Книга В альковах королей - Жюльетта Бенцони

– Она боится, как бы молодая королева не очаровала нашего милого короля!.. – судачили по углам фрейлины королевы-матери, жалея Маргариту.

– Прежде всего она опасается, – утверждали те, кто хорошо знал Бланку, – что королева Маргарита завоюет всеобщее уважение и станет вмешиваться в государственные дела…

И они были совершенно правы.

Больше всего Бланка боялась потерять власть. И ее опасения не были безосновательны – она понимала, что вскоре ей придется отступить.

Однако только после 25 апреля 1236 года, дня, когда закончилось регентство Бланки Кастильской, король и королева Франции смогли всерьез заняться делом продолжения рода. В этом они, безусловно, преуспели. У них родилось одиннадцать детей, восемь из которых остались в живых.

Дети Людовика и Маргариты стали родоначальниками не только самых известных французских домов – Валуа, Бурбонов и герцогов Орлеанских, но и предками едва ли не всех династий Европы…

Ночь рекордов. Цезарь Борджиа

– Дабы вынести справедливый вердикт, – громко и четко произнес кардинал Люксембургский, – мы настаиваем на том, чтобы королева была подвергнута телесному осмотру, что позволит установить, является ли она девственницей, как то утверждает король. Провести осмотр мы поручим уважаемым матронам и медикам.

На этот раз Жанна не смогла сдержать своего возмущения. Она решительно заявила, что никогда не отдаст себя на подобное поругание. Обернувшись к Людови ку XII, которого она считала неспособным на клятвопреступление, королева сказала:

– Этот осмотр вовсе не нужен, и я не желаю иного судьи, кроме короля, моего супруга и господина. Если он клятвенно заверит, что все обвинения истинны, я не стану оспаривать его слова…

Но Жанна зря надеялась на порядочность и справедливость государя. Не думая ни секунды, король положил руку на Евангелие и поклялся, что Жанна никогда в действительности не была его женой.

Несчастная королева, не ожидавшая подобной низости, упала без чувств.

Через неделю, 17 октября 1498 года, было объявлено о расторжении брака.

Людовик XII, не дожидаясь официального вердикта суда, написал Анне Бретонской, что он уже свободен и что вскоре они смогут пожениться. Однако оставалось еще одно препятствие на пути к браку, которое им предстояло преодолеть: они были родственниками. Их счастье зависело от Рима.

К Папе Александру VI было отправлено прошение. Его Святейшество откликнулся тотчас же. В обмен на аннулирование брака с несчастной уродливой Жанной Французской, дочерью Людовика XI, и разрешение на свадьбу Людовика XII и Анны Бретонской, вдовы его предшественника Карла VIII, Папа потребовал герцогство Валанское и руку одной из французских принцесс. Не для себя, разумеется, а для своего горячо любимого сына Цезаря Борджиа. Папа торговался, как настоящий барышник, еще и потому, что ему отчаянно хотелось отправить Цезаря, не так давно убившего собственного старшего брата Джованни, герцога де Гандия, подальше от Рима. К тому же Цезарь, незаконнорожденный младший сын Александра VI, хотя и был кардиналом, давно уже мечтал освободиться от положенных его сану обетов и обзавестись хорошенькой женой. Кровосмесительные оргии с собственной сестрой ему успели надоесть…

У короля не было выбора. Вернувшийся к светской жизни Цезарь потребовал вдобавок к титулу герцога, который он получил почти сразу же, еще и графство Ди, а также принцессу крови. Борджиа не собирался выпускать из рук папскую буллу, разрешавшую Людовику брак с Анной, до тех пор, пока не получит нужную ему невесту. Можно представить себе, сколь трудно было Людовику удовлетворить запросы распутного итальянца, но король согласился выполнить все условия, и Цезарь Борджиа в сопровождении пышной свиты прибыл в Шинон.

Это случилось 18 декабря 1498 года, и жители Шинона надолго запомнили потрясающее зрелище, которое явил их взору сын Папы и кардинал, только что отказавшийся от сана.

Первыми на улицы города ступили две дюжины мулов в попонах из красного и желтого атласа. Именно эти цвета выбрал для себя Цезарь Борджиа. За ними следовали еще двадцать два мула в попонах из желтого атласа и золотистого сукна. Затем показались шестнадцать лошадей в чепраках из красного и желтого сукна, которых вели под уздцы пажи. Далее ехали верхом еще шестнадцать пажей в камзолах из пурпурного бархата и двое в камзолах из жатого золотого муара. За ними молодые оруженосцы вели под уздцы очередных шесть мулов в попонах малинового бархата, шитых золотой нитью, и двух мулов в золотой сбруе, навьюченных позолоченными сундуками.

За этим «скромным» кортежем неспешно шагали тридцать дворян в отливавших золотом и серебром камзолах, и у каждого на шее красовалась массивная золотая цепь. А за ними, приплясывая и громко играя на скрипках и серебряных трубах, шли веселые менестрели и двадцать шесть слуг в атласных двухцветных камзолах: половина пурпурная, половина – желтая. Шествие замыкал сам Цезарь Борджиа, долгожданный гость короля. Он ехал верхом на великолепном вороном жеребце и, ни на кого не обращая внимания, увлеченно беседовал с кардиналом де Роганом…

Добрых жителей славного города Шинона вид такого великолепия несколько утомил, однако при появлении папского сына все встрепенулись. Он выделялся среди своей ослепительной свиты необыкновенным двухцветным одеянием из черного атласа и золотистого сукна, украшенным драгоценными каменьями и крупными жемчужинами. На тулье его шляпы, сшитой по последней французской моде, красовались двенадцать рубинов размером с фасолину – по шесть в каждом ряду, которые сверкали в лучах солнца, словно капли свежей крови. Поля шляпы тоже украшали драгоценные камни, среди которых матово блестела жемчужина величиной с лесной орех. Даже на сапогах новоиспеченного герцога сияло множество витых золотых шнуров с вплетенными в них крупными жемчужинами. Цепь на шее Цезаря стоила не менее тридцати тысяч дукатов.

Король, из окна наблюдавший за этим пестрым шествием, не удержался от презрительной улыбки. Однако порицать папского сына не стал, заметив только, что герцог Валанский мог бы вести себя немного скромнее.

Жители Шинона полагали точно так же. Они привыкли к скромности и сдержанности, которой всегда отличался двор Людовика XII, и потому пышный кортеж им не понравился. Обитатели берегов Луары издавна предпочитали элегантность бьющей в глаза роскоши выскочек.

В замке Шинон король отвел Цезарю и его свите башню Буасси – по соседству с часовней, в которой в свое время молилась Жанна д'Арк. Но отдохнуть с дороги тщеславному итальянцу не пришлось: Людовик приказал Цезарю без промедления явиться к нему и торжественно подтвердил все полученные Борджиа титулы.

Людовик уже знал, что Цезарь привез с собой вожделенную папскую буллу и что вручит он ее французскому монарху только после знакомства с невестой. И король занялся поисками подходящей девицы.

Первой в его списке значилась Шарлотта Неаполитанская, дочь Фредерика Арагонского, которая с десятилетнего возраста воспитывалась при французском дворе. Цезарь сразу согласился познакомиться с Шарлоттой – ведь в придачу к жене он приобретал еще и Неаполитанское королевство. Полагая, что Цезарю удастся очаровать девушку, Людовик посадил их рядом за ужином.