты проверять Митрошину информацию, и бац! — окажется она отчасти достоверной. Хоть и не очень большие деньги, а все-таки… Откуда они? С каких-таких сделок неучтенных? А может, и правда то, что Митроша им рассказал? Умна, ох умна Люся Кант, но и он не дурее. Так что ему теперь совсем резону нет дома сидеть, визитов дожидаться. Кто знает, какие там еще тайные планы в головах у его врагов или друзей?

* * *

Громогласный школьный звонок известил об окончании уроков. Через несколько минут на крыльцо высыпала толпа разновозрастных школьников. Кто-то устроил прямо на крыльце потасовку, кто-то вытащил из кармана пачку сигарет. Но тут появилась средних лет учительница с красной повязкой на рукаве, и толпа тут же начала быстро рассасываться.

— Воронков, Воронков! — крикнула учительница зычным голосом. — Я тебя видела, в следующий раз твою поганую «Приму» съесть заставлю!

— Это у вас «Прима», а у меня — «Мальборо»! — огрызнулся Воронков, ушастый длинный парень лет тринадцати.

Вадим Георгиевич увидел, как на крыльце в окружении подружек появилась Василиска. Девчонки о чем-то разговаривали и дружно хохотали. Заметив на Василисе подаренный им в прошлый раз яркий свитер, торчащий из-под курточки, он удовлетворенно хмыкнул. Веселая компания дошла до ворот школьного двора, потом рассыпалась. Василиска осталась одна. Она закинула на плечо рюкзак, торопливо зашагала по тротуару.

Вадим Георгиевич заторопился следом за девочкой, окликнул:

— Василиса! Она обернулась:

— Здрасте. А я думала, вы больше не придете.

— Дела были, — смутился Вадим Георгиевич. — Ну как ты?

— Ничего, нормально все, — сказала Василиска. — Учусь.

— Двоек много?

— Хватает, — вздохнула Василиска.

— Ты куда, домой?

— Ага.