Книга Укус Змея - Михаил Зайцев

Почувствовав телефоны, Змей передумал смещаться ползком. Мягко перевернулся обратно на спину. Взял в зубы рукоять револьвера, освободил руки. Вытянул из узких карманов оба мобильника. Телефон Игоря, аккуратно, по низу, бросил влево, к левому краю ложбинки. Свою мобилу взял в левую руку, револьвер вернулся в правый кулак. Змей поджал ноги, сел на корточки, лицом к врагам за бруствером. Большим пальцем набрал номер мобилы Игоря, расслабился...

Телефон в траве, в пяти метрах слева заверещал пронзительно, и Змей напряг разгибатели, толчковые мышцы ног, затем прыгнул, выпрыгнул вверх и вправо.

Оба врага — один с «Калашниковым», второй с пистолетом — подчинились воле рефлексов, они чуть повернули головы, скосили глаза и стволы туда, откуда раздалась телефонная трель. Разумеется, спустя миг их головы, глаза и стволы дернулись, фиксируя, ловя на прицел взлетевшего над травами Змея, однако форы протяженностью в один краткий миг Змею оказалось вполне достаточно, чтобы дважды спустить револьверный курок.

Оба выходца с кладбища осели в траву. Обоим пули попали в головы. Автоматчик, оседая, выронил «Калашников». Враг с пистолетом... Ого! Этот враг держал пистолет — кажется, спецназовский «Вектор» — левой, а из его правой руки выпала и закатилась в травяную гущу, кажется, «эфка» — ручная граната, прозванная народом «лимонкой». Этот враг был худым и малорослым, скорее всего, он тянул с броском гранаты, боясь не добросить, но, проживи он еще пару лишних секунд, еще пара-тройка крадущихся шагов, и он бы вырвал кольцо зубами и метнул «лимонку» в ложбинку. И абзац. Приплыли...

Толково израсходовав два патрона, Змей свалился под прикрытие природного бруствера, нажал кнопку на мобильнике в тисках пальцев, и телефон друга, сослуживший добрую службу, прекратил трезвонить. И как-то вдруг на душе стало тяжко, вдруг возникла иллюзия, будто бы сам Леший, а вовсе не его мобила только что помог Змею выжить...

Едва оба мертвых врага упокоились в травах, как застрекотал автомат с огневой точки на кладбище.

Вот что примечательно — совсем не так, как раньше работал стрелок, а бил одной длинной очередью, попусту опустошая рожок. Ха! Сдали нервы у последнего из врагов! Трюк Змея с прыжком и стрельбой дуплетом произвел впечатление на осиротевшего зрителя.

Автомат замолчал...

Прошла минута. По-прежнему тишина...

Лишь цикады стрекочут да еле слышно трещит догорая то, что еще может гореть в остатках подбитого джипа. И потрескивает горящая трава едва-едва слышно...

У них был только один выстрел для гранатомета?.. Похоже на то. Иначе на фига двое из троицы покидали укрытие, на фиг худенький готовился метать «эфку»...

Прошла еще минута. Шалун-ветер куда-то исчез, сгинул, и дымы поднялись столбами, потянулись вверх, к небу. Рано или позже — а быть может, уже? — они станут заметны издалека, из-за лесов, окруживших поле...

Минула еще минута. Чем занят сейчас автоматчик?.. Сменил рожок и выцеливает Змея?.. Или бросил «Калашников» и пробирается через кладбище, чтобы потом припустить к лесу, через лес к дороге, где ожидал их троих... нет, пятерых, считая Шурика и шоферюгу, автомобиль, а дождется только одного, да?..

Змей стянул с плеч пиджак, скомкал его, приподнял над краем бруствера, пошевелил так, чтобы зашевелилась трава...

Автомат молчит...

Змей бросил пиджак, перевалился через край бруствера, вскочил на ноги, упал на живот...

Автомат молчит...

Змей пополз к трупу того врага, рядом с которым валялся «Калашников». Дополз. Сунул револьвер за пояс, подобрал шедевр оружейника Калашникова, вскочил и побежал к деревьям, петляя и пригибаясь, но вовсе и не думая всерьез «качать маятник». Почти на все сто процентов Змей был уверен, что стрелок покинул огневой рубеж, что киллер дезертировал. И его, последнего киллера, можно понять — четверо подельников погибли ни за грош, будто статисты-злодеи из голливудского кинобоевика, и ясно, кто по сценарию должен почить следующим, а кто победить...

До деревьев над могильными холмиками оставалось с десяток шагов, когда Змей засек в траве у крайней сосенки чье-то неподвижное тело. Дистанция стремительно сократилась еще на пяток шагов, и Змей заметил пустой гранатомет «Муха» возле неподвижного. Но лишь подбежав вплотную к телу, Змей его опознал.

На самом деле он узнал его раньше, но до последнего шага отказывался поверить и надеялся, что глаза лгут, что под сосенкой лежит вовсе не лучший друг, а просто похожий на друга враг.

Друг Игорь, порученец Леший, лежал на боку, убитый, конечно же, пистолетным выстрелом в живот. Его мертвую руку положили на «Муху». Замысел сей зловещей инсталляции и вообще всей вражеской операции стал вдруг понятен и прост, как дважды два.

Полно свидетелей неловкого инцидента, спровоцированного предателем Шуриком утром за овальным столом в Овальном кабинете, а факт звонка на мобильник Игоря от шантажиста недоказуем.

Труба гранатомета лежит возле трупа, а тот факт, что Игоря уложили под сосенку уже мертвым и джип подбил кто-то другой, доказать трудно. Да никто и не будет пытаться искать доказательную базу невиновности Лешего! У противной стороны все давно схвачено, за все сполна заплачено. Все ШЕРОХОВАТОСТИ следователи, само собой, СГЛАДЯТ запросто. И вынесут вердикт: пана Аскольда уничтожил жених его дочери в состоянии аффекта за то, что пан годами отказывался дать однозначное согласие на законный брак двух влюбленных. Психанул после неловкого инцидента и уничтожил. Убийство — ха! — на бытовой почве, будьте любезны. И никакая политика, никакой бизнес здесь ни при чем.

А кабы еще повезло и Змея стрельнуть, так вообще не уголовное дело получилось бы, а театральная драма. Типа, джип с Аскольдом полыхнул, и гражданин Олег метким выстрелом наугад достал друга Игоря, который, прежде чем скончаться в муках, ответным выстрелом убил друга Олега. Шекспир, ядрена вошь! Оружие для баллистической экспертизы прилагается, долго ли его вложить в мертвые руки? Долго ли переложить мертвеца Змея куда надо? И судмедэкспертам не жалко заплатить за формулировку: «Убит выстрелом со значительного расстояния»...

В мелочах Змей ошибался — четверых врагов дожидалась машина за полем, за лесом. Шурик уехал бы с кладбищенской троицей, его бы сочли сгоревшим дотла вместе с паном и коллегами, а шоферюга Асоль остался бы и выступил свидетелем вместе с продажной Клавкой-Асоль Ля.

М-да, красиво задумано, однако Змей все испортил...

Все ли?..

Что изменилось принципиально?..

А ничего!

Змея возьмут под стражу, и, по досадному недоразумению, он погибнет в КПЗ еще до того, как с него снимут показания. На кону дефолт, то есть падение курса рубля на трамплин, который позволит заинтересованным лицам подбросить собственные доходы до высот заоблачных...

Вот если бы Змей сберег Аскольда Афанасьевича со всеми его связями, рычагами, рычажками, системой противовеса и т. д. и т. п., тогда бы другое дело...